Волонтеры атомной фиесты - Розов Александр Александрович "Rozoff" - Страница 14

• Предыдущая
• 14/137
• Следующая

…Запищал чайник, и доктор Калиборо привычно выполнила процедуру с кварцевой кофеваркой. Три минуты, и кофе готов, и налит в чашку, а мысли закрутились дальше, отслеживая хронологию приключения. Днем 24 октября она улетела с Палау в Сидней вместе с еще несколькими десятками австралийцев, передумавшими лететь в Бангкок. Возможно, на борту этого внепланового рейса «Interflug» Молли была единственным человеком с безобразно-плохим настроением. Она уже жалела, что не осталась еще на несколько дней. Почему? Черт знает. Может, испугалась, что как-то слишком быстро происходит превращение случайного знакомства с Гремлином во что-то такое, о чем нельзя будет потом сказать «просто было и прошло». Но, к середине полета, она уже, кажется, была уверена, что лучше бы это было, а пройдет или нет — это уж судьба.

Но, время течет только в одну сторону, так что вечером 24-го она прибыла в Сидней, замечательный и любимый город. Настроение, вроде, улучшилось, но, на таможне его испортили снова, причем основательно. Группа офицеров, то ли из разведки, то ли из спецотдела полиции, устроили всем прибывшим этим рейсом «Interflug» грубый обыск. Искали оружие, наркотики, рассаду ГМО, и еще — меганезийские золотые алюминиевые фунты (нелепое название, но отражающее смысл: эти фунты представляли собой листы золотой фольги, эквивалентные по цене тому количеству весовых фунтов алюминия, которое было на листе отштамповано, параллельно с портретом королевы Лаонируа). Заодно с обыском, был «опрос» (да-да не допрос, а опрос почувствуйте разницу, если сможете). Молли не везла ни оружия, ни наркотиков, ни ГМО, ни «нези-фунтов», но из любопытства она спросила у офицера: «Какая беда, если кто-то привезет в Австралию несколько граммов золотой фольги?». Идиотизм ответа ее поразил: «Нези-фунты, это средство финансирования экстремизма». На ее второй вопрос: «Что помешает злодею финансировать экстремизм просто золотыми слитками, или еще проще, долларами?», офицер затруднился ответить по существу, и проворчал: «Вы, мэм всякими загадками развлекаетесь, а нези уже атомную бомбу делают».

После этого, Молли Калиборо вернулась домой хмурой и расстроенной. Но уже через полчаса, проверив E-mail, пришла в состояние веселой воздушной легкости. Причина: письмо от Гремлина. Всего несколько строчек: «Нормально ли добралась? И как там в Сиднее?». И дальше: «Уже скучаю по тебе»… Было еще письмо от Десмода Нгеркеа, с некоторым юмором, но деловое. Предлагалось приступить к работе не с Нового года, а прямо сейчас. Предметов работы два: учебник для колледжа и консультации молодых участников «Клуба истории авиации». Оплата гарантируется, сумма указана. И Молли согласилась, так что теперь была завалена работой… Немного сумбурно летели дни, и примерно каждые два дня появлялось письмо от Гремлина. Несколько строк, и иногда необычные фото из каких-то уголков Меланезии или Папуа. А последняя фраза всегда: «Скучаю по тебе». Скоро свои ответы Молли стала завершать такой же фразой…

…Молли тряхнула головой, возвращаясь в текущее время, сделала пару глотков кофе, задумалась на минуту, и включила ноутбук-компакт, который лежал на кухонном столе, среди вороха черновиков с пометками и призывно мигал оранжевым индикатором (что означало: получено новое письмо). И действительно: новое письмо от Гремлина.

«Aloha oe! Меня забросило на Автономный Бугенвиль по союзнической кооперации, и генерал-президент Оникс Оуноко показал свой маленький слоновый парк. А тебе ведь нравятся слоны, ты говорила! Эти родом с Борнео, и они единственный прайд слонов в Океании. Посылаю два фото. Надеюсь, ты улыбнешься. Скучаю по тебе».

Слоны были очаровательны. Гремлин — тоже. И даже генерал-президент Оникс Оуноко (которого западная пресса называла «сепаратистским тоталитарным диктатором») был очарователен. Умеренно-толстый чернокожий абориген с группой девушек, которые (на первом фото) делили свое внимание между ним и старшим слоном в прайде. Этот слон купался. Чуть справа от них Гремлин курил в компании с неизвестным дядькой, своим ровесником, вероятно тоже военным и, быть может, тоже ирландцем. А на втором фото Гремлин и тот же неизвестный дядька прикармливали слоненка связкой бананов.

