Полумесяц разящий - Касслер Клайв - Страница 40

• Предыдущая
• 40/95
• Следующая

Джадкинс побагровел.

— Тебе был дан приказ просмотреть документы и убрать все подозрительное.

— Приказ, говоришь? — с непроницаемым лицом переспросил Баннистер и ухмыльнулся. — Меня записали на службу к архиепископу без моего ведома?

Антипатия между ними зародилась с первой же их встречи и со временем лишь росла. Но Джадкинс был связным Баннистера, назначенным начальством, и поделать с этим ничего уже было нельзя. Археолог стоял на своем, насколько мог, чтобы только не подвергать опасности свои отношения с англиканской церковью.

— Ты на службе у архиепископа и обязан подобающим образом исполнять его распоряжения, — сверкнув глазами, ответил начальник службы охраны.

— Ни в коем случае, — возразил Баннистер. — Я простой наемник на войне за историческую правду. Верно то, что архиепископ время от времени пользуется моими услугами, но я не обязан исполнять какие-либо «приказы», как и раскланиваться перед почтенным архиепископом.

Джадкинс сдержался и лишь молча глядел на Баннистера, выжидая, пока у него выровняется пульс. Когда с его лица наконец спал румянец, он заговорил.

— Хотя архиепископ и решил прибегнуть к твоим услугам ради информации об исторических открытиях, могущих повлиять на существующие церковные доктрины, в особенности — на Ближнем Востоке, я к этому никакого отношения не имею. Этот предполагаемый Манифест, а также его возможное влияние на дела церкви — дело чрезвычайно деликатное. Нам, в смысле архиепископу Кентерберийскому, необходимо знать, почему эта женщина-ученый из Кембриджа взялась изучать бумаги архиепископа Дэвидсона и какую опасность для церкви это может представлять.

Баннистер ухмыльнулся, видя, как Джадкинс старается говорить вежливо.

— Джулия Гудьир, историк из Кембриджа, которая уже написала несколько биографий исторических личностей XIX века, в настоящее время занята биографией лорда Китченера. Мисс Гудьир и американка Саммер Питт недавно выяснили, что «Хэмпшир», корабль Китченера, затонул вследствие взрыва, произошедшего внутри его. Похоже, они предполагают, что это может иметь какое-то отношение к покойному архиепископу Дэвидсону.

Джадкинс побледнел.

— Джадкинс, дорогой, что случилось? — спросил Баннистер.

— Ничего, — ответил начальник охраны, резко тряхнув головой. — Так что там насчет Манифеста?

— Архиепископу известно, что я уже несколько лет назад проводил тщательные поиски документа. Немало мне стоившие, должен заметить, — подмигнув, добавил он. — Я практически уверен в том, что он исчез вместе с Китченером, на «Хэмпшире».

— Да, архиепископу это известно. Но тут могут всплыть, так сказать, некоторые исторические события, с этим связанные, раскрытие которых нанесет вред церкви и поставит архиепископа в неловкое положение. Мне надо, чтобы ты проследил за этими женщинами.

— Тебе? — приподняв бровь, переспросил Баннистер.

— Архиепископу, — раздраженно ответил Джадкинс. — Следи за ними и уничтожай улики, если потребуется, прежде чем это станет для нас проблемой.

— Я археолог, а не наемный убийца.

— Ты хорошо знаешь, что делать. Просто держи все под контролем. Мой номер у тебя есть.

— Хорошо. А у тебя есть мой? — спросил Баннистер, вставая. — Номер моего счета в банке на Бермудах.

— Да, — буркнул Джадкинс. — А теперь проваливай.

Когда Баннистер, учтиво поклонившись, вышел из кабинета, как из своего собственного, начальник охраны лишь недовольно тряхнул головой.

Яркие лучи утреннего солнца, поднявшегося над Средиземным морем, осветили палубу «Эгейан Эксплорер». Руди Гунн вышел наружу с кружкой кофе в руке, первой за этот день. С большим удивлением увидел вдали тонкую полоску турецкого берега. Услышал шум подвесного мотора и, прищурившись, разглядел один из «Зодиаков», идущий в сторону берега, подскакивая на волнах.

