Выбери любимый жанр

Дым и зеркала (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 38


Изменить размер шрифта:

38

Хотя, может, я просто ещё не до конца отошла от Безумной Пляски, и меня пока не так-то просто впечатлить?

При воспоминании о недавнем заказе меня слегка передёрнуло от отвращения и замутило, поэтому я поспешила отвлечься. Благо, несколько секунд сверлившая меня ошеломлённым взглядом кровница наконец-то решила ответить.

— Лель, ты его просто не видела! — убеждённо сообщила она.

— А ты, стало быть, видела? — поддела её я.

— Мельком, но мне хватило, — отмахнулась подруга. Потом немного призадумалась и медленно качнула головой. — Хотя, может быть, я и предвзята. Просто уж очень ошалелыми выглядели все наши мастера, случилась натуральная паника. Плюс куча легенд о нём, которые ходят по всему миру. Да и вид у него действительно впечатляющий: взгляд полубезумный такой, так и хочется самого отправить лечиться.

Я вновь недоверчиво хмыкнула. Не только Иллюзионисты многолики, ох, не только!

— И что же за легенды о нём ходят?

— А ты не слышала? Ну, что он чуть ли не мертвеца воскресить может, и убить одним взглядом, и вообще едва ли не родной сын Ньяны.

— Но это же глупости, — вздохнула я.

— Это-то да, просто есть ещё куча вполне реалистичных историй. Что он воевал, причём не Целителем при полевом госпитале, а именно на передовой. Понимаешь, для Целителя убить человека это… не то чтобы невозможно, это просто морально гораздо труднее, чем для всех остальных. Ты практически умираешь сам. Ладно бы в качестве самообороны; но про него ходит слух, что он долгое время служил Царским Змеем. Что он спас какого-то человека, приставив на место отрубленную голову. Что он довёл до самоубийства собственную жену, но сам же её спас, и едва ли не на привязи держал, а потом сам же и убил. Я понимаю, что правды во всём этом не так уж много, но про него ходит слишком много страшных и очень подробных историй, чтобы это было простыми наветами, — Фарха развела руками.

А я задумчиво разглядывала девушку и пыталась связать сказанное с образом ставшего моим кровником человека. И с ужасом понимала, что мне плевать, даже если это всё правда до последнего слова. Мне просто по душе та маска, которую показал мне этот человек. Может быть, он что-то подковырнул в моих мозгах, что-то перевернул или добавил, но я всем своим существом чувствовала, что мне этот человек не врёт. Глупо доверять собственному умению разбираться в людях, не раз доказавшему свою несостоятельность, но сомневаться просто не получалось.

— В общем, учитывая, что лично знающих его людей в этом мире очень и очень мало, и ещё меньше — в курсе подлинной его истории, весь госпиталь вверх ногами, а у меня образовался внеплановый выходной, — бодро резюмировала Фарха. — Но хватит обо мне, это мелочи. Лучше объясни толком, что с тобой вчера было, и что за Целитель приводил тебя в чувство? Бьорн сказал, какой-то уж очень сильный. И что за история у тебя приключилась с Дайроном Тай-ай-Арселем?! Мы с Данаб хотели тебя раньше расспросить, но боялись спугнуть. А тут вдруг он погибает, наши мальчики запихивают тебя к Бьорну… как ты вообще? — явно вспомнив, зачем пришла, накинулась на меня подруга. — От Данаб тебе, кстати, привет. У неё дитё сильно болеет, да ещё и муж от него заразился и слёг, так что она извинялась за невозможность прийти, и просила передать тебе наилучшие пожелания.

— Спасибо, — вздохнула я, понимая, что кровница настроена весьма серьёзно. — Фарь, не было у меня ничего с дором Керцем. Я знаю, что писали в газетах, но я их не читала. Я вообще об этих статьях от Хара узнала, — и я вкратце пересказала последние несколько дней, опуская подробности вроде содержания контракта (потому что клятва) и некоторых сугубо личных моментов.

— Господин следователь любезно проводил меня сюда, а мне практически на пороге плохо стало. Кажется, запоздалая реакция на страх, — резюмировала я рассказ, опустив главную причину собственного срыва. Я надеялась, что у моих кровников есть дела помимо сопоставления неточностей в моём рассказе, и Бьорн не будет в подробностях пересказывать, при каких именно обстоятельствах мне «поплохело».

— Вот это да, — пробормотала Фарха, качая головой. — Даже не знаю, что тебе на это сказать! Разве что посочувствовать. А мы-то с Данаб, две дуры, радовались, думали, там романтическая история, как в книжке!

— Хар что-то такое и предполагал, — хмыкнула я. — А когда вы вообще успеваете так часто видеться? — с ноткой обиды поинтересовалась я.

— Не дуйся, — фыркнула Целительница. — Я просто наблюдаю нашу мать-героиню в порядке целительской практики. Случай интересный; у неё же тройняшки, ты в курсе?

— Да ладно! — опешила я. — И она молчала?

— Она просто боится сглазить, — скривилась подруга. — Мамочки — это такой сумасшедший народ, — она сокрушённо покачала головой. — Никогда не заведу детей! А если заведу, то только под постоянным надзором коллеги и исключительно на успокоительных средствах, чтобы не портить жизнь окружающим. Зато ты Бьорна видишь чаще, и Хара, а я с ними уже давно толком не болтала. Что там нового у нашего загадочного?

«Нашим загадочным» был Хаарам. Приняв для себя через пару лет дружбы, что тайну Хара раскрыть не получится, мы дружно приняли его со всеми вопросами и недомолвками, оставив попытки вскрыть инкогнито. Только подтрунивали постоянно.

— Ты знаешь, загадочность его чуть пошатнулась, — оживилась я, не столько желая в самом деле сдать друга, сколько в надежде сменить тему. — Вся эта скрытность как мне кажется следствие его службы. Во всяком случае, следователи ЦСА по субординации явно ниже него. Может, он в какой секретной царской службе состоит? Вроде Змеев.

— У-у-у, — со сложной смесью восторга и разочарования в голосе протянула Фарха. — Тогда нам точно никогда не суждено узнать подробности. Странно только, он там что, с рождения состоит?

— Кто их знает, службы эти, — я вздохнула. — А, вот ещё что мне скажи, как там у вас с Фреем?

— Нет у нас с ним ничего, — настолько живо и пламенно возмутилась она, что я поняла: врёт.

— А если честно? — я хихикнула.

— А честно — нет, не было и не будет, — возмутилась она ещё пламенней. — Хватит меня за него сватать, надоели уже! Он, значит, по бабам бегает, а я должна верить в его большое и светлое чувство? — прорычала Целительница, едва не подпрыгивая на своём месте.

— Ну, ты же ему и шагу к себе сделать не даёшь: традиционные средства ухаживания были отвергнуты, нетрадиционные — так и вовсе со скандалом. Что бедному парню остаётся делать? Только страдать, — продолжала подначивать я. Тема была благодатная, и мы все считали своим долгом периодически напоминать девушке про Фрея. Потому что если бы не её глупое упрямство, они бы давно уже были вместе: слепому видно, что и он ей нравится.

— Страдает он! — раздражённо фыркнула Фарха. — Плевать мне на него и баб его постоянных, терпеть его не могу. Как только согласилась стать его кровницей, ума не приложу! Не в себе была, не иначе. Наглец и бабник! Мог бы и проявить настойчивость и терпение, — нелогично завершила она, как-то сдувшись.

— Так он и проявлял несколько лет, — растерялась я. Это был на моей памяти первый высказанный вслух намёк на то, что у Фрея есть шансы.

— Ты только пообещай никому, особенно ему, не говорить, ладно? — подняв на меня неожиданно грустный взгляд, тихо проговорила подруга. И когда я пообещала, предчувствуя что-то важное, она продолжила. Предчувствия оправдались. — Он же мне правда нравится, и нравился всегда, — вздохнула Фарха, опуская глаза. — Очень нравится. Я именно из-за этого согласилась тогда стать его кровницей. Вот только я понимаю, что его не переделать, и никогда не позволю себе подпустить его ближе. Это вы думаете, что он такой весь преданный и влюблённый; а у него ведь всегда были другие, даже когда он пытался активно за мной ухаживать. Вы не знаете, а я… я ведь в какой-то момент почти сдалась. Я даже сама решила как-то к нему вечером зайти в общежитие, конспекты по истории принести. Я знаешь как волновалась? Я хотела его поцеловать, сама, решилась, всю дорогу тряслась. Пришла, постучалась, — она запнулась, глубоко судорожно вздохнула. — Он сказал, «не заперто, входите, кого там принесло!», — передразнила кровница. — Я зашла, а он там в кровати. С двумя девицами какими-то! Представляешь, с двумя сразу. Как меня увидел, побледнел, засуетился… — она поморщилась и зябко потёрла ладони. Хотя слёз в глазах не было, они явно пролились гораздо раньше. — Но я собой потом гордилась; лицо удержала, улыбнулась даже, пошутила что-то. А внутри как перегорело что-то. Домой пришла, два дня ревела. Мама перепугалась, от меня на шаг не отходила, всё пыталась выяснить, кто меня обидел. Он меня любит, да. Только он ещё и против всяких встречных-поперечных интрижек не возражает, а я так не хочу. Меня воспитали, что если ты живёшь с человеком, будь добра хранить ему верность; не хочешь — уходи.

38
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело