Глубина в небе (сборник) (перевод К. Фалькова) - Виндж Вернор (Вернон) Стефан - Страница 21

• Предыдущая
• 21/212
• Следующая

— Господи-и! — Бенни рухнул на койку рядом с Винем. Отовсюду доносились стоны: шлюпка поднималась в небеса с заметным ускорением. Впрочем, Виня не оставлял тихий восторг — одна их вылазка принесла Флоту больше информации, чем мечталось. Они могли гордиться своей усталостью.

Воспоследовало небольшое совещание команды Дьема. Гул движка шлюпки упал почти до инфразвука, исходящего наружу, казалось, из костей экипажа. Винь слышал разговоры с орбиты, но Триксия в них не участвовала. С отрядом Дьема никто не говорил. Поправка: Киви пыталась поболтать с Винем, но Эзр слишком устал, чтобы общаться с Дочерью полка.

За изгибом планетарного диска добыча тяжелых грузов шла не по графику. Чистые термоядерные взрывы выбили из замерзшего океана несколько миллионов тонн льда, но дальше дело застопорилось из-за пара, плотным столбом поднявшегося над местом разработок. Авральник, которого звали Брюгель, жаловался на потерю связи с одним из лихтеров.

— Думаю, вам его просто не видно, сэр, — отозвался кто-то из техников Чжэн Хэ. — Мы их все видим. Они еще на поверхности, туман снижает видимость, но нам кажется, что они позиционированы как должно. Еще три поднимаются в нужной формации… минуточку… — Тянулись секунды. На «дальнем» канале кто-то бубнил про медицинские проблемы; похоже, кого-то рвало в невесомости. Потом диспетчер заговорил снова: — Странно. Мы потеряли из виду суда, участвующие в операции на Восточном побережье.

Голос Брюгеля стал резким:

— А вспомогательные вы видите?

Техник Чжэн Хэ не ответил.

Вмешался третий голос:

— Зафиксирован электромагнитный импульс. Я думал, вы, ребята, покончили со взрывными работами на поверхности?

— Разумеется! — отозвался Брюгель тоном оскорбленной девственницы.

— Мы… еще три импульса, только что. Я… Дасэр!

Электромагнитные импульсы? Винь попытался присесть, но ускорение помешало. Голова вдруг заныла сильней прежнего. «Да скажи еще что-нибудь, чтоб тебя!» Но человек, замолчавший после «дасэр» (судя по всему, боевой программист Чжэн Хэ), не проявлялся больше в эфире: либо прервал связь, либо, что вероятнее, переключился на зашифрованный канал.

Авральник сердито заорал:

— Дайте мне кого-нибудь из руководства, и немедленно! Мы видим, как нас выцеливают лазерами! Отключите их — или мы все об этом пожалеем.

Наголовный дисплей Эзра стал прозрачным, перед глазами возникла переборка посадочного модуля. Тут же, замигав, вернулись обои, но видеопоток показывал случайную последовательность аварийных команд.

— !!! — Это Джимми Дьем. У выхода каюты командир отряда колотил по контрольному пульту. За спиной Виня кого-то рвало. Как в кошмаре: все плохое наваливается разом.

В этот момент шлюпка перестала ускоряться. За три секунды жуткая тяжесть сползла с груди Виня — и вернулась привычная уютная невесомость. Он отстегнулся и поплыл к Дьему.

С потолка легко было расположиться голова к голове с Дьемом и увидеть его аварийные дисплеи, не мешая командиру.

— Мы и вправду по ним стреляем?

«Господи, как у меня болит голова…» Он попытался вчитаться в показания консоли Дьема, но символы расплывались перед глазами.

Дьем чуть повернул голову к Эзру. Лицо его исказилось смертной мукой, он едва мог пошевелиться.

— Не знаю, куда мы летим. Я потерял консенсуальный обзор. Пристегнись… — Он наклонился вперед, словно желая вглядеться в экран. — Флотская сеть перешла на глубокое шифрование, а мы застряли на нижнем уровне. — И это означало, что никакой информации, кроме команд от боевых программистов Пака, они не получат.

Потолок ощутимо приложил Виня по заднице, и он полетел в другой конец каюты. Шлюпка поворачивалась, явно следуя какой-то аварийной процедуре: автопилот предупреждений не выдавал. Скорее всего, командование Флота готовило их к очередному ускорению. Он пристегнулся за спиной Дьема, и тут главный двигатель выдал ускорение примерно в 0,1g.

— Они переводят нас на более низкую орбиту… но я не вижу… никого навстречу… — Дьем неуклюже ткнул в поле для ввода пароля под дисплеем. — Ладно, попробую сам разнюхать… Надеюсь, Пак не обидится.

Еще кто-то блеванул. Дьем попытался повернуться и поморщился.

— Ты у нас подвижней, Винь. Прибери за ними.

