Мантикора и Дракон. Эпизод II - Кувайкова Анна Александровна - Страница 32

• Предыдущая
• 32/60
• Следующая

– То есть она чувствует то, что происходит с тем, с кем связана, и отдаёт ему всю свою силу, так? – Демон нахмурился. – И кто же тот второй?

– Ма маэре… – тихо шепнула девочка. – Корана… Ма маэре… Больно… Ей больно… Она снова… Она переживает всё снова…

– Корана? – Эрхан чувствовал, что ответ ему не понравится, слишком уж знакомо звучало это имя.

– Вы называете её Мантикора… – из последних сил прошептала девчонка и потеряла сознание.

Видимо, организм слишком долго боролся за возможность и дальше быть на связи с окружающим миром. Получив дозу энергии, он предпочёл отступить и заняться восстановлением самого себя.

Шайтанар встретился с тревожным взглядом своего демонёнка. Та инстинктивно обхватила малышку руками, словно пытаясь защитить её, но в планы демона не входило причинять ей боль, нет. Повелитель эрханов Шайтанар сейт Хаэл собирался сделать то, что обещал своей супруге, – побеседовать с Мантикорой. Ему было о чём с ней поговорить, определённо. В том числе и насчёт этой девочки.

– Что-то слишком много возникающих проблем сходится на одном человеке, – задумчиво протянул Шайтанар, взяв её на руки и поднявшись вместе с ней. В ответ на вопросительный взгляд Ниэль пояснил: – Идём, её нужно устроить где-нибудь на кровати или на диване. Я так подозреваю, что ты захочешь лично за ней присмотреть?

– Естественно. – Селениэль открыла дверь, пропуская его вперёд. – И я тебя прошу, нет, демон, я требую, чтобы ты все мысли о пыточной убрал куда подальше. Ты меня понял?!

– Да, дорогая, – старательно пряча улыбку, покорно откликнулся Шайтанар, двигаясь в сторону гостевых покоев. – Конечно, дорогая. Всё будет так, как ты скажешь, милая.

– Вот… демон!

Тихий смех в ответ послужил появлению обиженного выражения на лице эльфийки, которое почти сразу сменилось многообещающей улыбкой. Оставлять такое без ответа Селениэль не собиралась. Она просто отомстит, и всё. Главное только придумать что-нибудь такое, чтобы он надолго это запомнил! Впрочем, тут можно было и не волноваться… Фантазия у неё всегда была богатая, да и никакими методами не брезговала.

– Я люблю тебя, Шайтанар, – нежно протянула Эль, заметив, как напряглись плечи обожаемого супруга. – Ты даже представить себе не можешь, как я тебя люблю…

Эрхан чуть сбился с шага, но продолжил идти, не отвечая на такую подначку с её стороны. Хотя на это она и не рассчитывала, главное было предупредить о том, что его ждёт в будущем.

Довольно улыбаясь, Селениэль шла следом, планируя возможные варианты ответного хода со своей стороны. Но какая-то часть её также думала над тем, как пройдёт разговор между Шайтанаром и Мантикорой. Эльфийка не знала почему, но где-то в глубине души она испытывала симпатию к женщине, сидящей сейчас в темнице их замка.

Отсутствие ставшего привычным родного тепла пагубно отражалось как на мне, так и на окружающих. Не то чтобы я начал вдруг ни с того ни с сего зверствовать, но напряжение, беспокойство и злость, периодически переполнявшие меня, распространялись повсюду, где бы ни появился.

Возможно, именно по этой причине сейчас рядом со мной могли находиться лишь двое из всех сотрудников Академии – неунывающий и совершенно непробиваемый, как в прямом, так и в переносном смысле слова, Сурин и один из магистров, Малаксар де Арк, не устающий жаловаться на проделки собственноручно нарисованного портрета одной человеческой магички. А Рагдэн…

Подавил рвущийся наружу рык. Сын, прекрасно понимающий, что происходит с его родителем, больше времени проводил вне стен кабинета директора Академии Некромантии, предпочитая доставать кого-нибудь из студентов. Те, в большинстве своём осведомлённые, кому эта мелкая пакость приходится самым что ни на есть прямым родственником, проявляли благоразумие и терпение в отношении дракончика. Даже если он при этом методично разносил их комнаты в общежитии.