Его полусонное сознание внезапно сфокусировалось на мысли о текущих задачах, и он быстро сошел на корму. Проходя мимо белоснежного подводного аппарата, он с неудовольствием отметил, что торпедообразное устройство накрепко зафиксировано на предназначенной для него стойке. Этот аппарат, оснащенный компьютерной системой управления и оборудованный различными датчиками, использовался для забора проб воды и других исследований во время автономных погружений без привязки к кораблю. Когда шесть часов назад Руди завалился спать, аппарат еще был в воде, исследуя район в десятке миль от берега.

Отхлебнув хороший глоток кофе, Гунн развернулся и пошел к носовой части, а затем поднялся по трапу. Там был Питт, разглядывавший карту побережья вместе с Брюсом Кенфилдом, капитаном судна.

— Доброе утро, Руди, — поздоровался с ним Питт. — Ты рано встал.

— Вибрация от моторов пробрала меня даже через койку, — ответил Гунн. — Почему мы ушли с курса?

— Кемалю сообщили, что его жена пострадала в ДТП. Вроде бы ничего серьезного, но мы отправили его на берег, чтобы он с ней повидался.

Кемаль, гидробиолог, прикомандированный от турецкого Министерства по охране окружающей среды на судно НУПИ, помогал анализировать пробы воды и руководить исследованиями.

— М-да, неудачно, — сказал Гунн. — И сколько времени у нас займет возврат в исходный район и возобновление исследований после того, как вернется «Зодиак»?

Питт улыбнулся и покачал головой.

— К сожалению, мы не можем продолжать исследования до тех пор, пока не вернется Кемаль или кто-нибудь, кто его заменит. По условиям договоренности с турецким правительством представитель их Министерства по охране окружающей среды должен находиться на борту, если мы собираемся вести исследования в турецких водах. Так что есть вариант, что мы зависнем на три-четыре дня.

— Мы и так выбились из графика, — проворчал Гунн. — Сначала датчик протек, теперь это. Придется продлевать экспедицию, чтобы завершить все намеченные исследования.

— Видимо, да.

Гунн заметил, что, в отличие от него, Питта такая перспектива ничуть не опечалила. А для человека, который терпеть не мог оставлять дела незаконченными, это было нетипично.

— После твоего возвращения из Стамбула мы проработали в новой зоне всего два дня, — сказал он. — А теперь снова встали. И тебя это нисколько не напрягает. Почему?

— Все просто, Руди, — ответил Питт. — Если мы прерываем работы по исследованию размножения фитопланктона, то возобновляем работы на затонувшем корабле, — сказал он, подмигивая Гунну.

Меньше чем через четыре часа после возвращения «Зодиака» «Эгейан Эксплорер» бросил якорь в сотне метров от затонувшего корабля Оттоманской эпохи, неподалеку от Хиоса. После первого погружения Питта и Джордино было сделано не слишком много. Археолог Родни Зайбиг едва успел накрыть место исследований алюминиевой сеткой.

Обучив умеющих обращаться с аквалангами ученых основам работы по подводной археологии, Зайбиг составил четкий план исследований. В погружениях участвовали Питт, Джордино и даже Гунн. Они фотографировали, обмеряли и делали пробные раскопки разных мест. Находок оказалось не слишком много, в основном — керамика и пара металлических элементов оснастки, хотя откопали уже почти весь остов корабля.

Питт стоял у кормового рейлинга «Эгейан Эксплорер», глядя на покрывающие волны барашки и чувствуя, как крепчает западный ветер. Пустой «Зодиак», пришвартованный к бую, выставленному над затонувшим кораблем, мотало волнами. Внезапно на поверхность вынырнули двое аквалангистов. Они быстро забрались в надувную лодку, один из них отдал швартовы, а второй завел подвесной мотор. Лодка быстро подошла к борту судна, и Питт спустил вниз трос. «Зодиак» подняли на борт вместе с сидящими в нем аквалангистами.

Руди Гунн и Родни Зайбиг вылезли из лодки и принялись стаскивать с себя гидрокостюмы.

— Болтать начинает, — сказал Зайбиг, жизнерадостный голубоглазый здоровяк с пепельно-серыми волосами.

— Я уже распорядился насчет прекращения погружений, пока не стихнет ветер, — ответил Питт. — Согласно прогнозу погоды, к утру все утихнет.

• Предыдущая
• 40/95
• Следующая