Мантикора и Дракон. Эпизод II - Кувайкова Анна Александровна - Страница 28

• Предыдущая
• 28/60
• Следующая

– И что это было? – осторожно поинтересовался, продолжая смотреть на то место, где только что находился стихий.

– Явление Хаоса простым жителям Аранеллы, – хмыкнул Шайтанар, рассматривая меня. – А вот мне любопытно, почему он не снял с тебя эту иллюзию? Вряд ли для Хаоса это что-то из разряда невозможного?

– Видимо, что-то всё же он не способен сделать, – фыркнул, невольно подмечая, что где-то умудрился сломать ноготь. У кого бы попросить пилочку?

Поймав себя на этой мысли, сдавленно застонал и хлопнул себя по лбу. Твою… Надо срочно искать способ избавиться от этого.

Резкий порыв ветра вызвал толпу мурашек, пробежавшую по спине, а вкрадчивый голос, принадлежавший тому самому стихию, в чьих способностях я посмел усомниться, тихо шепнул на ухо:

– Подарочек от меня. В знак того, что я что-то всё-таки не умею.

Вспыхнув синим светом, на моём плече появилась небольшая печать, вроде тех, что использовала Корана. Лёгкое жжение, тихий язвительный смех и снова порыв ветра, взметнувший шторы на окне. Недоумённо оглянувшись, непонимающе посмотрел на ухмыляющегося Шайтанара.

– Что? – снова осмотрел себя и увидел именно то, что было несколько минут назад. Женское тело. Такими темпами можно будет раздвоение личности получить на такой вот почве. Эрхан продолжал скалиться, нервируя меня ещё больше. – Да что такое?!

– А Хаос, оказывается, чрезвычайно обидчивая личность. Можешь порадоваться, теперь я и, скорее всего, все, кто крепко связан с тобой, видят тебя настоящего. Кстати, прекрати свою причёску портить. – Насмешливо фыркнув, Шайтанар весело прищурился и перевёл взгляд на огонь в камине, задумавшись о чём-то своём. – Вот только как я подозреваю… Да, я почти уверен в этом: пока не снимут иллюзию, остальные будут видеть симпатичную блондинку. Надеюсь, мне не придётся беспокоиться за твою честь?

– Сволочь ты… Одно слово – демон! – обиженно рыкнул, скрестив руки на груди и злясь на весь мир в целом и на обладателя изощрённого чувства юмора в частности.

В наступившей тишине слышен был лишь треск поленьев в камине и шелест листьев за окном. Шайтанар смотрел на огонь, продолжая думать о чём-то своём. Я поёжился от прохладного ветра, конечно же Хаос не потрудился закрыть окно, и в который раз проклял изощрённую фантазию своей пары. Видимо, я действительно очень сильно нагрешил в этой и, как минимум, в трёх предыдущих жизнях, раз теперь меня так наказывают.

С другой стороны… Слабо улыбнулся. Если бы всё было бы просто, это не называли бы настоящей любовью.

– Шай…

– Хм? – неопределённо откликнулся демон, даже голову не повернув в сторону приёмного сына в единственном лице меня, любимого.

– Ну, Шай…

– Угум, – не меняя позы, промычал демон, продолжая думать о чём-то своём.

– Шайтанар!

– Ну чего тебе? – Устало вздохнув, Повелитель эрханов снова откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза.

– А… А как думаешь, Эль меня сильно бить будет?

Шайтанар ответить не успел. Со стороны спальни, в которой он устроил свою супругу, раздался сдавленный полувсхлип-полурык:

– Ри!

В следующий миг меня едва не снесло вместе с креслом. Хрупкая эльфийка с разбегу запрыгнула сверху, сжав в крепких объятиях и глотая слёзы. Уткнувшись в плечо, она тихо всхлипывала, сжимая так, словно от этого зависела её жизнь. Вторая седая прядка, рядом со своей предшественницей, слишком ярко смотрелась в иссиня-чёрных волосах Селениэль. Сердце в который раз кольнуло болью от осознания, что послужило причиной её появления, только исправить это не под силу даже Хранителям.

– Ты… Ты живой… – тихо выдохнула Эль, поднимая голову и пристально вглядываясь в моё лицо. Зелёные глаза светились неимоверным облегчением и счастьем, но чем дольше она молчала, тем больше я тревожился, замечая гневные золотистые искорки, появившиеся в глубине радужки, около зрачков. – Живой… – снова повторила Селениэль и вдруг резко оттолкнулась, вскочив и рванув в сторону камина, над которым висел сайшесс. Схватив его, она обернулась, сжимая любимое оружие. – Живой, значит…

– Ой, мама… – приглушённо простонал и в следующую же секунду бросился к двери, старательно уворачиваясь от весьма метких и хлёстких ударов.

