Следуй за белым кроликом (СИ) - "ly_rika" - Страница 26

Ромка вновь уловил знакомый запах: то ли мята, то ли корица – и еле удержался от того, чтобы поцеловать. Легко, не причиняя боли. Но лишь немного качнулся вперед и выдохнул:

- Кто это Вас так?

- Ха, это тебе должно быть виднее, кто у вас тут главный по карманам,- Ромка подозрительно принюхался: ну да, так и есть, начальство не только подраться сегодня успело, но и глотнуть чего-то горячительного.- С*ки, увели бумажник, телефон, что там еще… Ключи от машины. Да и отметелили знатно.

Романов сплюнул на снег и охнул, поднимаясь. Ромка подставил плечо и слабо пискнул: тушка начальника оказалась для него тяжеловата. Смолин нашарил в кармане ключи, открыл подъездную дверь и с тоской посмотрел в темноту: предстояло преодолеть четыре лестничных пролета.

- Бл*ть, ну помоги раздеться, что ли,- Романов стоял, прислонившись к двери ванной, и пытался бороться с упрямыми пуговицами. Разбитые в кровь пальцы не слушались, соскальзывали. Ромка, еле дышащий после феерического подъема по лестнице, уронил шарф на пол и бросился на помощь. Пуговицы были мелкие, скользкие. А, может быть, Смолину просто так казалось. Нечаянно касаясь рук чудовища, он вздрагивал, словно от ожога крапивы, и нервно двигался дальше, к следующей застёжке. А начальник не отводил напряженного взгляда от заалевшего Ромкиного лица, будто бы наслаждаясь смущением мальчишки.

- Я вообще-то им тоже неслабо навалял,- вставил Романов не к месту.- Их было трое… то есть пятеро. Еще два каких-то левых мужика потом из подворотни вынырнули. Да.

- Аха,- еле слышно выдохнул Ромка и стянул с начальника рубашку, стараясь не касаться голой кожи. Руки тряслись. Ладони взмокли.

- У одного, кажется, челюсть сломана. Еще парочка с расквашенными носами ушла. Уползла.

- Аха,- Смолин аккуратно, стараясь не делать лишних движений, расстегнул молнию на романовских брюках и потянул их вниз. Так же аккуратно. Придерживая двумя пальцами за шлевки.

- В общем… да… Они меня надолго запомнят. Ну, я в ванную?

- Аха,- совсем тихо прошептал Ромка и опустил голову, пытаясь скрыть вспыхнувший на щеках румянец. И опомнился, как только за Романовым закрылась дверь:

- Я забыл, у нас…

- Бл*ть,- донеслось из ванной.

-… горячую воду после 12 отключают.

Нет, Ромка, конечно, знал, что запас русской ненормативной лексики велик и неисчерпаем. Но в этот вечер, обрабатывая ссадины начальника, парень сделал для себя много открытий. Романов шипел сквозь зубы, держался, но иногда выдавал такие перлы, что у Смолина шевелились на голове волосы.

Ромка осторожно, уже ощущая кожу чудовища как свою собственную, приложил ватку к разбитой и успевшей немного припухнуть губе. Романов снова зашипел, но не дернулся, и Смолин машинально подул на больное место. Легонько так. Но тут же опомнился, поднял голову и встретился с начальником взглядом.

- Твою мать, у тебя глаза как у моей м… - шеф осёкся.

- Ладно, хватит,- чудовище выдохнуло и отвело от своего лица Ромкину руку. Вытянулось на тахте и отвернулось к стенке. – Нам завтра с утра на расстрел. И если ты надеешься, что я вас обоих чистенькими отпущу…

Смолин открыл было рот, чтобы рассказать о своих догадках, но Романов его перебил:

- Свет выключи. За*бало всё, спать хочу.

Ромка щёлкнул выключателем, постоял немного в темноте, прислушиваясь к сопению начальника, и присел на табуретку. Было слышно, как тикают на кухне часы и капает вода из крана. Смолин обхватил себя руками за плечи и поежился. В квартире, и правда, было прохладно.

- Ну, и долго ты на своём насесте собираешься зубами стучать? У меня от этого клацанья уже мороз по коже.

Ромка виновато скрипнул табуреткой.

- Ложись уже.

Боясь дышать, Смолин подкрался к тахте. Замер. Оперся о нее коленками. Снова замер. Вытянулся вдоль самого края, рискуя свалиться на пол. И опять замер. Романов фыркнул, что-то пробормотал и накрыл парня свободным хвостом пледа.

***

— Будьте так добры...— проговорила, задыхаясь, Алиса.— Давайте сядем на минутку... чтоб отдышаться немного.

— Сядем на Минутку? — повторил Король.— И это ты называешь добротой! К тому же, Минутку надо сначала поймать. А мне это не под силу! Она пролетает быстро, как Брандашмыг! За ней не угонишься.

Льюис Кэрролл «Алиса в Стране Чудес»

Ромку разбудил яркий, бьющий прямо в лицо солнечный свет. Парень зевнул, попытался потянуться, но не смог: на его плече, посапывая Смолину в шею, уютно устроилось чудовище. Ромка скосил взгляд: губы приоткрыты, ссадины на них успели затянуться, а вот на скуле переливался всеми цветами радуги довольно крупный синяк. Романов глубоко вздохнул, покрепче обхватил подчиненного руками и пробормотал:

- Черт, как же вкусно пахнет… ромашкой…

- Да, Вы, кажется, это уже говорили,- хихикнул Ромка.

Чудовище вздрогнуло, приподнялось над тахтой и прикоснулось ладонью к своей скуле:

- Что здесь… А, ну да, конечно… Ты,- Романов бесцеремонно ткнул пальцем в Ромку.- Если ты считаешь, что я позволю вам меня утопить, а самим смыться с деньгами, то ты глубоко заблуждаешься.

- Это вы тоже говорили, я помню.

- Время сколько?

- Эээ… половина десятого… доходит…

- Бл*ть.

На улицу выскочили в той же одежде, в которой спали, только накинули куртки. Ромка распотрошил свою заначку и уже через пятнадцать минут они сидели в такси на полпути к офису. Но, судя по километровой пробке, ждать у моря погоды им предстояло еще очень и очень долго. Романов развернул на себя зеркало заднего вида, поскреб щетину и в сотый раз вспомнил всех родственников водителя по материнской линии. Шофер невозмутимо включил радио и кивнул головой:

- Если торопитесь, вам сейчас лучше на метро.

Ромка не успел опомниться, как чудовище выпрыгнуло из машины и вытащило его следом за собой.

- Э, а деньги?

- Сдачи не надо,- Смолин проводил тоскливым взглядом свою кровную пятисотку и рванул вслед за начальником.

- Куда эта хрень вставляется. Черт…- стоя у турникета, Романов вертел в руках картонную карточку и безуспешно пытался скормить ее считывающему устройству. Устройство проявляло чудеса стойкости и от предложения отплевывалась, ехидно подмигивая красной лампочкой. Сзади уже начал скапливаться недовольный такой нерасторопностью народ: