Я — джедай! - Стэкпол Майкл А. - Страница 44

• Предыдущая
• 44/116
• Следующая

— Не думайте, учитель, действуйте, — я тоже деактивировал меч, и нас поглотила тьма. — Если вы не будете действовать, то катастрофа, чье приближение вы предчувствуете, будет иметь такие последствия, от которых нам никогда не оправиться.

Я просыпался медленно, с таким чувством, словно накануне я все силы потратил на поглощение спиртного в кантине, где стаканы не мыли, их содержимое не разбавляли, на бутылках этикетки отсутствовали, а набор первой помощи состоял из одной вещи, при помощи которой можно было выбраться из любой передряги — бластера. На самом деле, мне даже не выпало такой радости. Я был уверен, что ни в каких попойках я не участвовал, потому что у себя на лице я не обнаружил ни шрамов, ни татуировок, а синяки остались после тренировок. Тот факт, что ближайшая кантона была в добрых пяти парсеках — редкий «Сокол» туда долетит — вкупе с тем фактом, что у меня не было корабля, исключали саму возможность похмелья.

И все же у меня было чувство, что я прошел все это.

Несмотря на мое искреннее желание просто лечь и умереть, я сполз с кровати и натянул на себя тренировочный костюм. Это помогло мне окончательно проснуться, в основном по той простой причине, что он был все еще сырой, холодный и липкий после вчерашней короткой пробежки, которую я предпринял перед сном, чтобы выжечь гнетущее впечатление после разговора с мастером Скайуокером. Ничто так не напоминает о том, что ты жив, как прикосновение сырой ткани к твоей теплой коже. Конечно же, это противоречит взглядам на комфорт некоторых любителей сладкой жизни, зато по мне просто почувствовать, что ты еще жив, лучше ожидавшей всех нас в ближайшем будущем перспективы.

Я даже изобразил на лице улыбку:

— И если я умру, я не хочу остаться навечно замурованным в этом каменном храме. Может, для Экзара Куна это и ничего, но я не хочу.

Мышцы ныли и отказывались повиноваться, словно были стиснуты оковами из карбонита, но мне удалось заставить их работать, и к выходу из Великого Храма я, хоть и спотыкаясь, но все же подбежал. И тут я по-настоящему споткнулся, повалившись на четвереньки, потому что на взлетной полосе стоял Зет-95 «охотник за головами». Я на секунду запаниковал, решив, что это могло оказаться моих рук делом — вдруг это я угнал его от ворот кантины, где я гулял накануне, но я очень быстро успокоился. Для этого даже не понадобилась специальная техника релаксации джедаев.

Я просто подумал, что даже если бы я умудрился взлететь в таком состоянии, я был бы способен только на крушение, а не нормальную посадку. А Маре Джейд не понравилось бы такое обращение с ее «охотником за головами».

Осознание того, что я смотрю на ее истребитель, выветрило последние остатки одури из моей головы. Этот корабль украл Кип Дюррон, а если истребитель вернулся, значит, и Кип тоже. Я поднялся и бросился к «охотнику за головами», охватывая своими чувствами пространство вокруг, пытаясь засечь следы Дюррона. Я уловил легкие остатки его присутствия, но они исходили в основном от приборов управления корабля, которые выглядели так, будто он охватил их рукой и сдавил в кулаке. Маре Джейд это точно не понравится.

Я обернулся, уловив слабый след Кипа, ведущий к подножию Великого Храма. Он побежал напрямик сквозь рыжие лианы, поглотившие почти весь храм. Ближайшие к наружной лестнице лианы были бледными и чахлыми. Они обвивали ступени, подобно изготовившимся к броску змеям, и сильно выцвели на солнце.

Я перескакивал сразу через две ступеньки, спеша наверх. Хотя понятия не имел, что меня там ждет, и как я буду сражаться с Кипом, окажись он там. Я был твердо настроен драться и призвал на помощь Силу, чтобы подготовиться к сражению. И хотя это мне удалось, у меня было смутное предчувствие, что никаких подготовительных упражнений не хватит, чтобы справиться с тем, что я обнаружу там.

