Строптивая пленница - Грин Эбби - Страница 10

• Предыдущая
• 10/28
• Следующая

Рокко наблюдал, как Грейси удаляется по лабиринту офисных помещений. Он заметил, что на нее обратили внимание многие его сотрудники-мужчины. Это заставило Рокко напрячься. И как у нее получается заставлять его забыть обо всем?

До Грейси никто не указывал ему на необычную конструкцию его офиса. Задумавшись, Рокко понял: он избрал такой стиль, потому что ощущал необходимость видеть все, что происходит вокруг, необходимость быть начеку. По этой же причине он окружил себя множеством верных людей, хотя знал: другие на его месте предпочли бы владеть важнейшими секретами бизнеса единолично. Он никогда не задумывался об этом и никогда ранее себе в этом не признавался, а она смогла все так легко заметить. Хотя даже не поняла этого.

Грейси вошла в лифт. Рокко снова сел в кресло и развернул его к окну. Впервые в жизни он почувствовал дискомфорт из-за невозможности побыть наедине с собой.

Позже тем же днем, когда Грейси пребывала в самом разгаре кулинарного священнодействия, на кухне появился Джордж и протянул ей большую белую коробку:

– Это для тебя от босса.

Грейси вытерла руки о фартук и взяла посылку. Ее сердце сильно забилось. Она не могла отказать себе в желании хоть на миг окунуться в мир грез, и вообразила, что в коробке – прекрасное платье из шифона розового цвета.

А на ужине этим вечером будут только Рокко и она.

Грейси положила коробку на стол и дрожащими руками открыла ее. Мгновение – и мечты рассыпались в прах. В коробке лежали черное платье-сарафан и белый фартук, прозрачные колготки и простые белые туфли-лодочки. На них лежала записка:

«Пожалуйста, надень это вечером. Р.».

Грейси не знала, то ли рассмеяться, то ли заплакать. Раньше она никогда не позволяла себе мечтать. С самого первого дня ее жизнь была далека от сказки. Глубоко вздохнув, Грейси засунула платье обратно в коробку и вернулась к делам.

Расхаживая по своей гостиной, Рокко пытался вспомнить, когда в последний раз так нервничал. Он вернулся в квартиру около получаса назад и сразу отправился на кухню, но обнаружил, что дверь заперта.

Он постучался и услышал голос Грейси:

– Уходи! Я занята.

– Надеюсь у тебя все под контролем, – громко произнес он, приходя в ярость. Подумать только… Кому он доверился? Сестра предателя, она может сорвать его матримониальные планы, которые он так долго вынашивал.

– О, не беспокойся! – пропела она в ответ. – Рыбные палочки почти готовы.

Раздался стук в дверь, и охранник пропустил в гостиную Хонору Винсроп. Ледяная красавица выглядела предсказуемо великолепно в черном шелковом драпированном платье, сшитом столь искусно, что оно казалось совершенно скромным, будучи в то же время крайне откровенным.

Вид Хоноры Винсроп подействовал на Рокко более эффективно, чем холодный душ. Взяв себя в руки, он шагнул вперед, чтобы поприветствовать гостью, стараясь не думать о рыжеволосой искусительнице.

Грейси услышала голоса, доносящиеся из гостиной, и сделала глубокий неуверенный вдох. Платье, присланное ей Рокко, оказалось на размер меньше, чем нужно, в результате чего очень плотно облегало ее фигуру в области груди и бедер. Сперва Грейси подумала, что Рокко сделал это нарочно, но затем решила, что он, скорее всего, не удосужился хорошенько ее рассмотреть. С чего бы ему разбираться в размерах одежды, и в особенности ее размерах?

Она разгладила маленький белый фартук, украшенный оборками, и вновь попыталась натянуть платье на колени. Затем Грейси привела волосы в порядок, стянув их в высокий пучок, и взяла поднос, на котором стояли два запотевших бокала с шампанским и пара маленьких тарелок с оливками и крабовыми канапе.

Когда Грейси вошла в комнату, голоса стихли. Блондинка, стоящая рядом с Рокко у окна, была, несомненно, той самой женщиной, о которой говорилось в газете.

Рокко взял поднос у нее из рук:

– Спасибо, Грейси. Мы будем ужинать через двадцать минут.

