Восток, запад - Рушди Ахмед Салман - Страница 1

• 1/30
• Следующая

На рассвете в последний вторник месяца автобус с еще включенными фарами въехал в город, подкатил к воротам британского консульства, и из него вышла мисс Рехана. Когда он затормозил, на дороге взвилось облако пыли, оседавшее долго, и, подобно вуали, скрывало ее красоту от всех чужих глаз до тех пор, пока нога мисс Реханы не слупила на землю. Автобус был весь в ярких затейливых завитушках, спереди, под ветровым стеклом, на нем красовалась зеленая с золотом надпись: «ВПЕРЕД, ПРИЯТЕЛЬ», а сзади: «ТАТА-БАТА» и «О’КЕЙ. СЛАДКАЯ ЖИЗНЬ». На прощание мисс Рехана сказала водителю, что автобус у него прекрасный, после чего тот выскочил перед ней и, театрально наклонив голову, придерживал дверь, пока та не вышла.

Глаза у мисс Реханы были большие, блестящие, черные, таким не нужна была никакая сурьма, и когда Мухаммед Али, специалист по советам, их увидел, то ему вдруг показалось, будто он вновь помолодел. В свете занимавшегося утра смотрел Мухаммед Али, как мисс Рехана подошла к бородатому лалу[1], стоявшему возле ворот на страже в своей униформе хаки, с блестящими пуговицами, в тюрбане с кокардой, и спросила его, когда откроется консульство. И лал, обычно не церемонившийся с вторничными женщинами, мисс Рехане отвечал почти вежливо:

— Через полчаса, — буркнул он себе под нос. — А может, через два часа. Кто ж его знает? Когда сахибы дозавтракают.

Пыльная площадка между автобусной остановкой и воротами консульства, как всегда к этому часу в последний вторник месяца, уже почти вся заполнилась женщинами, среди которых редко у кого было открытое, как у мисс Реханы, лицо. Женщины робко держали за руку дядюшку или брата, а те, хоть и сами всего боялись, изо всех сил пытались это скрыть. Только мисс Рехана приехала без сопровождающего, но как раз она держалась без страха.

Мухаммед Али, который зарабатывал на жизнь тем, что продавал советы, выбирая себе из толпы тех, кто был на вид самый беспомощный, на этот раз сам не заметил, как ноги понесли его прямиком к этой странной, большеглазой, уверенной в себе девушке.

— Мисс, — начал он, — должно быть, и вы приехали за английской визой?

На пятачке между консульством и остановкой, где расположился короткий, всего в несколько палаток и киосков ряд со всякой всячиной, она стояла в самом его конце возле киоска с горячими закусками и с наслаждением ела острые, с красным перцем пакоры. Она повернулась на голос, заглянула в глаза Мухаммеду Али, и от ее взгляда у него тут же засосало под ложечкой.

— Да. И я за визой.

— Тогда позвольте дать вам совет. За очень скромную плату.

Мисс Рехана улыбнулась.

— Хороший совет дороже рубина, — сказала она. — Увы, мне нечем платить. Я не богатая леди, я сирота.

— Доверьтесь моим сединам, — не отступился Мухаммед Али. — Я человек опытный. Возможно, мой совет вам понадобится.

Она покачала головой.

— Говорят же вам, у меня нет денег. Здесь столько женщин с родственниками, у которых наверняка есть деньги. Предложите свои услуги им. Хороший совет дорогого стоит.

Я спятил, подумал Мухаммед Али, потому что будто со стороны в эту минуту услышал, как его собственный голос, вдруг обретший самостоятельность, произносит:

— Мисс, меня к вам направила воля небес. Ничего не поделаешь. Значит, это судьба. Я и сам человек небогатый, но вам дам совет бесплатно.

Она еще раз улыбнулась.

— Тогда я, конечно, вас выслушаю. От подарков судьбы нельзя отказываться.

Он провел ее по ряду мимо киосков на другой конец, где стоял его личный деревянный письменный стол на коротких ножках. Она шагала за ним, на ходу доедая пакоры из газетного кулька. Она даже не предложила ему угоститься.

Мухаммед Али положил подушку прямо на пыльную землю:

— Пожалуйста, присаживайтесь.

Девушка послушно села. Мухаммед Али обошел стол и сел по-турецки с другой стороны, спиной чувствуя на себе взгляды всех мужчин у киосков — а было их там человек не меньше двадцати, если не тридцать, но он точно знал, что все они сейчас завидуют ему, старому жулику, которому вручила свою судьбу прекрасная незнакомка. Он поглубже вздохнул, чтобы перевести дух.

— Назовите ваше имя, пожалуйста.

— Мисс Рехана, — сказала она. — Невеста Мустафы Дара, который живет в Лондоне, в Бредфорде.

— В Англии, в Бредфорде, — деликатно поправил он. — Лондон такой же город, как, например, Мултан или Бахавалпур. А вот Англия — страна, великая страна, где есть море, в котором живут самые холоднокровные рыбы в мире.

— Понятно. Благодарю вас, — серьезно ответила она, и ему показалось, будто в словах ее промелькнула насмешка.

— Вы уже заполнили анкету? Не позволите ли мне взглянуть?

Она протянула коричневый конверт, в котором лежал аккуратно сложенный лист бумаги.

— Все у меня в порядке? — спросила она, и голос у нее впервые дрогнул.

Он похлопал ладонью по столу, чуть-чуть не коснувшись ее руки.

— Наверняка, — сказал он. — Однако сначала дайте проверить.

Он закончил просматривать бумаги в ту минуту, когда она доела свои пакоры.

— Все тип-топ, — наконец проговорил он. — Полный порядок.

— Благодарю вас, — сказала она, намереваясь подняться. — Пора пойти стать в очередь.

— Интересно, как вы себе это представляете? — громко воскликнул он, постучав пальцем себе по лбу. — Думаете, все так просто? Подали анкету и — ах, да пожалуйста, мисс, — вам улыбнутся и выдадут визу? Да там, куда вы идете, вас ждет разговор похуже, чем в полицейском участке, уж можете мне поверить!

— Правда?

Цветистая его тирада достигла цели. Девушка замерла, и у него появилась надежда провести в ее обществе еще несколько прекрасных минут.

Во второй раз он перевел дух, после чего произнес целую речь. Сахибы, поведал он, считают, что женщины, которые приезжают по вторникам за визой и утверждают, будто в Англии у них есть жених, либо водитель автобуса в Лутоне, либо бухгалтер в Манчестере, все до единой обманщицы и мошенницы.

Мисс Рехана возмутилась.

— Я им все расскажу, и они поймут, что я не такая!

Мухаммед Али даже содрогнулся от ужаса при мысли о том, к чему может привести такая наивность. Она воробышек, сказал он ей, а люди в консульстве ястребы, и глаза им закрывает клобук. Они будут задавать ей вопросы, сказал он, вопросы очень личные, такие, какие постеснялся бы задать даже брат. Ее спросят, девственница ли она, а если нет, то что ее жених любит и каким словом ее называет в постели.

Мухаммед Али намеренно сгустил краски, чтобы она поняла, как они там за воротами себя ведут, и потом не растерялась, если бы услышала что-то подобное. Но девушка осталась по-прежнему спокойна, и только рука ее, лежавшая на краю стола, слегка дрогнула.

Тогда Мухаммед Али продолжил:

— Они спросят, сколько у него в доме комнат, какого цвета стены в ванной и по каким дням приезжает машина за мусором. Спросят имя приемной дочери тетки троюродного брата матери вашего жениха. А потом, чтобы сверить, то же самое спросят и у него. Если вы ошибетесь хоть раз, то не ждите ничего хорошего.

— Понятно, — сказала она, изо всех сил пытаясь совладать с голосом. — Что же вы мне посоветуете, уважаемый?

Обычно именно в этом месте Мухаммед Али переходил на шепот и говорил, что знает в консульстве одного человека, который — разумеется, за плату — сам подготовит бумаги, поставит на них все печати, а потом сам перешлет их ей по почте. Дело было верное, и чаще всего беседа заканчивалась тем, что женщина протягивала ему либо золотой браслет, либо пятьсот рупий на хлопоты и, счастливая, уезжала.

• 1/30
• Следующая