Выбери любимый жанр

День гнева (Недобрый день) - Стюарт Мэри - Страница 9


Изменить размер шрифта:

9

Для тех, кто видел Камелот и двор Верховного короля, или для тех людей, кто помнил, какой двор держала королева Моргауза в своем замке Дунпельдир, дворец на Оркнеях показался бы поистине убогим. Но в глазах мальчика из рыбацкой хижины он предстал великолепием превыше всякого воображенья.

Дворец стоял над кучкой небольших лачуг, из которых состоял главный город островов. Ниже города раскинулась гавань; два вытянувшихся в море близнеца-волнолома защищали глубоководную якорную стоянку, где с полной безопасностью могли пришвартоваться даже самые большие корабли. Волноломы, дома, дворец — все было построено из все тех же выглаженных ветрами и непогодой каменных плит. Из каменных плит были и крыши, которые неведомо как подняли наверх, а затем прикрыли толстой кровлей из торфа или стеблей вереска, проложив глубокие, венчающие карниз свесы, которые помогали отводить дождевую воду от дверей и стен. Меж домов пролегли узкие улочки словно крутые ущелья, мощенные все теми же плитами песчаника, что в изобилии поставляли окрестные скалы.

Главной постройкой дворца был огромный зал в самом центре пространства, огороженного стенами. Это был “общий” зал, где собирался двор, где давались пиры, выслушивались петиции и где по ночам спали многие придворные — знать, командиры королевиных отрядов и управляющие королевы. Зал состоял из большого вытянутого помещения, в которое выходили другие покои поменьше.

Вокруг зала простерся внутренний двор, где обитали слуги и солдаты королевы: спали в пристройках вдоль внешних стен и ели вокруг своих костров в самом дворе. За стены дворца вели единственные, они же главные, ворота, массивное сооружение, с обеих сторон охраняемое караульными помещениями.

На небольшом расстоянии от построек остального дворца и соединенное с ними длинным крытым переходом стояло сравнительно новое здание, известное как “королевины палаты”. Отстроено оно было по приказу самой Моргаузы, когда она только приехала сюда, на Оркнеи. Это было меньшее, но не менее величественной постройки строение, возведенное у самого края утеса, обрывавшегося в море. Стены его казались продолжением самой скалы, уступами поднимавшейся в небо из моря. Мало кто из придворных — только придворные дамы королевы, ее советники и ее фавориты — видел внутреннее убранство палат, но о его современном великолепии говорили с благоговеньем, и жители города в удивлении взирали на неслыханное новшество — большие окна, которые имелись даже в обращенных к морю стенах.

Прочь от берега и от города расстилалась равнина, поросшая чахлой травой, которую пасшиеся овцы объели до коротенького дерна; стражники и молодые люди использовали равнину как плац, где проходили учения с лошадьми и оружием. Часть конюшен, а также псарня и хлева для скотины располагались за стенами дворца, поскольку на островах не требовалось защиты иной, чем та, которую с трех сторон предоставляло море, а с четвертой, с юга — железная стена Артурова мира. Но несколько дальше по берегу, за плацем высились развалины грубо сложенной круглой башни, возведенной в незапамятные времена Древним народом и великолепно приспособленной и под дозорную башню, и под укрепленное убежище. Эту башню Моргауза, в памяти которой были еще свежи набеги саксов на малые королевства большой земли, велела до некоторой степени восстановить и привести в порядок. Здесь держали дозорных, высматривающих корабли с моря.

Здесь же помещалась темница. Башня со всем ее содержимым и выставленная у главных ворот дворца стража были неотъемлемыми атрибутами власти и великолепия, подобавших, на взгляд Моргаузы, ее королевскому достоинству. Если никакой иной пользы от башни и ее гарнизона нет, говаривала Моргауза, они помогают держать людей настороже и дают солдатам хотя бы толику ратного дела после учений, которые слишком быстро обращаются в развлечение, или избавляют от праздного времяпрепровождения во внутреннем дворе дворца.

Когда Мордред и его эскорт прибыли к главным воротам, внутренний двор был полон народа.

Чувствуя себя неловко и скованно в своей редко надевавшейся парадной тунике, которая казалась жесткой от долгого лежания в сундуке и смутно пахла пылью, Мордред последовал за своими проводниками. Все существо его трепетало и стремилось сжаться в комок одновременно, и он ни на кого не глядел, держал голову высоко поднятой, а глаза — устремленными на лопатки распорядителя королевина двора, но при этом кожей чувствовал обращенные на него взгляды и слышал бормотанье, исходившее из незнакомых уст. Все это он счел вполне естественным любопытством, вероятно, смешанным с пренебреженьем; он не мог знать, что своими походкой и осанкой он на удивленье походил на придворного и что сама его чопорность была весьма сродни исполненной достоинства церемонности, приличествующей в тронном зале.

— Рыбацкое отродье? — передавалось шепотом из уст в уста. — Ну да, как же! Такое мы уже слышали. Только погляди на него… Так, кто же его мать? Сула? Я ее помню. Хорошенькая. Она была когда-то в услужении здесь во дворце. Во времена короля Лота это было. Как давно он бывал в последний раз на островах? Лет двенадцать назад? Одиннадцать? Надо же, как время бежит… А мальчишка-то вроде самого подходящего с виду возраста, что скажешь? Ну-ну, похоже, нас ждет кое-что интересное. Весьма интересное, весьма…

Вот о чем перешептывались во внутреннем дворе. Этот шепот, услышь его Моргауза, пришелся бы ей по нраву, а услышь его Мордред, привел бы его в ярость; но мальчик ничего не слышал. Но он слышал бормотанье и чувствовал на себе любопытные взгляды, но только еще прямее держал спину, втайне желая, чтобы с испытанием было покончено и он поскорей вернулся домой.

Но вот они уже достигли дверей главного зала, и, когда слуга распахнул перед ним тяжелые створки, Мордред позабыл о шепоте, о том, сколь чужим он здесь выглядит, обо всем, кроме открывшегося перед ним великолепия.

Когда Моргауза под гнетом Артурова гнева покинула наконец Дунпельдир, чтобы обосноваться в собственном своем королевстве на Оркнейских островах, случайный отблеск в ее магическом кристалле, должно быть, предупредил ее, что пребывание на севере окажется долгим. Ей удалось увезти с собой многие сокровища из южной столицы Лота. Король, правивший теперь там повелением Артура, Тидваль, обнаружил, что его твердыня лишена всяких удобств. Тидваль был правитель суровый и твердый, так что едва ли его это сильно заботило. Но Моргауза, дама, привычная к роскоши, сочла бы, что с ней обошлись жестоко, если б ее лишили каких-либо необходимых регалий королевского достоинства, и со своей добычей сумела свить себе уютное гнездышко, полное ярких красок, дабы смягчить тяготы изгнания и оттенить свою некогда прославленную красоту. Все каменные стены большого зала были увешаны яркими тканями. Гладкие плиты пола были выстелены не тростником или соломой, как того можно было ожидать, а пестрели островками оленьих шкур, бурых, желтовато-бежевых или пятнистых. Тяжелые скамьи по стенам зала были сработаны из камня, но кресла и табуреты, расставленные на возвышении в дальнем конце зала, были деревянными с тонкой резьбой, богато раскрашенными и устланными яркими подушками, а створки массивных дубовых дверей были красиво украшены и пахли маслом и воском.

9
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело