Клиника в океане - Градова Ирина - Страница 48
- Предыдущая
- 48/56
- Следующая
– Значит, – продолжил развивать тему Фэй, – кто-то надел на нее халат после убийства, чтобы...
– Чтобы все подумали, что утром она отправилась на работу и случайно упала за борт. Потом «подогнали» еще и маловероятную версию о самоубийстве – так, на всякий случай.
– Самоубийство можно вообще исключить: стала бы она надевать халат поверх платья, словно желая подчеркнуть свой статус перед рыбами и акулами!
– Верно! Итак, Люсиль убили вчера вечером, как раз когда я... когда мы...
Я замолчала, придя в ужас от мысли, что могла бы, возможно, предотвратить гибель подруги. Фэй спросил:
– Ты это о чем сейчас?
И мне пришлось ему объяснить, что наша вчерашняя «эскапада», скорее всего, стоила жизни Люсиль.
– А может, она как раз спасла твою жизнь, эта наша эскапада? – сказал Фэй, когда я закончила. – Представь, что могло случиться, застань убийца вас обеих вместе!
– Или он передумал бы, решив подобраться к ней потом, без лишних свидетелей! – упрямо возразила я.
– Вряд ли, учитывая то, что она явно готовилась смотать удочки с корабля, – не согласился со мной китаец. – Завтра мы окажемся возле Мальты, я думаю, твоя подруга намеревалась сойти на берег, чтобы больше сюда не возвращаться. Если предположить, что ее убийца об этом знал, у него оставалось крайне мало времени для того, чтобы от нее избавиться.
Господи, ей не хватило всего каких-то суток!
– Но кто же хотел избавиться от Люсиль? – пробормотала я. – А главное – почему?..
Я понимала, что факт вскрытия тела Люсиль вскоре обнаружат, однако, к моему удивлению, никаких действий со стороны руководства «Панацеи» не последовало: все будто воды в рот набрали, твердо вознамерившись не разглашать обстоятельства, связанные с гибелью пластического хирурга.
После обеда у меня выдалось свободное время, и я вдруг почувствовала острую необходимость пообщаться с соотечественниками. То есть, конечно, моих соотечественников в прямом смысле слова на борту не было, но украинцы и белорусы вполне сошли бы за них – между прочим, прочее население корабля в этот национальный вопрос предпочитало не вдаваться и все мы считались русскими. Признаюсь честно, гораздо больше общего у меня было со старшим механиком Сережей Лучко, но спускаться в машинное отделение не хотелось, поэтому пришлось мне довольствоваться обществом гораздо более поверхностного, но тоже вполне приятного Саши Анохина. На камбузе было немноголюдно, официантки убирали со столов, поэтому Саша ничего не имел против болтовни со мной. Вскоре наш разговор плавно перетек к теме гибели Люсиль Ламартен.
– Ужас, да? – сказал Саша, внимательно следя за моей реакцией.
Такое его поведение было вполне объяснимо, ведь никто не затрудняется доводить до сведения обслуживающего персонала, как идут дела в медицинском сообществе, и им приходится довольствоваться лишь отрывочной информацией и чаще всего слухами.
– Она была такая жизнерадостная! – продолжал он, так и не дождавшись ответа на свой риторический вопрос. – Всегда была готова пофлиртовать... Как вы считаете, она покончила с собой или это все-таки был несчастный случай?
– Скорее, второе, – осторожно ответила я. – Трудно представить, что Люсиль решилась бы на такой страшный шаг – у нее не было для этого никаких причин!
– Да-а... А я ведь видел ее тем вечером, знаете?
– Тем вечером?!
– Ну, когда она... В общем, мы задержались на камбузе. Работы было много – несколько человек вдруг свалились с какой-то инфекцией. Короче, спать я отправился, наверное, последним и, проходя по верхней палубе, видел там вашу подругу. Она разговаривала с секретаршей Сафари.
– Правда? С Сарой Насер?
Кок кивнул.
– Но что же между ними общего? – удивилась я. – Насколько я понимаю, Сара и Люсиль вряд ли перемолвились больше чем парой слов за все время, что я их знаю!
– Вот и я удивился. Эта Сара – она все время одна или с Сафари, ходит за ним как привязанная, а тут вдруг...
Интересные дела: Сара и Люсиль! О чем они вообще могли разговаривать?!
– А вы не поняли, они мирно беседовали или ругались?
