Драйв Астарты - Розов Александр Александрович "Rozoff" - Страница 26

• Предыдущая
• 26/629
• Следующая

Риво: И все они согласились приехать сюда, на католическое мероприятие?

Жюст: Многие согласились. Знаете, Ришар, обычно, люди придают не такое большое значение формальным различиям религии. Сейчас речь идет об интересном и важном общем деле на благо человечества. Учреждается международная школа астронавтики (ScAN). Это новая прогрессивная католическая инициатива, развитие молодежного проекта YES (Young Engineers Satellites), который действовал при ESA в последнем десятилетии прошлого века.

Фонтейн: Это будет проект только для католической молодежи?

Жюст: Разумеется, не только. Мы приглашаем всех молодых людей, которые готовы сотрудничать в деле гуманизма и прогресса. К сожалению, такое сотрудничество не получится с религией, последовательно выступающей против гуманизма и прогресса.

Фонтейн: Вы имеете в виду ислам?

Жюст: Мы часто говорим о диалоге с исламом. Тут следует чётко понимать: диалог возможен с мусульманами, разделяющими религиозные воззрения Авиценны, Омара Хайяма и многих других великих ученых и гуманистов арабского Ренессанса. Диалог возможен с мусульманскими аграрными социалистами новой волны «Асвади». Но с агрессивным исламом, требующим, чтобы весь мир жил по законам шариата, диалог исключен. Мы уже слишком далеко зашли по пути уступок.

Риво: Мы слишком далеко зашли, и что теперь?

Жюст: Теперь мы перед выбором: или союз с обществом, которое основано на иных идеях, но готово жить в мире и дружбе с соседями, или подчинение полудикой орде, которая видит в нас только будущих рабов. По-моему, это очевидно. А по-вашему?

Фонтейн: Вы предлагаете союз с океанийцами против исламистов?

Жюст: Давайте спросим представителя науки. Анри-Жак, кто вам ближе, с кем вы предпочитаете иметь дело: с океанийцами или с исламскими фундаменталистами?

Марне: Я бы ни с кем не хотел враждовать. Но иметь дело с меганезийцами, конечно, гораздо комфортнее и продуктивнее, чем с… Я не хотел бы показывать пальцем…

Жюст: … И не надо. Мы вас поняли, и ваша тактичность делает вам честь.

Фонтейн: … Но, по-моему, с африканскими транс-экваториалами все не так просто.

Жюст: С ними как раз все просто. Они стояли 11 апреля на бастионах Мтсамборо, защищая остров Майотте, заморскую французскую территорию на Коморах. Транс-экваториалы сражались против исламских агрессоров бок о бок с бойцами нашего Иностранного Легиона. Мне этого достаточно, чтобы считать их союзниками.

Фонтейн: Несмотря на то, что Гаагский трибунал обвиняет их в геноциде?

Жюст: Если бы великий франкский мажордом Карл Мартелл жил в наше время, то Гаагский трибунал, безусловно, обвинил бы его в геноциде мусульман, а многие, наверняка критиковали бы Мартелла за узурпацию власти, авторитаризм, разбой и многоженство. Но для Франции гораздо важнее то, что Мартелл разгромил Абд эль-Рахмана под Пуатье и изгнал мавров. У вас другое мнение?

Фонтейн: В общем, если отбросить политкорректность, то я с вами согласен.

Жюст: Вы совершенно правы, Шарль. Давайте мы отбросим политкорректность и вспомним о том, что мы – не какой-то случайный сброд на территории Европы. Мы – французы с определенной историей, культурой и обычаями.

Риво: Монсеньор, вы не боитесь обвинения в национализме и расизме?

Жюст: Обвинить в этом человека, выступающего за фестиваль и проект с участием представителей всех существующих рас и не менее двадцати наций – это абсурд. Но такое обвинение прозвучит. Я не боюсь этого. Мне есть, что ответить.

Фонтейн: Продолжая предыдущий вопрос – а вы не боитесь острых социально-политических последствий, в частности – разгула терроризма в нашей стране?

Жюст: Я надеюсь, что наша полиция и вооруженные силы знают свои задачи.

Риво: Может быть, вернемся к теме космического сотрудничества?