Когда я взлетел на последний пролет, на меня с вершины пирамиды обрушились новые чувства. Я уловил присутствие других учеников, и их эмоции варьировались от шока и возмущения до скорби и отчаяния. Одолев последние ступеньки, я увидел, что мон каламари Килгал бережно поддерживает голову Люка, лежащую у нее на коленях. Скрин с округленными от ужаса глазами стоял над ней.

— Он жив? Я не слышу его.

Каламари сконцентрировалась на Люке, но затем покачала своей оранжево-зеленой, цвета водорослей, головой. Она сообщила, что зафиксировала сердцебиение и то, что грудь ритмично поднимается и опускается.

— Но его внутри нет, — удивленно сказала она. — Когда я захотела дотронуться до сознания Люка при помощи Силы, я не обнаружила его. Только огромное пустое пятно…

Я подошел к ней и попытался проделать то, что не удалось ей. Я собрался и присоединил к своей внутренней энергии немного внешней Силы, чтобы обнаружить хоть искорку личности мастера Скайуокера в его теле. Я вспомнил его слова о том, что мы прежде всего существа, излучающие свет, а не создания из грубой материи, но мне было очень тяжело поверить в то, что он покинул свое тело. И тем не менее все указывало именно на это, поскольку его я обнаружить не смог.

Кирана Ти нервно натянула свою тунику под самое горло:

— И что мы будем делать?

Килгал растерянно заморгала:

— Теперь мы остались одни.

Отчаяние, сквозившее в ее голосе, нашло себе союзника в виде страха, от которого мне свело живот. Мне никогда не казалось странным, что Кип смог впечатать меня в стену, потому что он была куда сильнее меня. Даже когда я почувствовал, что он подпитывается энергией откуда-то извне и он ударил меня объединенными усилиями, мне и в голову не пришло, что он может быть сильнее мастера Скайуокера. Я даже вывел на этот счет теорию, что умение черного человека оставаться незамеченным было его особым даром, как у меня был талант в области внушения различных образов.

Догадайся я раньше, что над Люком нависла серьезная угроза, я приложил бы больше усилий, чтобы убедить его действовать. У меня во рту пересохло. Когда мы составляли список неудач, надо было поставить мою недогадливость на первое место. Я сказал Люку, что мы имеем дело с убийцей-психопатом, но я не убедил его, что ситуация очень серьезная. Казалось, что он был в состоянии с этим справиться, и все, что ему нужно было от меня, это информация, которая дала бы ему направление для действий.

И я позволил ему сделать это. Я закрыл глаза и мне вдруг захотелось врезать себе пяткой по лбу. О чем я думал? Ведь у меня был опыт общения с подобными монстрами, а не у мастера Скайуокера. Я возложил на него ответственность за все это, с чем он был готов справиться не в большей мере, чем мы были готовы решать судьбы Галактики. Моя ошибка была оборотной стороной и продолжением его.

Но тут до меня вдруг дошли чистейшей воды высокомерие и глупость таких мыслей. Люк Скайуокер имел дело с Дартом Вейдером и Императором, даже Возрожденным Императором. Если это были не чудовища, то чудовищ не существует в природе. Мастер Скайуокер, как никто другой, был способен иметь с ними дело, что делало его теперешнее состояние еще более ужасным и ошеломляющим.

Я посмотрел на его тело, как Килгал выпускает его голову из рук и поднимается. Да, я жестоко ошибался, и поэтому он теперь лежит здесь. Если бы я поступил по-другому… Конечно, он мог бы все равно оказаться здесь — кто знает? — но вещи могли принять иной оборот, гораздо лучший. Я предал его, и у меня хватило наглости предположить, что это он предал нас.

Предательство заканчивается здесь и сейчас. Я крепко стиснул зубы, и на щеках заиграли желваки.

— Мы не одни. Нас много, и мы вместе. Мы, может быть, еще не джедаи, но и не беспомощные дети.

Датомирская ведьма посмотрела на меня и сформулировала свой вопрос по-другому:

— И что мы можем сделать?

— Ответ напрашивается сам собой, разве нет? — я указал большим пальцем в сторону «охотника за головами». — Кип был здесь, и я думаю, что не ошибусь, если скажу, что именно он повинен в том, что произошло с мастером Скайуокером. Первое, что нам необходимо сделать, — это известить Корускант о том, что случилось с Люком и что в этом деле замешан Кип Дюррон.

• Предыдущая
• 44/116
• Следующая