Невезучий везунчик (СИ) - "chate" - Страница 9

• Предыдущая
• 9/21
• Следующая

– То есть, никаких планов на эльфа у тебя не было? – уточнил Канн на всякий случай.

– Да зачем он мне сдался?! – возмущенно закипел оскорбленный недоверием отца оборотень, а вот эльфенок, сидевший слева от меня, на этих словах всхлипнул, закрывая лицо руками. Еще секунда, и эльф заплакал так горько, что у меня самого на глазах чуть слезы не навернулись.

– А ну-ка, цыц! – прикрикнул я на разошедшихся оборотней, прерывая начавшийся спор, и обернулся к эльфу, погладив его по голове.

– Не плачь, детка. Расскажи мне, что с тобой случилось? И, может быть, я смогу тебе помочь, – вот знаю, что принц, знаю, что лет ему может быть под сотню, а все равно отношусь к нему как к ребенку и ничего не могу с этим поделать.

Это глазастое и остроухое несчастье не успокоилось и продолжило лить слезы, но все же заговорило, а уж из его лепета вперемешку со всхлипами и иканием я выудил нужную мне информацию. Насчет возраста я оказался не так уж неправ. Накануне того дня, когда мои мужички изловили его в лесу, принцу исполнилось пятьдесят, что у эльфов считается возрастом совершеннолетия. А поскольку младший принц был одиннадцатым(!) ребенком в семье, предприимчивый папа начал искать ему женихов на стороне задолго до этой даты.

– Вот как бы вы себя чувствовали, если бы родители старались вас поскорее сбыть с рук? – рыдало это несчастье, а я, бросив вопросительный взгляд на старшего эльфа, получил от него молчаливый ответ в виде кивка, подтверждающего рассказ эльфенка.

– Значит, ты сбежал, чтобы тебя не выдали замуж за первого встречного?

Эльфенок зарыдал еще горше, а я уже начал бояться, что благодаря ему в лесу начнется потоп. И откуда у него столько слез взялось? Уму непостижимо!

В результате объяснения продолжил нам давать Даналь, оказавшийся для эльфенка кем-то вроде няньки-наставника и гувернера в одном лице, но с наступлением возраста зрелости отстраненный от обязанностей.

– Его Светлость, принц Бриатэль, познакомился несколько лет назад с младшим принцем дроу, когда темные приезжали к нам с визитом. Однако тогда мы так и не договорились о мире, скорее, наоборот, чем-то они оскорбили нашего правителя, так что теперь отец готов отдать Бриатэля кому угодно, но только не дроу. Хотя, на мой взгляд, младший наследник темноэльфийского царства – вполне достойный юноша.

– Понятно. Значит, Пресветлый принц и в тот, и в этот раз бежал к своему возлюбленному?

– Это его пятый побег, – просветил нас эльф, на что Канн присвистнул, а я понял, что есть в этом мире люди (вернее, эльфы) еще более невезучие, чем я.

Я тут же задумался, нельзя ли помочь эльфенку, а Канн, успевший довольно неплохо узнать меня за последнее время, предупреждающе кашлянул:

– Я дал слово привести его обратно.

– Я понимаю, но ведь сроки возвращения и условия не оговаривались? – уточнил я, задумчиво потеребив пальцами нижнюю губу.

– Нет, но разве это не само собой разумеющееся?

В моей ненормальной голове уже начал созревать кое-какой план.

– О, мой старый, но очень наивный друг, любой юрист скажет тебе – нет, совсем не само собой...

Я снова задумался, ненадолго выпадая из реальности, почти не обратив внимания на вернувшихся добытчиков с целым лосем. На вопрос Канна, нужен ли он мне, я только отмахнулся, а вот когда эльфы вознамерились слинять от костра, я их изловил.

– Не так быстро, господа. Мне нужна консультация по вашим обычаям и законам, так что предоставьте оборотням возиться с мясом, а сами побудьте немного со мной.

Переглянувшись, эльфы остались, причем в глазах принца уже не было слез. Там горела такая надежда, что мне стало немного неловко. А вдруг ничего с моими планами не выгорит? Подведу же парня, а он так на меня смотрит. Ай, где наша не пропадала.

