Атлантия - Каунди (Конди) Элли - Страница 25

• Предыдущая
• 25/60
• Следующая

– А как ты это услышала?

– Я слушала.

– Зачем?

– Затем, что это еще одна сторона нашей чудесной силы, – отвечает Мара. – Сейчас большинство сирен вообще не понимают этого. Но ты-то, Рио, понимаешь.

– Скажи, я – последняя сирена?

– Последняя, о которой мне известно, – говорит Майра. – Но я не знаю всего.

– Ты думаешь, есть еще сирены?

– Я надеюсь на это.

Меня все это порядком раздражает: ну почему для того, чтобы получить нужную информацию, я должна постоянно задавать наводящие вопросы? Моя тетушка вполне могла бы по собственной воле рассказать что-нибудь сверх того, о чем я спрашиваю. Я понимаю: Майра приняла такое решение с целью вызвать у меня доверие, и это сработало. Но мне все-таки интересно: что бы она рассказала, если бы сама не установила такие правила? И кстати, можно ли из этого заключить, что Майра способна себя ограничивать? А если сама я однажды дам кому-то обещание своим настоящим голосом, будет ли это означать, что я никогда и ни при каких условиях не смогу его нарушить?

«Не заглядывай так далеко вперед, – говорю я себе. – Ты справишься. Сейчас твоя задача заработать на сжатый воздух и выбраться Наверх».

И задаю следующий вопрос:

– Где я смогу достать сжатый воздух?

Воцаряется молчание. Представляю, что тете хочется мне ответить: «Рио, ты не сможешь выбраться в одиночку. Ты подорвешься на минах. Даже не пытайся сбежать через эти двери в „Комнате океана“».

Но у меня-то совсем другой план. Я повторяю вопрос:

– Где я могу достать полный баллон сжатого воздуха?

Видимо, Майра действительно не в силах нарушить установленные правила. Но когда она отвечает, такое впечатление, будто слова вырывают из нее чуть ли не с мясом:

– У Эннио на Нижнем рынке.

– А он не мошенник?

– Он продает качественный воздух. Не его вина, что все погибают.

Значит, Эннио. Я так и знала.

– Как убедить его продать мне баллон воздуха? – спрашиваю я. – Так, чтобы не использовать свой настоящий голос?

И снова тетя не может мне не ответить.

Я так думаю.

Я почти в этом уверена.

Хотя, когда дело касается Майры, ни в чем нельзя быть до конца уверенной.

– Скажи Эннио, – говорит она, – что он мой должник и я хочу, чтобы он вернул долг через тебя.

– А он мне поверит?

– Если назовешь одно имя, то поверит.

– Что за имя? – уточняю я.

– Аша, – отвечает Майра.

Я хочу спросить, кто такая Аша, но потом решаю, что лучше мне этого не знать.

– Спасибо, – благодарю я и задаю следующий вопрос: – Ты знаешь, зачем мне нужен воздух?

– Да, знаю.

Конечно знает. Она же не дура. Майра догадалась, что я хочу сделать. Но она понятия не имеет, как именно я собираюсь это сделать.

– А есть какой-нибудь способ получше? Ведь если мой голос достаточно сильный, я могла бы просто приказать членам Совета, чтобы они посадили меня на транспорт и отправили Наверх?

– Совет никогда не предавал это огласке, – говорит Майра, – но транспорт контролируется людьми из мира Наверху, он остается у них и погружается Вниз только с определенной целью.

– Тогда какой способ самый лучший?

Голос Майры слабеет, я едва ее слышу. Любая сила имеет свои пределы, и моя тетя начинает уставать.

Это может показаться странным, но подводные мины кажутся мне менее опасными, чем люди. Они сделаны с определенной целью, и они выполняют свою роль. Мины – не живые существа. С ними все просто и понятно, не то что с мамой, Майрой или Бэй.

Мне есть о чем еще спросить Майру. Например, кто убил мою маму и не она ли сама это сделала.

Но что-то меня останавливает. Возможно, я не хочу услышать правду. А может, боюсь обнаружить, что тетя меня обманывает. Или вдруг она обидится и вообще перестанет отвечать на мои вопросы, а мне еще очень многое надо узнать.

– Пожалуй, все, – помолчав, говорю я.

Это не вопрос, и поэтому Майра не отвечает. Раковина молчит, я слышу только извечный шум океана.