Хмыкнул. Большинство учеников просто не могли устоять перед той бездной невинного обаяния, что источал Рагдэн. К тому же его выходки изрядно скрашивали скучную внеучебную жизнь, наполненную заданиями на лето, сдачей долгов и прохождением практики. И только частично успокоивший свои амбиции чёрный дракон, именуемый в стенах Академии не иначе как магистр Рай’шат, не стеснялся открыто демонстрировать своё отношение к этому ребёнку. Неприязнь – пожалуй, самый мягкий эпитет, не совсем точно характеризующий ту гамму чувств, что он испытывал в отношении сына золотого дракона. Жаль, здесь нет Кораны или её подруги Сэмиры. Я бы с удовольствием посмотрел, как они методично и со вкусом объясняют мужчине, где его место и как именно нужно вилять хвостом, фигурально выражаясь, в их присутствии.

Появившаяся было улыбка тут же исчезла. Я не мог точно сказать, когда ушло чувство её присутствия, незаметно ставшее необходимым как воздух. Но зато остро ощущал, что вместе с ним ушло ещё что-то, какая-то важная часть меня самого. Наверное, со стороны забавно наблюдать, как сильный, уверенный в себе мужчина становится беспомощным, как ребёнок, из-за своих чувств к женщине. Но мне на это было откровенно наплевать. Если бы Кора не исчезла тогда, пять лет назад, в неизвестном направлении, я, не задумываясь, предложил бы ей стать моей супругой, спутницей на всю оставшуюся жизнь. Жаль, что прошлое нельзя изменить…

Стук в дверь отвлёк от размышлений на эту тему. Озадаченно нахмурившись, повёл плечами, словно стряхивая с себя не самые приятные мысли и, нацепив маску гостеприимного хозяина, вежливо откликнулся:

– Войдите.

В открывшийся проём затолкнули Рагдэна. Мелкий выглядел весьма забавно: в порванных штанах, в рубашке, вымазанной какой-то малопривлекательной смесью, да ещё и непонятного тёмно-красного цвета.

Повёл носом. К моей радости, подозрительное алое нечто оказалось каким-то соусом, с добавлением яда, естественно. Проблемы с питанием в Академии решались учениками самостоятельно, хотя по собственной глупости, молодости и неинформированности кто-то по-прежнему продолжает посещать местную столовую. Хорошо ещё, что корпус целителей не так далеко находится, да и сильными смертельно опасными составами так бездарно не разбрасываются.

– Что случилось, солнце? – поинтересовался, ласково улыбнувшись сыну, позволив себе немного расслабиться и даже закинув ноги на стол.

– Они хотели меня в суп засунуть, – мрачно откликнулся ребёнок, обиженно надувшись и скрестив руки на груди.

В такой позе и с подобным выражением лица он очень сильно напоминал Сои’шена, так же не особо любившего подчиняться чужим приказам. Хотя я с удовольствием бы посмотрел на того, кто попробует приказать моему младшему брату. Если этот кто-то и останется жив, то весьма ненадолго и совсем не таким здоровым, как раньше.

– А ты? – уточнил, вопросительно изогнув бровь и стараясь спрятать улыбку, так и норовившую появиться на лице.

– А я сопротивлялся! – гордо вскинув подбородок, заявил мелкий. Прищурившись, он стал до невозможного похож на Корану. – Они ничего не могут противопоставить моему коронному удару!

Рагдэн просто светился от гордости за себя самого. Прикрыв глаза, проверил по особой ментальной проекции Академии, всё ли в порядке, и, убедившись, что, не считая парочки недотёп, попробовавших, насколько острыми могут быть когти пусть и маленького ещё дракончика, других пострадавших нет, плавно поднялся с места. Подойдя к сыну, потрепал его по волосам, вкладывая в этот жест всю свою любовь. Несмотря на природную вредность и склонность к упрямству, полученные от обоих родителей, мелкий был во всех смыслах замечательным ребёнком.

– Ты, конечно, молодец, сын, только теперь придётся тебя отмывать.

Рагдэн недовольно сморщил нос, но покорно поплёлся следом в сторону моих личных покоев, соединённых с кабинетом.

Банные процедуры заняли больше часа. Дорвавшийся до воды и внимания отца мелкий ни в какую не хотел выбираться из бассейна, периодически меняя ипостась прямо в воде. После небольшой серии экспериментов мне удалось ослабить привязку настолько, что ребёнок мог самостоятельно переходить из одного облика в другой. В противном случае отбиться от студентов он вряд ли смог бы…

• Предыдущая
• 32/60
• Следующая