Женщина с глазами кошки - Полянская Алла - Страница 33

• Предыдущая
• 33/66
• Следующая

— А уж это мое дело, чем заниматься. Но ты больше не будешь тешить свое больное самолюбие за мой счет. Ты мне казался благородным и мудрым, а оказалось, что такой же, как все, просто с деньгами.

— Обязательно нужно выяснять прилюдно?

— Только это тебя тревожит? Все вы одинаковые: лишь бы снаружи было красиво, скрытый грех — не грех…

Так, делаем поправку на ветер: мелкой чинке тоже неуютно в мире фальшивых святых. Стоило попасть в самое сердце джунглей, чтобы понять это. Чем, собственно, хороши такие ситуации? Тем, что настоящее нутро лезет из граждан со страшной силой.

— Оставим мелодраму и подумаем, как нам поступить. — Джейк обводит всех усталым взглядом.

— Давайте останемся здесь и организуем племя. — Эд шутит, но я знаю, что на самом деле нет. — Луис будет у нас вождем, Тори маршалом, я согласен на должность шамана, а вы будете народом. Построим деревню из глины и пальмовых листьев и славненько заживем.

— Мистер Краузе, прекратите паясничать!

— Почему? Потому что вам так не нравится? Подайте на меня в суд, Фрэнк. И наверняка вы думаете, что суд будет на вашей стороне — ведь именно вам я должен был предложить роль вождя. Но мне кажется, из вас вышел бы плохой вождь — вы слишком уверены, что всегда правы. Для вождя это опасно, а для народа, возглавляемого таким вождем, — губительно.

О как наш мальчик поумнел. Еще бы немного здравого смысла — и цены ему не будет. Учитывая, что он ко всему еще и блондин.

— Вы говорите глупости, — хмурится Брекстон.

— Ну вот, видите…

Но мы все-таки продвигаемся вперед сквозь разноголосую песню леса, и сердце мое стучит: Та-Иньи, Та-Иньи, Та-Иньи! Все-таки я не могу остаться здесь — ждет меня тетя Роза. Но я вернусь.

Этот дом построили лет триста назад. Тут это не срок.

Я проснулась внезапно — меня разбудила тишина. Не знаю, который час, да, собственно, и неважно. Мое тело чистое, шелковая рубашка, украшенная кружевами, приятная и ласковая. Я почти неделю шаталась по джунглям, и ни разу за это время мне не удалось нормально поспать, а тут наконец отлично выспалась и чувствую себя очень неплохо.

Рядом сопит Эд, а Луиса нет, но, судя по всему, мы спали в одной кровати. И я в толк не возьму: с какого перепугу мы влезли втроем в одну кровать, учитывая размеры дома и количество комнат? То-то, наверное, служанка удивилась!

Несмотря на все споры и неприятности, мы все-таки выбрались на шоссе, а там упали на хвост какому-то туристическому маршруту. Шумные экскурсанты не обратили на нас ни малейшего внимания, потому что наши рюкзаки мы оставили в джунглях, парни побрились, а инструменты, оружие и драгоценности мы впихнули в мой рюкзак, снова трансформировав его в сумку. Эд забросил ее себе за плечо, и все.

Мимо нас несколько раз проехали полицейские и военные машины, но Луис изображал гида, а мы — туристов. Очень похоже. Местный автобус подобрал нас, и так мы доехали до города. У меня, кстати, было даже сидячее место — у Эда на коленях. Мы с ним изображаем влюбленных. Или не изображаем? Но целоваться он умеет.

— Прошу вас вот в этот ресторан! — Луис гостеприимно распахивает дверь. — Будьте моими гостями!

— Слушай, у нас же нет денег.

— Не надо беспокоиться, — Луис беззаботно улыбается, — все будет как надо.

Мы заходим в ресторанчик. Менеджер, увидев нашу грязноватую процессию, сначала теряется, но потом его взгляд останавливается на Луисе, и он, почтительно поклонившись, ведет нас в глубь зала. Луис что-то тихо говорит ему, и менеджер, снова поклонившись, исчезает.

— Чего мужик так возбудился? Что ты ему сказал? — интересуюсь я.

— Ничего особенного. Ни о чем больше не беспокойся, Койя. — Луис подмигивает мне. — Это мои джунгли, и вы у меня в гостях.