Она передала Рокко поднос и повернулась, чтобы уйти. Вернувшись на кухню, Грейси прижалась лбом к двери. Ее трясло. С трудом собрав волю в кулак, она заставила себя выбросить из головы образы Рокко и этой женщины, держащих бокалы с искрящимся напитком и произносящих тосты друг за друга.

Рокко не мог выкинуть из головы образ Грейси, входящей в гостиную. Ему казалось, он навечно выжжен в его памяти. Очевидно, что ее платье оказалось меньше чем следует. Оно плотно облегало ее тело, демонстрируя детали, которые обычно не были видны. Пуговка на груди еле держалась. Подол платья дразняще подчеркивал красоту ее стройных ног. Все это было больше похоже на одежду французских горничных для сексуальных ролевых игр, чем на приличную униформу, которую он ожидал увидеть. И ему некого было винить, кроме самого себя.

– Рокко?

Он вздрогнул и посмотрел на женщину, сидящую рядом с ним. Ее идеально очерченные брови удивленно приподнялись, в голубых глазах застыло недоумение.

Он мягко улыбнулся:

– Прости меня.

Сервировав первое блюдо, Грейси не могла удержаться, чтобы не приложить ухо к двери, надеясь услышать комментарии. До нее донесся низкий голос Рокко – слов она не разобрала, – а затем раздражающий звенящий смех:

– О, Рокко, ты невыносим!

Грейси вспыхнула. Ей представилось, что Рокко входит на кухню, держа тарелку с первым блюдом – пастой лингуини и трюфелями, – и говорит: «Ты серьезно полагала, что это съедобно?»

Но он не появился, и Грейси, собравшись, принялась за основное блюдо.

Спустя подобающее в таком случае время она вошла, чтобы долить напитки в бокалы, и увидела, что Рокко уже расправился с первым блюдом, а у мисс Винсроп осталась половина. Гостья едва взглянула на Грейси и подтолкнула свою тарелку к краю стола, явно указывая на то, что она закончила.

Грейси собралась было открыть рот, но встретила предупреждающий взгляд Рокко. Она наполнила бокалы и унесла тарелки, едва удержавшись от того, чтобы не сделать реверанс.

Когда Грейси внесла основное блюдо, она заметила, что глаза Рокко азартно расширились. Аромат, исходящий от цесарки по-охотничьи, был действительно впечатляющим. Поставив угощение на стол, она вернулась на кухню. Девушку начинало раздражать отношение к ней гостьи Рокко. Даже в дешевом баре, в котором она работала, люди смотрели на нее, а не сквозь.

Она начала прибираться, стараясь не обращать внимания на гул голосов, доносящийся из гостиной. О чем они разговаривают? Обсуждают свадебные планы? Ощутив боль в груди, Грейси швырнула на пол полотенце.

Услышав шум за своей спиной, она обернулась и увидела Джорджа, входящего на кухню с черного хода. У него только что закончилась смена. Грейси усадила его за стол и накормила тем же, что подавала Рокко и его гостье. По лицу Джорджа расплылась широкая улыбка. Закончив, он начал поглаживать себя по огромному животу:

– Это была, без сомнений, самая восхитительная еда, которую я когда-либо пробовал.

Грейси улыбнулась в ответ:

– Правда? О, Джордж, спасибо тебе! – Не сдержавшись, она кинулась к нему, чтобы поцеловать в щеку. В этот момент дверь на кухню открылась, и Грейси, покраснев, отпрянула от Джорджа.

В дверях стоял Рокко. Его голос был похож на раскат грома:

– Мы закончили.

Джордж торопливо покинул кухню, проявив чудесную для такого огромного человека ловкость. Грейси растерянно стояла, потупив глаза и чувствовала себя виноватой, не имея на то никаких объективных причин. Рокко жестом пригласил ее пройти в гостиную. Проходя мимо, Грейси случайно задела его бедром, и ей пришлось приложить все силы, чтобы сохранить самообладание.

Она убрала со стола тарелки и вернулась на кухню за десертом – кофе и лимонным тортом. До нее донесся голос мисс Винсроп, и она прислушалась.

– Милый, каким образом ты соблазнил Луиса уйти из «Фор сизонс»? Роберто, должно быть, в ярости! Ужин был превосходный.

• Предыдущая
• 10/28
• Следующая