Молли решительно встала, распечатала оба фото и скотчем прилепила их на стену над кухонным столом. После этого на кухне-гостиной стало, вроде бы, гораздо веселее.

«Эй, — окликнул внутренний голос, — ты, кажется, влюбилась».

«Допустим даже, что я влюбилась. И что тут плохого?» — мысленно ответила Молли.

«Просто, я ведь тебя предупреждала», — ехидно напомнил внутренний голос.

Молли уже собиралась мысленно сформулировать что-нибудь язвительное, но тут…

…Запищал дверной звонок. Молли взяла со столика пульт домофона и буркнула:

- Кто там?

- Откройте, мисс Калиборо, это полиция, — ответил хрипловатый мужской голос.

- Полиция? Вот как? А имя и какая-нибудь должность у вас есть?

- Лейтенант Пебидж, отдел по борьбе с терроризмом. Вы можете увидеть на мониторе домофона и мой ID, и мое лицо. Я держу ID рядом со своим лицом, и специально встал таким образом, чтобы быть в поле видеокамеры. Пожалуйста, проверьте, что мое лицо совпадает с лицом на фото в ID, и только после этого открывайте дверь.

- По борьбе с терроризмом? — буркнула Молли, — Ну-ну. Ладно, я сейчас открою.

Визитеров оказалось двое, причем оба в обычных костюмах, а не в униформе.

- Как интересно… — произнесла Молли, — …У вас на двоих одно имя и должность?

- Лейтенант Пебидж, это я, — сообщил светловолосый широкоплечий молодой мужчина, похожий на Дольфа Лундгрена из кино-боевиков, — со мной офицер спецслужбы.

- Вот как? А у офицеров спецслужбы нет имен? Или их всех зовут «агент Смит»?

- Агент Доплер, — доброжелательно улыбаясь, представился второй мужчина лет на 10 старше, чем лейтенант Пебидж, и не такой выразительный. Очень обыкновенный.

- Вот как? А вы не родственник того австрийского физика Доплера, которому полиция навечно обязана открытием правила связи частоты волн и относительной скорости?

- Простите, мисс Калиборо, — удивился полисмен, — я не понял, к чему это.

- К тому, — пояснила она, — что охота полиции за водителями, превышающими скорость, наверное, была бы невозможна без радара, работающего на эффекте Доплера.

- А-а, — задумчиво произнес лейтенант Пебидж.

- К сожалению, — сказал агент спецслужбы, — я просто однофамилец великого физика.

- Вот как? Очень жаль. Но, хотя бы, служебный ID у вас есть?

- Тысяча извинений, — агент Доплер жестом фокусника извлек из кармана пиджака карточку.

Молли прочла: «C4 Intelligence AUSCANNZUKUS», и прокомментировала:

- Кажется, существует такая взрывчатка «C4». Это в вашей конторе придумали?

- Нет, ее изобрели в Массачусетском Технологическом институте в 1956-м году.

- Вот как? А вашу спецслужбу когда и где изобрели?

- В 1980-м, в Вашингтоне, — ответил он, — «C4», это интернациональная структура.

- Ну-ну. А вы, агент Доплер, какую нацию там представляете?

- Мы не могли бы пройти в квартиру? — вмешался полицейский лейтенант, — Как-то неудобно обсуждать такие вещи в общем холле этажа.

Этой репликой он ясно показал, что нервничает. А Молли Калиборо была достаточно проницательна, чтобы это заметить.

- Что вас обеспокоило, лейтенант Пебидж? Может, агент Доплер представляет в этой абракадабре из дюжины литер какой-нибудь патологический средневековый эмират?

- Нет, мисс Калиборо, — ответил Доплер, — я представляю Великобританию, и собираю информацию о террористических угрозах в австронезийском регионе.

- Вот как? И что за информацию об этом вы рассчитываете собрать у меня дома?

- Я все объясню, мисс Калиборо, но, мне кажется, лейтенант Пебидж прав. Обсуждать серьезные вопросы, стоя в дверях в общем холле этажа, не очень удобно.

- Ладно, проходите в кухню-гостиную, и присаживайтесь, только ничего не трогайте, потому что у меня на столе разложены книги и бумаги, в определенном порядке.

• Предыдущая
• 14/137
• Следующая