Не знаю, что сие значит, но где-то здесь точно есть туалет, а в нем — вода и мыло. Мне хочется бежать туда сломя голову, но я сдерживаю шаги. Вот наконец и вожделенная дверь с надписью: «Sanitario». Да, здесь есть мыло и вода. Я стаскиваю с себя джинсы и майку, немного намыливаюсь — мытьем, конечно, процедуру не назовешь, а все ж, — затем натягиваю только что купленное у уличного торговца платье местного производства. Оно довольно уродливое, но, во всяком случае, чище, чем грязные, пропахшие потом и джунглями тряпки, которые я с себя сняла. Ну, относительно чище.

— Это опасно, — предупреждает Керри, наблюдая за мной.

— Плевать.

Керолайн обошлась без мытья, но сменила платье. Мерион упрямо молчит, сжав губы в нитку. Миссис Хиксли тоже переоделась — в какой-то яркий мешок, на ноги напялила сандалии. Маникюр у нее облез, лицо… Нет уж, пусть кто-то посмелей меня скажет о ее лице, я пас.

Нам повезло. В том же автобусе ехал торговец — из тех, что предлагают свой товар на туристических маршрутах, путаясь под ногами и крича: «Seniore, seniore, por favor!» Вот у него-то мы и прикупили одежду и обувку. Смеясь, примеряли к себе — обычные туристы, что с нас возьмешь? И если у Луиса здесь все схвачено, а похоже, так и есть, значит, никаких неприятностей не случится.

А вымыться мне было необходимо, иначе я начала бы стрелять в людей на улице, взбесившись от грязи.

Теперь мы сидим, облаченные в новые шмотки, в одной из кабинок ресторана, трескаем запеченное на углях мясо, салат из сыра и кукурузы, пьем кока-колу и молчим.

— Надо найти мотель. — Керри явно надоела тишина.

— Нет, — хмурится Мерион. — Если нас ищут, то мотели проверят прежде всего.

— Господа, не надо беспокоиться, проблема уже решена. — Луис отпивает из стакана. — Через полчаса за нами приедет машина, и мы поедем в безопасное место. Приглашаю всех вас к себе в гости.

Прикончив еду, мы встаем, и менеджер — или хозяин, не знаю уже, — поминутно оглядываясь и постоянно кланяясь в сторону Луиса, ведет нас через черный ход. А там уже припаркован разбитый микроавтобус с рекламой прачечной на дверце.

— Прошу вас.

Я залезаю внутрь и сажусь на пол — сидений здесь нет, но это неважно. Потом склоняюсь на плечо Эда и проваливаюсь в полутень дремоты. Я так устала, так страшно устала…

Когда машина останавливается, свет из открывшейся дверцы больно бьет по глазам. Я вылезаю наружу и замираю — дом огромный, белый и какой-то… значительный. Вокруг него бескрайний парк или сад, вдоль дорожек розы, сзади — каменный забор, кованые ворота…

— Луис, что это?

— Будьте нашими гостями, господа! — произносит пожилая женщина с большими черными глазами на белом лице. Она говорит с нами, но взглядом ласкает Луиса, гладит ему волосы маленькими белыми ладонями… Это же его мать.

А мне отчего-то вспомнилась тетя Роза. Я никогда не называла ее матерью, потому что в моем представлении слово «мать» ассоциируется с холодной лестницей, кислой вонью и пьяной руганью. Но я знаю, что бывает иначе. Так, как сейчас.

— Хуанита, проведи гостей в их комнаты, — распоряжается хозяйка. — Дамы и господа, вас обеспечат всем необходимым, мы всецело к вашим услугам.

Женщина не видит нас. Она хочет, чтобы мы поскорей убрались и не мешали ей радоваться возвращению сына. И мне приходит в голову: Луис отменная свинья — у него такая мать, а он шляется невесть где, ищет приключений на свою задницу. Хорошо, что я не убила его тогда, в пещере, как собиралась. Зла просто была тогда до невероятности.

Мы с Эдом заходим в комнату, и я разбираю сумку. Предстоит большая стирка, да и инструменты надо привести в порядок. Трофеи пока припрячу на дно, прикрою контейнером с инструментами, а сейчас — купаться. Эд шмотками не заморачивался, нырнул в ванну сразу.

— Подвинься немного…

— Тори!

— Нечего церемониться. Шампунь мне отдай.

Я хочу одного — помыться и спать лечь. Но вода размывает стержень, который держал меня в вертикальном положении, и вот я уже чувствую, как кто-то вынимает меня из-под теплых струек, но мне все равно…

А теперь я сижу в кровати с идиотским видом и раздумываю над тем, что же теперь делать. Где моя одежда? Чья рубашка на мне? Кто ее на меня надел? А главное, что рядом со мной в кровати делает Эд и где Луис, который явно спал рядом, — подушка пахнет им и примята?

• Предыдущая
• 33/66
• Следующая