Эзр соскользнул по поручням, пользуясь помощью гравитации. Торговцы Чжэн Хэ умели жить при различной силе тяжести. Лекарства и евгеника сделали ориентационную болезнь редкостью. Но сейчас Цуфэ До и Фама Патиля выворачивало, а Бенни Вэнь свернулся клубком, насколько позволяли пристежные ремни. Он держался за виски и раскачивался, агонизируя от боли.

— Давит… давит…

Винь подобрался к Патилю и До, осторожно утер блевотину с комбинезонов. Цуфэ удивленно глянула на него:

— В жизни не блевала…

— Это не твоя вина, — сказал Винь, стараясь проскальзывать мыслями в сжимавшийся обруч мигрени. «Идиоты, идиоты, идиоты. Ну как мы раньше не сообразили?» Это не Чжэн Хэ атакует авральников, а совсем наоборот.

Вдруг открылся вид наружу.

— Есть локальный консенсус, — возвестил в гарнитуре голос Дьема. Командир выталкивал из себя слова отрывочными залпами. — Пять высокоскоростных бомб… с позиций авральников… цель — флагман Пака.

Винь перегнулся через койку и посмотрел. Боеголовки врага удалялись, если смотреть из шлюпки: пять тусклых звездочек, ускоряясь с каждым мгновением, летели через небосклон к флагману Флота Чжэн Хэ «Фам Нювен». Но не по плавным траекториям. Они выделывали резкие кувырки и зигзаги.

— Наверно, мы по ним лазерами бьем. Они уворачиваются.

Одна звездочка погасла.

— Одну сбили! Есть!

Четыре ярких пятна расцвели в небесах. Они разгорались все ослепительней: в тысячу раз ярче тусклого солнца.

Потом обзор снова очистился. Освещение в каюте исчезло, появилось снова, мигнуло и пропало совсем. Ожила последняя аварийная система. Тонкая сеть красноватых линий очертила контуры отсеков оборудования, воздушного шлюза, аварийной консоли. Система была неуязвима для радиации, но примитивна и низкоэнергетична. Даже видеотерминалы отключились.

— Командир, что с флагманом Пака? — спросил Винь. Четыре таких близких взрыва ужасной яркости — в углах правильного тетраэдра, заключившего жертву в клетку. Картинка, может, и пропала, но в его памяти она останется навечно. — Джимми! — Виню пришлось заорать в голову каюты. — Что с «Фамом Нювеном»? — Красное аварийное освещение пьяно колыхалось вокруг Эзра; крикнув, он чуть не лишился чувств.

Голос Дьема прозвучал отрывисто и громко:

— Я… я думаю, он п-погиб. — Взорвался, испарился: подобрать эвфемизмы было нелегко. — У меня б-больше ничего нет, но четыре бомбы… Господи, они ударили прямо в него!

Вмешались еще несколько голосов, слабее Дьемова. Винь полез обратно, пробиваясь вдоль линии аварийной системы, и тут ускорение в 0,1g исчезло. Без интеллектроники, без света — что такое эта шлюпка, как не летающий гроб? Впервые за всю жизнь Эзр Винь испытал дезориентирующий ужас планетного жителя: невесомость могла означать, что шлюпка вышла на расчетную орбиту — или что аппаратик падает по баллистической траектории, пересекающей поверхность планеты.

Винь усилием воли унял ужас и пополз дальше. Осталась еще аварийная консоль. Можно поймать звуковую передачу. Можно воспользоваться автопилотом и долететь туда, где собрались уцелевшие силы Чжэн Хэ. Мигрень усиливалась: Эзр Винь и не думал, что голова способна так болеть. Крохотные красные огоньки аварийного освещения, казалось, тускнели. Он чувствовал, как ускользает сознание. Накатила паника и проглотила его. Он оказался бессилен.

Но за миг до того, как все вокруг растаяло, судьба смилостивилась над ним и послала воспоминание.

Триксии Бонсол на борту «Фама Нювена» не было.

Чуть более двухсот лет часовой механизм в глубине замерзшего озера честно тикал, расслабляя пружину за пружиной. Механизм отщелкал последнюю пружину… и его заело, потому что на последнем спусковом крючке осела воздушная снежинка. Так бы он там и провисел до самого Нового Солнца, кабы не последовательность событий, не предусмотренная никем: на седьмой день двести девятого года серия резких подземных толчков вдруг разошлась по замерзшему морю, освободив последний спусковой крючок. Шевельнулся поршень, подавая органический ил в контейнер с замерзшим воздухом. Несколько минут ничего не происходило. Затем органическая масса тускло воссияла, температура быстро поднялась выше точки испарения кислорода и азота, а затем и двуокиси углерода. Дыхание триллиона распускающихся экзотермов расплавило лед над маленькой подледной лодкой. Начался подъем к поверхности.

• Предыдущая
• 21/212
• Следующая