Горячие дни (Разозленные) - Кренц Джейн Энн - Страница 12

• Предыдущая
• 12/65
• Следующая

— Какой вкусный воздух, — сказала Грейс, глубоко вдыхая. — От него можно опьянеть. Сразу хочется высунуть голову в окно, как собака.

— Гавайи так действуют на многих. — Лютер на мгновение повернулся к ней. По его глазам трудно было что-то понять, так как их скрывали темные очки. — Ну, как ты себя чувствуешь без перчаток?

Вопрос вызвал у Грейс раздражение. Она бросила быстрый взгляд на руки, сложенные на коленях, а затем гордо вскинула голову.

— Я же сказала, что справлюсь.

— Уверена? Я заметил, что во время полета ты прятала руки под плащ.

— Я бы не взялась за это задание, если бы думала, что не справлюсь с ним.

— Извини.

— Не извиняйся. — Грейс пренебрежительно поморщилась. — Ты нервничаешь. Я действую тебе на нервы.

— Может, я просто осторожничаю?

— Ты нервничаешь, — ровным голосом повторила Грейс. — Думаю, я не должна осуждать тебя за недостаток уверенности, но попытайся встать на мое место и взглянуть на ситуацию по-моему.

— То есть?

Она изогнула брови.

— Моему телохранителю не нравится носить оружие, а для ходьбы ему требуется палка.

— Фэллон рассказал тебе об оружии?

— Да.

Лютер довольно надолго задумался и кивнул:

— Знаешь, ты права. С твоей точки зрения, все эти факты на первый взгляд кажутся довольно обескураживающими.

— К счастью для меня, — холодно произнесла Грейс, — я не ограничилась первым взглядом и бросила второй.

— На мою ауру, — сказал Лютер. Это не было вопросом.

— У меня дар читать ауру. Именно этим я и занимаюсь.

К ее удивлению, на губах Лютера появилась слабая улыбка.

— И что же обнадеживающего ты там увидела?

Грейс откинула голову на подголовник и наслаждалась вкусным воздухом.

— Я увидела массу безрассудной решимости, — наконец ответила она.

— А безрассудная решимость — это хорошее качество?

— Оно означает, что ты сделаешь все необходимое, чтобы выполнить задание. Более того, ты хорошо знаешь, какова твоя сила, и умеешь ею управлять. Ты уверен в своем даре, как и я.

Грейс увидела гораздо больше, но пока была не готова вдаваться в детали. Есть вещи, о которых не говорят на первом свидании. Эта мысль вызвала у нее улыбку.

Лютер какое-то время молчал, обдумывая ее слова. Неожиданно он крепко стиснул руль.

— Ты можешь видеть в ауре такие вещи, как решимость? — спросил он, отчасти из любопытства, отчасти из недоверия.

Грейс повернулась к нему.

— Разве мистер Джонс не рассказывал о небольшой особенности моего дара?

— Он сказал, что ты умеешь читать психический профиль человека. Признаться, я не совсем понял, что это значит. И меня удивляет, почему они не наняли тебя как парапсихолога.

— У меня нет академического образования, чтобы работать консультантом.

— А как ты оказалась в Генеалогии?

— Я подала заявление на работу в Бюро. Мне нравится генеалогия. Очень хорошо сочетается с моим даром. А как ты оказался барменом в Вайкики?

— Это хорошо сочетается с моим даром.

Грейс понимала, что разговор зашел в тупик, только когда оказывалась в этом тупике.

— Ясно. Что касается талантов, каков наш план поисков плохого парня? — спросила она. — Мне предстоит слоняться по территории курорта и, как собака, вынюхивающая наркотики, высматривать ауры?

Уголки его рта дернулись.

— Мы попробуем кое-что покруче.

— Вряд ли поиски Юбэнкса займут много времени, даже с этим «покруче». Сильные дары очень редки. Какова вероятность, что на территории окажется больше одного человека с девятым уровнем?

— Именно так и говорил Фэллон Джонс.

— Если кто и разбирается в вероятностях, так это мистер Джонс.

— Открою тебе один маленький секрет о Фэллоне Джонсе, — сказал Лютер.

— И какой же?

— В большинстве случаев он прав, но иногда может напортачить, и когда это случается, возникают крупные проблемы.

Грейс задумалась.