Я кладу на место раковину Майры и беру раковину Бэй. Я хорошо понимаю, что тетя передавала мне голос, который был сохранен когда-то давно, но сейчас мне так легко представить, что Бэй где-то совсем рядом поет для меня и скучает по мне.

Я шепчу в раковину вопрос для Бэй:

– Почему ты ушла?

Но сестра не отвечает. Она просто продолжает петь.

Я ложусь на спину, закрываю глаза и пытаюсь представить, на что способна Майра. Как и все сирены, она способна убеждать, но еще моя тетя отлично умеет подражать чужим голосам, может задавать вопросы людям из прошлого, которые ждут возможности на них ответить, и ухитряется помещать сказанные кем-то слова в маленький мир морской раковины.

А ведь та женщина из далекого прошлого права.

Быть сиреной действительно и прекрасно, и страшно одновременно.

– Я тут кое-что для тебя придумал, – говорит Тру. – Правда, пока еще не совсем готово, но, по-моему, получилось неплохо.

Он снова прикатил свою тележку к самым дорожкам и теперь снимает с нижней полки ведро.

– Благодаря тебе люди заинтересовались искусственными рыбками, – поясняет он. – Вот я и подумал, что надо извлечь из этого максимальную выгоду, и прикатил сюда тележку. Уже семь штук продал. Скоро мы выкупим обратно кольцо твоей мамы.

Тру рывком поднимает ведро на самый верх тележки.

– Жаль, что не удалось толком поговорить с родными Фэна. Я пытался, но они все еще очень подавлены и, кажется, правда ничего не знают. А Калеб уже рассказал мне все, что мог.

– А я поговорила с тетей, но тоже пока не смогла ничего разузнать.

– Ничего, мы не отступим, – говорит Тру. – И обязательно все узнаем. Так вот, смотри, что я придумал. – И с этими словами он опускает руку в ведро и достает какую-то длинную извивающуюся штуку серебристого цвета.

– Ты что, сделал механического угря?

Тру кивает:

– Вдохновился после твоего заплыва.

– По-твоему, я похожа на угря?

– Ага. – Тру улыбается. – Это комплимент.

Он заводит угря и бросает его в воду. Угорь, извиваясь, плывет вдоль дорожки. Это смотрится очень красиво. Тру прав: если мой стиль плавания хоть отдаленно напоминает плавание угря, то он сделал мне комплимент.

Угорь утыкается в стену, разворачивается и плывет обратно.

– Дотронься до него, – предлагает Тру, когда угорь подплывает ближе.

Я дотрагиваюсь и вздрагиваю от слабого удара током.

– Ты уже осуществил мою задумку? – удивляюсь я. – Так быстро?

– Не мог ночью заснуть, вот и решил поработать, – поясняет мой собеседник. – Я их сделал пять штук. У этого заряд нормальный, остальных я не успел как следует протестировать, так что не уверен в их безопасности. Мне нужно время, чтобы все проверить.

Да вот только времени-то у нас как раз и нет. Вокруг начинают собираться люди, они ждут, что сегодня я продемонстрирую им больше, чем в прошлый раз. Мы запустили маховик интереса и должны этим воспользоваться.

– Эй! – окликает нас один из зрителей. – Вчера были рыбки. А что сегодня?

– Сегодня их будет больше, – отвечает Тру.

Кто-то неодобрительно свистит. Кто-то кричит:

– Рыбок мы уже видели!

Мне очень нужна эта работа. Я еще не готова довериться Майре настолько, чтобы согласиться уйти вместе с ней.

И я прошу Тру:

– Можно, я выступлю с угрями прямо сейчас? Уверена, что это не опасно.

– Я тоже так думаю, – отвечает Тру, – но я должен в этом убедиться. Давай лучше отложим до завтра.

Я поворачиваюсь к Тру спиной и, забравшись на стартовую тумбу, поднимаю мокрого угря над головой.

– Вот, смотрите! – Я обращаюсь к толпе настолько громко, насколько могу себе позволить, чтобы не потерять контроль над голосом. – С этим я буду плавать сегодня.

– И что эти штуки делают? – спрашивает один из игроков и подходит ближе.

Я бросаю угря в воду. Угорь плывет.

– Похоже на рыбку, – разочарованно заявляет игрок. – Я-то думал…

• Предыдущая
• 25/60
• Следующая