На восходе луны - Стюарт Энн - Страница 57
- Предыдущая
- 57/58
- Следующая
Вернувшись домой поздним вечером в день Благодарения, Уин и словом не обмолвился с ней о Джеймсе. Устроившись напротив, Уин потягивал бренди и поносил на чем свет стоит непогоду, из-за которой так задержалось его возвращение из «Лос-Анджелеса». Джеймс и Энни чинно сидели на противоположных концах софы с бокалами в руках, время от время поддакивая ему или вставляя сочувственные реплики. Делая вид, что ничего не случилось, и Уин не застал их в более чем вызывающей позе.
Нет, Джеймс вовсе не терзался и не чувствовал себя провинившимся. Он держался настолько естественно и непринужденно, что Энни уже спрашивала себя, не померещилось ли ей столь неожиданное и мимолетное проявление слабости с его стороны.
Она слишком хорошо знала своего отца. Любила его без оглядки, но замечала его изучающий взгляд, который время от времени скользил по ней с Джеймсом. Но Уин так ничего и не сказал ей; ни после ухода Джеймса, отказавшегося переночевать в их огромном особняке, ни позже, хотя Энни долго и терпеливо ждала, что отец поднимет эту скользкую тему.
И за завтраком Уин не вспоминал об этом, и потом, до самого окончания праздничного уик-энда. Он держался, будто ровным счетом ничего не случилось.
Зато на следующий день, когда Джеймс заехал за ней, чтобы везти её в аэропорт, Энни поняла, что Уин не терял времени зря.
Шоссе, ведущее к Национальному аэропорту, было настолько запружено автомобилями, что некоторое время Джеймс сосредоточенно рулил, ни на мгновение не отрывая взгляда от дороги. Энни уже начала было думать, что, возможно, Джеймс сам вызвался отвезти её. Что он сам захотел побыть с ней, а вовсе не выполнял поручение Уина.
Погода улучшилась, лед растаял и, когда Джеймс, заехав на стоянку перед аэропортом, остановил машину и выключил зажигание, вовсю сияло солнце.
Энни уже потянулась было за своими сумками, лежавшими на заднем сиденье, когда Джеймс, перехватив её руку, развернул Энни лицом к себе.
— Нам нужно поговорить, — сказал он.
— О чем? — с замиранием сердца спросила Энни. Она уже знала ответ.
— Это желание Уина.
— Мне сейчас некогда, Джеймс, — сказала она, тщетно пытаясь высвободиться. — Я на самолет опоздаю.
— Самолет улетает только через полтора часа — у тебя ещё уйма времени.
— Я хочу пройти регистрацию пораньше.
Он пропустил её слова мимо ушей.
— Не трать время попусту, Энни. Выслушай то, что я хочу тебе сказать, и я тебя отпущу. Даже помогу тебе нести сумки.
Энни так и подмывало наговорить ему резкостей или даже наброситься на него с кулаками. Но она не могла — воспитание не позволяло. Вместо этого она со вздохом откинулась на спинку обтянутого мягкого кожей сиденья и промолвила:
— Хорошо. Что хотел Уин передать мне через вас?
Если Джеймсу и не понравилась форма, в которую Энни облекла эти слова, то вида он не показал. Как всегда, он прекрасно владел собой, держался спокойно и уверенно.
— Это была ошибка, Энни.
— Что именно? — нахмурилась она. — Мы ничего особенного не делали. Да, вы меня поцеловали. Ну и что из этого? Почти сразу вы обуздали свою животную страсть и взяли себя в руки, так моя репутация нисколько не пострадала. О чем беспокоиться-то?
— Именно это я и хотел тебе сказать. А также убедиться, что мы с тобой оба это понимаем.
— Что за этим поцелуем не было ничего особенного? Лично я ничего больше не помню. Возможно, конечно, что вы меня опоили, а потом надругались надо мной, воспользовавшись моей беспомощностью…
— Энни, замолчи, — терпеливо произнес Джеймс.
Энни и сама ужаснулась собственным словам. Никогда она ещё не говорила ни с кем так; и уж тем более — с мужчиной. С другой стороны, она крайне редко выходила из себя, а сейчас была вне себя от бешенства. Ей хотелось рвать и метать.
— Что вас беспокоит, Джеймс?
— Ты, Энни. Я знаю, что ты в меня влюблена…
— Ничего подобного! — с жаром запротестовала она.
— С той самой поры, когда тебе исполнилось девятнадцать, а я приехал в Мэн навестить вас с Уином.
— Чушь собачья, — отрывисто заявила Энни, которая никогда прежде так резко не выражалась. На самом деле она влюбилась в Джеймса на целый год раньше, но в то время ей лучше удавалось скрывать свои чувства.
— Хорошо, Энни, не будем спорить. Но заруби себе на носу — этому не бывать. Ни сейчас, ни когда-либо.
— Чему?
— В постель мы не ляжем.
— Почему? — растерянно спросила она.
Чувствовалось, что такого вопроса Джеймс не ожидал.
— Почему? — переспросил он, немного растерянно. — Да потому, что так нельзя. Потому что мы с тобой принадлежим к разным поколениям. Потому что я служу у твоего отца. Но главное — потому что я тебя не хочу. — Джеймс говорил с такой подкупающей, хотя и жестокой искренностью, что только слепая дура могла подумать, что он кривит душой.
Энни слепой дурой не была.
— Вы хотите сказать, что мой папа велел вам держаться от меня подальше?
— Если ты так считаешь, то, значит, плохо знаешь Уина. А меня не знаешь и вовсе.
— Вы хотите сказать, что можете ослушаться моего отца?
Джеймс вздохнул, устало и недовольно.
— Энни, я не собираюсь с тобой препираться. И у нас вообще нет предмета для обсуждения. Я, конечно, весьма польщен, но и только. В данное время у меня на уме совсем другая женщина, но даже, если бы её и не было, то я ещё не настолько оголодал, чтобы волочиться за студентками.
Уин привил ей хорошие манеры, научил быть всегда приветливой и спокойной, никогда не проявлять гнева или страсти. Он также воспитал в ней умение держать себя в руках. Однако Энни потребовалось сжать в кулак всю свою волю, чтобы заставить себя холодно улыбнуться. «Думай о Грейс Келли»9 , — посоветовала она себе.
— Что ж, вы мне все растолковали, — сказала она. — Теперь, пожалуйста, отпустите меня, чтобы студентка могла вернуться в свой колледж.
Не мог он забыть, что до сих пор держал её за запястье. Однако вполне мог и не заметить, что машинально поглаживает её по руке большим пальцем. И это не ускользнуло от внимания Энни.
Джеймс выпустил её, помог выбраться из машины и, не обращая внимания на протесты Энни, сам понес её дорожную сумку к стойке регистрации. Энни, идя с ним рядом, постепенно закипала.
- Предыдущая
- 57/58
- Следующая