– Давайте начнем с вашего брака. Как, где и кем он заключается. Далее мне интересно: может ли эльф вступить в брак без разрешения родителей, и при каких обстоятельствах это возможно, а также может ли такой брак быть признан недействительным? Ну, и еще пара мелких нюансов…

Моя беседа с эльфами затянулась до самого вечера. Когда же ужин был готов, и Канн, подсев ко мне, поинтересовался, что я задумал, то услыхал от меня:

– Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте.

– Что, прости? – Канн недоуменно наклонился к моему лицу, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. Это вывело меня из задумчивости.

– А? Нет, ничего. Твердого плана у меня пока нет. Боюсь, что он тут и невозможен, поскольку нет второго действующего лица мелодрамы, так что придется импровизировать.

– Импровизатор ты мой, – тихо хмыкнул Канн и начал приставать ко мне с поцелуями, на которые я охотно ответил, прежде убедившись, что на нас никто не смотрит.

Вот спрашивается, кто меня за язык тянул? А еще на моей бывшей родине говорят – накаркал! Стоило нам увлечься друг другом, как рядом затрещали кусты, словно через них ломилось довольно крупное животное, и на поляну вывалился щуплый, смуглый и черноволосый парень с криком:

– Бриатэль! Я спасу тебя!

Ну, никакой личной жизни!

Сидят, голубки, вцепились друг в друга так, словно их сейчас есть будут, и надо попрощаться перед смертью. Детский сад, честное слово.

Дроу оказался не таким, какими я их себе представлял по нашим книжкам. Никаких белых волос и шоколадной кожи. Он мне вообще больше напоминает какого-нибудь мексиканца, только уши острые торчат из растрепанной косы, и глазюки такие же огромные, как у его собрата, только сиреневые, а не зеленые. Обнять и плакать. Хорошо, что оборотни, на которых это недоразумение кинулось с мечом, быстро разобрались, с кем имеют дело, и не стали убивать его. А уж если учесть, что при этом вокруг них скакал наш эльфийский принц и визжал, чтобы Фарсина не трогали, впав в очередную истерику, можете себе представить, какой шум и гам стоял на поляне. Ужас! Успокаивать детвору опять пришлось мне, хотя, честно говоря, меня так и подмывало стянуть с них штаны и всыпать обоим. Но нельзя. Дипломатия, чтоб ее…

– Значит так, Ваши Светлость и Темность, – в этот момент Канн позади меня начал давиться от смеха (это я ему попозже припомню), а у эльфят глаза стали еще больше, словно я пообещал съесть их лично, сырыми.

– Что не так?

Вопрос прояснил для меня Даналь, единственный адекватный мужик в отряде, хоть и эльф:

– К темным эльфам обращаются так же, как и к светлым, именуя принцев «Ваша Светлость», потому как все эльфы – дети света.

– Понятно. Ну, я человек не местный, мне можно такого и не знать. Хорошо, что у вас тут других эльфов не водится.

– Почему не водится? – Даналь удивленно приподнял брови. – У нас есть снежные эльфы и песчаные.

– Стоп! – я поднял обе ладони вверх, останавливая лекцию по эльфам. – Не надо мне о них ничего рассказывать. Я с ними встречаться не собираюсь, так что пусть они побудут неизвестными. Нам бы со своими делами разобраться.

А Канн снова ухахатывается. Ну, ничего, придет мой час, и месть моя будет страшна!

– Так. Теперь о насущном. Ваша Светлость, принц Фарсин, Вы тоже сбежали из дома, как я понимаю?

Получив утвердительный кивок, я вздохнул, представляя себе, с чем я связался. Когда в нашу заболотную деревушку нагрянут два разгневанных эльфийских правителя, места может оказаться мало всем.

– Канн, – я пихаю локтем привалившегося ко мне оборотня, все еще посмеивающегося, – хватит ржать. У вас есть такая травка, выпив которую, можно притвориться мертвым?

– А тебе зачем? – Канн обнял меня за плечи и примирительно поцеловал в шею. Подлизывается.

– Будем стращать их родителей смертью детей, может, и поможет, извините за тавтологию.

– Мне не нравится то, что ты задумал, – хватка на моих плечах стала крепче, но не настолько, чтобы причинить боль.

– Мне, в общем-то, тоже не очень, но ничего другого я придумать не могу. Кроме Ромео и Джульетты, в голову ничего не лезет.

– Ты уже второй раз о них упоминаешь, а кто это?

• Предыдущая
• 9/21
• Следующая