Инородное тело - Градова Ирина - Страница 30

• Предыдущая
• 30/62
• Следующая

Майор напомнил себе, что бурная реакция патолога вызвана его непримиримостью в отношении деталей. Леонид во всем любил точность и не терпел, когда в его присутствии играли словами и подменяли понятия, даже если делалось это без всякой задней мысли.

– Галлюциногены, – продолжал патологоанатом уже более спокойным тоном, – это препараты, вызывающие иллюзии и бред. От наркотиков их отличает способность изменять восприятие и настроение.

– И что там у него? – примирительно поинтересовался майор. – ЛСД?

– Мескалин.

– Меска… Звучит как-то знакомо.

– Мексиканцы пьют алкогольный напиток под названием мескаль. Южноамериканские индейцы использовали это вещество для достижения состояния транса. Понимаете, действие психоделиков уникально тем, что, в отличие от большинства других психоактивных веществ, к примеру, опиатов и стимуляторов, они не гарантируют достижения заранее известного состояния психики, а дают возможность испытывать неожиданные переживания, обычно недоступные при нормальном состоянии сознания.

– И как вы объясняете факт обнаружения мескалина в крови Щукина?

– Ну, молодежь сейчас бесконтрольно шатается по клубам, они употребляют всякую дрянь, но мескалин – это что-то новенькое! Вы знаете, что когда-то это вещество и его производные имели название фантастикумы?

Карпухин покачал головой: он легко признавал авторитет патолога, как гораздо более эрудированного человека, нежели он сам.

– Возможно, вы помните о своего рода буме употребления ЛСД, пришедшемся на середину шестидесятых годов? В Союзе, конечно, эта практика не получила такого широкого распространения, учитывая труднодоступность этого галлюциногена, но в США…

– Да-да, я об этом слышал, – кивнул майор. – К чему вы ведете?

– Понимаете, психоделики имеют долгую историю традиционного использования в народной медицине и различных религиозных практиках. Они применяются при проведении шаманских и религиозных ритуалов, начиная с доисторических времен, и я подумал, что…

– Что в связи с подозрениями о вампирах, орудующих в городе, теория о психоделиках может как-то это объяснить?

– Давайте-ка вспомним средневековые процессы над так называемыми ведьмами и вурдалаками, – предложил ему Леонид.

– В смысле о том, как их сжигали пачками?

– Вот именно! Между прочим, просто так никого не сжигали. Приговоры основывались на показаниях свидетелей.

– Лжесвидетелей, вы хотите сказать?

– А вот и нет! Конечно, нельзя исключить того, что некоторая доля таковых существовала, но, если вы припоминаете, в Средние века волна подобных казней валом прокатилась по Европе, и она не могла быть вызвана только искусственно – лишь желанием Церкви заставить народ покоряться и верить в незыблемую силу официальной религии. Церковники и сами были в ужасе, узнав, какие масштабы приняли истории о нечистой силе!

– Тогда чему же именно вы приписываете всю эту истерию?

– Не только я, Артем Иванович, многие историки считают, что такой неожиданный всплеск ведьминских дел был связан с тем, что примерно в то время в Европу попало привозное зерно. Оно оказалось смешано со спорыньей – слышали про такую? Так вот, спорынья – это такой особый грибок, обладающий свойствами галлюциногенов. Отсюда – массовые галлюцинации и подтверждения того, что люди видели – собственными глазами! – шабаши ведьм, пиры вампиров и балы привидений – все в таком духе. Вот я и подумал…

Кадреску не закончил предложение, и через секунду майор понял, что он и не собирается этого делать.

– Каков механизм действия психоделиков? – спросил он.

– Считается, что он заключается в «выключении» фильтров, отсеивающих сигналы, которые нормальное состояние сознания считают ненужными. Психоделики позволяют с некоторой долей сознательного контроля как бы «расширять» сознание и воспринимать вещи, практически недоступные для неизмененного состояния ума.

– А без этих веществ можно добиться такого эффекта?

– Только тяжелым трудом в области духовных практик. К примеру, йоги могут достичь соответствующего состояния. Однако должен заметить, что в нашей стране все почему-то принимает гипертрофированные формы, поэтому некоторые «гуру», с позволения сказать, предпочитают опаивать свою паству галлюциногенами, чтобы те поверили, что и в самом деле находятся в состоянии нирваны.

– А как насчет зависимости? – задал вопрос майор. – Мескалин так же опасен, как героин, кокаин и иже с ними?

– Насколько мне известно, психоделики, хоть юридически они и считаются наркотиками, не вызывают ни физической, ни психической зависимости – как правило. Тем не менее вы должны понимать, что при бесконтрольном использовании, ввиду их способности необычайно усиливать как положительные, так и отрицательные эмоции, а также вызывать дезориентацию и деперсонализацию, эти вещества могут оказаться весьма опасными. Особенно сильное воздействие они оказывают на неуравновешенных и психически нездоровых людей.

– Ну кто же в наше время может считать себя абсолютно уравновешенным и здоровым! А почему же, если, по вашим словам, психоделики не вызывают химической зависимости, их все равно продолжают принимать?

– Уж больно велик соблазн.

– То есть?

– Употребляющие эти вещества люди более ярко переживают события прошлого, особенно из своего детства или раннего младенчества. Это помогает им воплощать бессознательные образы в виде галлюцинаций, но – что является самым главным – действие психоделиков связано с иллюзорными неординарными способностями.

– Иллюзорными?

– Люди полагают, что в состоянии измененного при помощи этих веществ сознания они могут читать чужие мысли, левитировать и так далее. На самом деле это всего лишь их собственное воображение играет с ними такие шутки. Наиболее близко психоделический опыт походит на «странствия сознания» после смерти физического тела, описанные в тибетской Книге Мертвых. Кроме того, даже однократное употребление мескалина приводит к долговременным позитивным изменениям личностных качеств: таких, как усиление способностей к эстетическому восприятию, воображения и творческих склонностей и талантов.

– Леонид, вы говорите как человек, не понаслышке знакомый со всеми этими вещами, – с подозрением заметил майор.

– Все мы были молодыми, – усмехнулся патологоанатом. – Кроме того, разве можно что-то с уверенностью утверждать, если не пережил это сам?

Артем подавил вздох. Кадреску таил в себе массу загадок, и начать разгадывать их означало углубиться в бездонную область личности патолога, что могло стать опасным для обычного человека.

– Хорошо, – сказал он, возвращаясь непосредственно к делу. – А как насчет других? Девушки, к примеру?

– Симаковой? Никаких следов гликозидов, мескалина или ЛСД – ничегошеньки!

– Что ж… Нащупать связь между убийствами все труднее, а между тем совершенно ясно, что они должны быть связаны! Жаль, что тех бомжей кремировали!.. Насколько легко достать мескалин?

– Не думаю, что это представляет проблему – в Интернете сейчас можно найти все, что угодно! – пожал плечами Кадреску. – Кстати, насчет бомжей.

– Да? – встрепенулся Карпухин.

– Я еще раз просмотрел результаты вскрытия, которые вы мне передали.

– Вы что-то нашли?

– Не знаю, насколько это может быть важно…

– В нашей ситуации под названием «полный туман» важным может оказаться все – выкладывайте!

– Это насчет групп крови покойных. Странно, что никто не обратил на это внимания раньше, но у бомжей, которых вы нашли в «кургане», редкие группы крови.

– В самом деле?! Что, у всех?

– Абсолютно, и это наводит на некоторые мысли… Хотя на какие, я пока что не понимаю.

– А у Щукина, Симаковой и Киреева?

– У Щукина и Киреева – третья положительная, у Симаковой – первая.

– То есть обычные?

– Угу. Кстати, у Киреева в крови также имелось некоторое количество гликозидов, но никаких галлюциногенов.

Майор чертыхнулся. Если бы в крови Киреева нашли следы мескалина, это однозначно означало бы связь, по крайней мере, между двумя жертвами. И тут вдруг он вспомнил кое-что – нечто, всплывшее в разговоре с Андреем и Агнией.

• Предыдущая
• 30/62
• Следующая