– Ну, я же не прислушивался, – скромно отвел глаза Саша. – Но – нет, мне не показалось, что они ссорились. Когда я проходил мимо, услышал, как эта черная ворона спрашивает что-то вроде: «Вы хорошо все обдумали? Может, лучше не пороть горячку?» Ну, или что-то в этом духе – я точно не уверен.
Так-так! И о чем же Люсиль следовало хорошо подумать – о бегстве с «Панацеи»? Меня все больше и больше мучил вопрос: почему француженка так неожиданно решилась все бросить, хотя до этого ее вполне устраивала жизнь на корабле? Эх, если бы не моя минутная слабость с Фэем... Ну, на самом деле, это длилось куда больше минуты, однако я не переставала корить себя за то, что подвела Люсиль.
– А вы, случайно, не в курсе, куда могли убрать ее вещи? – спросила я Сашу.
– Одежда, наверное, в морге, – пожал он плечами.
– А остальное? Я имею в виду ее личные вещи. Ведь ее каюту уже освободили, верно?
Утром я видела, как там орудовала целая армия китайских уборщиков: дверь стояла нараспашку, и ничего, кроме мебели, я внутри не заметила, словно в этой каюте никогда и не жила женщина по имени Люсиль Ламартен!
– Думаю, их отнесли на склад, чтобы потом отдать родственникам.
– Еще один нескромный вопрос: где находится склад?
Вернувшись в свою каюту, я тщательнее, чем обычно, заперла дверь и уселась на койку, заботливо застеленную горничной. Итак, что мы имеем? Люсиль, скорее всего, умерла в ту ночь на палубе, а тело ее сбросили в воду лишь днем. Зачем дожидаться дня, если можно сразу же избавиться от трупа? Несомненно, бесследное исчезновение пластического хирурга вызвало бы массу вопросов и даже, вполне вероятно, повлекло бы за собой расследование. В этом случае уже невозможно было бы сказать, что она «сошла на берег в порту, и с тех пор ее никто не видел» – как в случае с Мэй и другими пропавшими, ведь мы находились в открытом море. Другое дело, если Люсиль якобы упала за борт сама, по собственному желанию или случайно, но – практически на глазах у большого количества народа, ведь все мы в то время направлялись на обед. Ресторан располагается на верхней палубе, а ее тело, скорее всего, скинули с одной из нижних, поэтому никто не видел, как именно это произошло. Тот – или те, – кто это сделал, намеренно закричал: «Человек за бортом!» – и, как говорится, понеслось... Скорее всего, это сделали, чтобы обеспечить убийце алиби. И кто же он – Сара Насер? Неужели она обладает такой силой, достаточной, чтобы убить человека парой ударов? Или это Имран Хусейн – уж он-то точно легко одолел бы француженку! Или кто-то еще?
Хорошо, допустим, именно так все и произошло, но какова причина? Как пишут в детективных романах, найдешь причину – найдешь и убийцу. Но я просто ума не приложу, кому тут помешала Люсиль! Все упиралось в то наше злосчастное несостоявшееся свидание и внезапное желание француженки покинуть судно. Может, ответ кроется в вещах Люсиль? Вывод один: я непременно должна их осмотреть – особенно ее мобильный телефон и, возможно, ноутбук, если он у нее был. А Сара Насер... Ну, в конце концов, она же никуда не денется с корабля – по крайней мере, до завтрашнего утра, когда «Панацея» окажется у берегов Мальты. Перед тем как отправиться с Фэй Хуангом на поиски вещей Люсиль, я попыталась связаться с Елениным и рассказать ему о своих подозрениях, но почему-то мне это не удалось. Странно, но я уже привыкла к тому, что этот человек никогда не спит и всегда готов принять информацию. Что же случилось сегодня? Может, Еленин решил, что, поскольку он приказал мне покончить с расследованием, теперь и разговаривать со мной не имеет смысла? Чем дальше, тем больше я убеждалась в правоте Лицкявичуса: Интерпол использовал меня и бросил, как только выяснил все, что хотел. Что ж, бог им всем судья, но это отнюдь не означает, что я откажусь от попыток докопаться до причины гибели Люсиль. В конце концов, кто-то должен это сделать, потому что, кроме меня и еще пары человек на борту, этот вопрос больше никого не интересует!
- Предыдущая
- 48/56
- Следующая