— Наверное, это потому, что он слишком уверен в себе и своем даре и не всегда допускает другие возможности. Или потому, что он переутомился. У меня сложилось впечатление, что в последнее время он находится под сильным давлением.

— Ты ведь понимаешь, что он первоклассный теоретик заговоров, у которого просто хороший послужной список?

— Да. — Грейс прокашлялась. — Но признаю, что мне неловко думать о мистере Джонсе в таком ключе.

— Зато платит хорошо, — сказал Лютер.

Она улыбнулась:

— Это верно.

Был пятый час, когда они зарегистрировались в гостинице первой линии на курорте Уэйлея. Из номера на четвертом этаже открывался вид на бассейн, сад и океан. В обеих комнатах — спальне и гостиной — имелись балконы с тентом. Идеальное место для медового месяца, мрачно подумал Лютер. Жаль, что он об этом не знал. Оба раза ездил в Вегас.

Он принес свой кожаный несессер во вторую ванную и поставил его рядом с раковиной. Грейс распаковывала вещи в спальне. На мгновение Лютер позволил себе немного пофантазировать и подумал, что было бы здорово оказаться здесь на настоящий медовый месяц с настоящей женой.

«Ты заходишь слишком далеко. Она тебе не жена, она напарник, который тебе совсем не нужен и который не имеет опыта работы в поле. А это плохо».

А еще она единственная женщина, которой удалось разжечь его чувства. И это совсем не плохо. Хотя и приводит в смятение. Придется работать изо всех сил, чтобы сохранить сосредоточенность.

Нога болела. Перелет из Гонолулу и необходимость вести машину нанесли ей тяжелый урон. Раздосадованный Лютер достал противовоспалительные таблетки из несессера и высыпал себе на ладонь четыре штуки. Ему удалось побороть почти непреодолимое желание швырнуть пузырек об стену. Чертова нога больше никогда не станет прежней. С этим надо смириться.

Он бросил пузырек обратно в несессер, оперся на трость и вышел из ванной. Грейс ждала его. Она успела переодеться в легкие брюки и блузку с длинными рукавами. Хорошо еще, что не надела плащ.

Тут Лютер догадался, что гостиничный номер не произвел на нее особого впечатления. А вот на него — да. Несколько лет он служил в армии, потом — в полиции, сейчас работает барменом и выполняет разовые задания для «Джонс и Джонс». Ни на одном поприще он не заработал столько, чтобы хоть раз пожить в таком «люксе». Грейс же, кажется, совершенно равнодушна ко всей этой роскоши. Может, стоит подумать о месте в Генеалогии?

— Ты куда-то собралась? — спросил Лютер.

— Я хотела бы прогуляться по пляжу, — ответила Грейс. — Я почти сутки в дороге — сначала перелеты, потом поездка в машине. Мне хотелось бы расслабиться перед ужином.

Пора открывать реалии жизни, решил Лютер.

— У меня есть одно правило для этого задания, — сказал он. — Назовем его Правилом номер один.

Грейс вопросительно изогнула бровь.

— И в чем же оно?

— Я отдаю приказы, и вот мой первый приказ: ты не выходишь из номера в одиночку. Уходить можно только с моего разрешения.

Грейс вежливо наклонила голову.

— Как я понимаю, это означает, что ты идешь на пляж со мной.

— Какого черта? Хотя мне все равно нужно прощупать почву. — Лютер открыл перед ней дверь. — Но приказ остается в силе. Ты не выходишь отсюда в одиночку. Ясно?

Грейс прошла мимо него, тщательно избегая всяческого контакта.

— Фэллон Джон говорил, что ответственным за операцию будешь ты.

— Я воспринимаю это как «да».

Лютер вышел вслед за ней в коридор, закрыл дверь и прислушался, проверяя, щелкнул ли замок, а затем вместе с Грейс пошел к лифтам. Он с трудом преодолевал искушение вторгнуться в невидимую зону неприкосновенности, окружавшую ее, как своеобразная аура. Он обратил внимание, что она на всякий случай сложила руки на груди, причем так, чтобы пальцы были не видны.

Лютер задумался. Что может заставить женщину так страшиться прикосновения другого человеческого существа? Мысль, что контакт с ним способен причинить ей психическую боль, вызвала у него разочарование. Если его прикосновение для нее непереносимо, это неправильно. Ведь ему-то такое прикосновение принесло бы одно удовольствие.

• Предыдущая
• 12/65
• Следующая