Жюст: Да. Мы слишком углубились в политику, а ведь Арно-Жак Марне может рассказать о гораздо более увлекательных вещах. О том, как будет развиваться марсианский проект и другие программы космического сотрудничества.

Марне: Благодарю вас… Наверное, следует начать с тех новых технологий, за счет которых пилотируемые миссии к другим планетам, о которых люди мечтают более столетия, становятся реально выполнимыми в короткие сроки. Я начну с прогресса двигателей со сверхвысокими скоростями истечения реактивной массы. Только их использование позволяет уменьшить вес топлива до разумных значений, при этом достигая скорости сто километров в секунду. Это означает прохождение миллиона километров менее, чем за три часа. Полет «Каравеллы» до Марса займет около двух недель – против полугода в пути у кораблей начала нашего века…

-------------------------

…

Пири и Лвок на reva-parada соседнего fare-tupaiti завершили этюд на тему камасутры, проводив последние лучи солнца сначала громкими хоровыми возгласами, а затем нежным мурлыканьем. Выждав минуту, Линси Ли встал с циновки и выполнил над головой несколько призывных взмахов растопыренной ладонью. Несмотря на уже сгустившиеся сумерки, и на некоторую релаксацию адресатов, его жест был замечен почти сразу же. Прогнозируемая реакция. Пири сложил ладони рупором и крикнул:

– По делу, или, типа, так?

– Типа, так! – Крикнул в ответ китайский лейтенант.

– ОК! Моемся и идем! – Сообщил Пири, переглянувшись со своей подругой.

Водные процедуры под душем (а точнее – под идущим от штуцера на водяной бочке шланга с насадкой) заняли у этой парочки минут десять. Ещё три минуты времени на движение по тропинке между кустами местных травянистых колючек, и вот они тут.

– Aloha foa! – Пискнула Лвок, взбегая по трапу на reva-parada, – жрать есть чего?

– Её после секса пробивает на хавчик, – сообщил Пири, поднимаясь вслед за ней.

– Я маленькая, мне надо пополнять калории, – пояснила она.

Лвок из-за каких-то этнических особенностей, при телосложении вполне взрослой девушки была ростом чуть выше полутора метров и весила, наверное, килограммов сорок пять. Кроме того, голос у нее был писклявый, как у подростка.

– Может быть, шоколад к чаю? – Предложила Юн Чун.

– Шоколад? Классно! Yo! Калории!!!

Пири пощекотал её за бок, чтобы привлечь внимание, и предупредил:

– Смотри, не объешься, а то будет диатез во всю задницу.

– Не порти аппетит! – Фыркнула она и, глянув на экран, спросила. – Hei foa, это евро-марсиане, ага? Ух ты, kane в красной шапочке! Типа, стиль «красная планета», e-oe?

– Это кардинал, – сообщил ей Линси Ли. – У него такая шапочка входит в униформу.

…

=======================================

Триумфальное возвращение в Кюджаллек произошло около девяти утра. Как-то само собой получилось так, что Олаф и Фрис «зависли» в Уумуите, в доме Скалди. Можно было, наверное, отвезти их в Какорток, в отель, но за полдня знакомства две парочки нечувствительно успели достаточно подружиться, чтобы вариант с отелем даже и не рассматривался… Как и не рассматривался вариант приехать и просто лечь спать.

Морозным ясным утром 18 апреля, четверо искателей приключений, устроившись в японской бане (гордости бытового креатива Скалди), отмокали в горячей воде для профилактики простуды после двух критических перемен климата: с заполярного на субтропический и обратно. Титановый чан диаметром 2350 мм, бывшей в своей прошлой жизни головным колпаком ракеты-носителя «Taurus» (неудачно запущенной с полигона Каанаак-Туле), легко вмещал четверых – разумеется, если не вытягиваться во весь рост, а распределиться по кругу, полулежа.

– Вот он, постапокалипсис, – радостно объявил Олаф, – Термоядерная третья мировая война завершилась, и на обломках цивилизации… А точнее, в удачно обломавшихся обломках… Четыре положительных героя принимают горячую ванну. А ты, Скалди, говорил: не бывает. Сценарии, в отличие от фактов, действительно упрямая вещь…

• Предыдущая
• 26/629
• Следующая