Страдальческий вздох и слова Шайтанара я услышал, уже выскакивая из комнаты:

– Как дети, честное слово…

– Ты чем думала?! Я тебя спрашиваю! Чем ты думала, самовлюблённая идиотка, когда ввязывалась в эту сомнительную даже на мой непритязательный взгляд авантюру?! Не отворачивайся. Я кому сказал, не отворачивайся?! Мы ещё не договорили!..

– Па-ап, – едва слышно протянула лежащая на кое-как собранной охапке сена женщина, старательно пряча улыбку на болезненно искривлённых губах.

Повреждённые голосовые связки слушались плохо, руку Корана вообще практически не чувствовала. Это Хаос определил и без каких-либо особых заклинаний.

Тяжело вздохнув, он заставил себя успокоиться и уже более миролюбиво поинтересоваться:

– Что?

– Давай ты меня потом поругаешь, – прошептала Кора, сглатывая подступивший к горлу ком. – Можешь даже вместе с Сеш’ъяром… Сейчас я… не могу ничего понимать… Даже думать удаётся с трудом.

– Ох. – Тяжело вздохнув, Хаос принялся латать её повреждённое плечо, предварительно сверившись с полученными данными от диагностирующих заклинаний. Ругнувшись про себя, положил свою ладонь на горячий лоб Кораны и тихо произнёс: – Терпи. Снять боль я не смогу. Придётся заново наращивать кости и мышцы, я уж молчу о коже. Затем буду проводить детоксикацию от «минусовки». Какое-то время ты не сможешь нормально работать этой рукой, Кора. И часть твоих способностей окажется для тебя недоступной.

– Справлюсь. Делай.

– Дурочка. Маленькая дурочка.

Сила скользнула легко и привычно, позволяя изменять не только окружающее пространство, как часть этого мира, но и лежащее рядом хрупкое тело, из которого рваными толчками выходит жизненная сила. Если бы он опоздал ещё на немного, то в перспективе Шайтанар получил бы не игрушку для казни, а готовый хладный труп. Поставленная им самим медицинская печать частично оградила действие яда, да только его оказалось слишком много, и справиться со всем хрупкая и довольно примитивная конструкция просто не смогла.

Настроение Хаоса быстро уходило в пресловутый минус, и сейчас стихий как никогда желал, чтобы ему на глаза никто не попадался, особенно Хранители, иначе в Аранелле может стать на несколько эксцентричных интриганов меньше. Уж он-то за этим делом проследит…

Пока фантазия предлагала на выбор методы и способы разборок с возможными жертвами его плохого настроения, руки делали своё дело, наращивая, заживляя, вправляя на место все сухожилия, ткани и кости. Чёрные глаза неотрывно следили за лицом пациентки: до крови закушенная губа, плотно сомкнутые веки, из-под которых по щекам стекают слёзы.

Протянув руку, вытер драгоценную прозрачную каплю. Увидеть слёзы этой девочки дорогого стоит: показывать свою слабость Корана позволяет себе очень редко, и, пожалуй, он видел её плачущей всего пару раз за всё время их странного знакомства.

Усмехнувшись, мужчина начертил в воздухе над пострадавшим плечом небольшую печать, пропитанную его собственной силой. Закрепив её на теле Кораны, Хаос склонился и поцеловал воительницу в лоб, после чего поднялся. Пора возвращаться, хотя по-хорошему стоило бы подождать и посмотреть, как будут разговаривать Шайтанар и Мантикора, она же Корана аль Эйран, дочь казнённого предателя. Стихий готов был поспорить на что угодно, что эта беседа будет нелёгкой как для самой Коры, так и для Повелителя эрханов.

Если бы Повелитель получил хоть какую-то подсказку, небольшой факт, намекающий на гибель невиновных и участие в покушении на его семью чужаков, то не успокоился бы, пока не докопался до истины. Только вот причин сомневаться в собственном решении не было. А когда они могли бы появиться, в Аранелле уже свирепствовала Мантикора, безжалостно устраняя тех, кто стал причиной уничтожения её родных. И до того, как Шайтанар успел задать вопросы, виновные исчезли с лица мира, став ещё одной галочкой в довольно объёмном списке легендарной наёмной убийцы.

• Предыдущая
• 28/60
• Следующая