Французская магия (СИ) - Бессарабов Николай "elSeverd" - Страница 79

Слагхорн усмехнулся одними губами.

— Ну, чем вам не угодил... Вольдеморт, я понимаю, простите. Но вот чем вас не устраивает директор Дамблдор?

— Для начала, этот человек разрушил всю мою жизнь до недавнего времени. — Я постарался собраться с мыслями. — Он отдал меня в руки ненавидевших магию родственников, с которыми я прожил до 4 курса. Он посадил без суда в Азкабан моего крестного. С его подачи меня травили зельями дружбы и привязанности, и собирались угостить приворотными, чтобы отобрать у меня наследие семьи в пользу предателей крови. Это если говорить о том, что он сделал лично мне, но есть и другое...

Серые глаза Слагхорна были полны внимания.

— Благодаря попустительству и явной поддержке директора многие знания объявляются темными и уничтожаются. Магическое искусство пытаются втиснуть в рамки декретов министерства, а аристократические семьи, носители древней магии и традиций, уничтожаются. Я и мои друзья не имеем ничего против маглорожденных или полукровок — они такие же люди. Но и утрата немалой части древних знаний, к которым их не пускают директор на пару с министром, утрата старых традиций и идеалов чистокровных, мне кажутся недопустимыми.

— Это все, мистер Поттер?

— Не совсем. — Я понял, что странный экзамен все еще продолжается. — Магическое общество находится сейчас в жуткой стагнации. Дамблдор, пользуясь поддержкой маглорожденных, старается это изменить, но я не согласен с его курсом, направленным на упрощение, что мы наблюдаем в нынешнем Хогвартсе. Мы вполне можем взять от магловского мира самые передовые достижения, не теряя при этом старых знаний о магии, о ритуалах благородных семей. — Я постарался припомнить в деталях все наши разговоры с Делакуром-старшим, Джеймсом, Сириусом. — И еще одно. За все время Первой войны Дамблдор лично не убил ни одного Пожирателя смерти и не искал смерти Вольдеморта, будучи величайшим светлым волшебником, в то время как Аврорат и управляемый Дамблдором Орден Феникса потеряли десятки сильных волшебников в бессмысленных операциях. Такое развитие событий в новой войне для меня неприемлемо.

— Допустим, а что вы хотите лично от меня? — Слагхорн несколько расслабился в кресле.

— От вас. Спустя год я собираюсь вернуться в Англию, сейчас я должен слишком многому научиться, а Дамблдор не позволит мне получить реальное могущество и знания, чтобы я пережил войну с Вольдемортом. Нам нужны и гениальные зельевары, — чуточку польстил я старику, — и воины, а также люди, кому доверяет директор. Я думаю, что в следующей войне оставшихся в стороне не будет — им не позволят это сделать ни Дамблдор, ни Вольдеморт, ни те, кто поверил и пошел за мной.

Слагхорн задумался, отправляя в рот очередной засахаренный фрукт. Наконец выйдя из раздумий, он сказал:

— Считайте, что я с вами, мистер Поттер. К тому же директор никогда не ел мои фрукты, предпочитая свои ужасные лимонные дольки, — он захохотал.

Мы сдержанно улыбнулись, оценив иронию зельевара.

— Ну а в знак серьезности своих намерений, я расскажу вам одну вещь, которую от меня уже несколько дней пытается узнать Дамблдор.

В этот момент нашу беседу прервал треск из соседней комнаты. Кто-то вышел из каминной сети, натолкнувшись на будто бы случайно сложенные перед ним дрова, тут же рассыпавшиеся во все стороны. Хорошо знакомый всем, кроме Киарана голос тихо прошипел что-то нецензурное, а потом уже громче:

— Гораций, друг мой, ты здесь?

— Дамблдор. — Сириус и мы с Киараном набросили на головы капюшоны, доставая палочки. Слагхорн побледнел, понимая, что сейчас произойдет.

Легкая волна сканирующего заклинания прошла сквозь стену прежде, чем мы успели среагировать. И мгновенно — ощущение собираемой в тонкий пучок для атаки силы из соседней комнаты — Дамблдор почуял, что в доме кроме Слагхорна трое не самых светлых волшебников. Новое заклинание директора, длинное и вычурное, заблокировало возможность аппарировать из дома.

— Гарри, когда начнется, ломай блокаду. Контрзаклятье ты знаешь. — Прошептал Киаран. Я кивнул, стискивая палочку в разом вспотевших руках.

Отделенные всего лишь одной каменной стеной от считавшегося величайшим волшебником в Европе Дамблдора, мы готовились к бою. Сириус, оставаясь в родовом особняке, мог бы поспорить с самим директором, но вне его на победу особо не рассчитывал, опять же раскрывать свои задумки пока ни о чем не подозревающему интригану было недопустимо.

— Простите, господин Слагхорн, — Киаран вытянул палочку в направлении стены, за которой прятался Дамблдор. — Но, боюсь, этот домик придется отстраивать заново.

Директор, прикрываясь мощными щитами, попытался просочиться сквозь стену, но...

— FIENDFIRE! — рявкнул Сириус в направлении стены. Волна Адского огня, самого опасного из заклинаний огненной стихии, понеслась в сторону начавшего отходить Дамблдора. На нас пахнуло жаром, словно из доменной печи, а в соседней комнате, наверное, начал плавиться от жара камень, но директор устоял и теперь пытался пробиться сквозь бушующий огонь к нам.

— Ломай блок! Fiendfire! — На два голоса выкрикнули Сириус и Киаран, глядя на начавший покрываться трещинами потолок. Слагхорн что-то прошипел сквозь зубы и трещины стянулись белым свечением, прекратив расширяться. Я без запинки оттарабанил длинную фразу на латыни, и мое заклинание преодолело мощь выставленного директором блока, правда, у меня от напряжения пошла носом кровь.

Сириус, ухватив Слагхорна за руку, тут же аппарировал куда-то, а следом за ним, бросив за спину еще одно заклинание, буквально разорвавшее дом на части, вытащил меня Киаран. Дальнейшее слилось в бесконечную череду переносов аппарацией в самые разные уголки Англии, спустя добрых полсотни прыжков, когда я уже был готов выблевать весь ужин, Киаран достал международный портал, выбросивший нас в гостиной Делакуров.

— Оторвались. — Выдохнул он, отдуваясь от последнего заклинания, находившегося, как я понял, на пределе возможностей мага, но глаза его весело поблескивали. Лучший боевик французского Аврората искренне наслаждался процессом. Взглянув в висевшее на стене зеркало, я увидел, что мы оба покрыты копотью, а у меня еще весь воротник мантии залит кровью, все еще сочившейся из носа.

— Ты справишься, — Киаран похлопал меня по плечу. — Ты только что сломал заклинание сильнейшего волшебника Англии, так что все, что тебе нужно, это опыт.

— М-да, опыт... — Я, чуть пошатываясь, направился к выходу. — Почему так тихо?

— Жан-Клод и Мари отправились на прием к министру магии, думаю, они вернутся только к утру. А девушки не имеют полного контроля над защитой особняка, так что они ничего не почувствовали и спят. Тем более портал делал лично Жан-Клод, значит особняк нас пропустил, как своих. — Киаран развернулся к камину, чтобы вернуться в свой дом.

Однако в коридоре на меня налетел вихрь заботы и ласки с нежным именем Флёр Делакур, которая, как выяснилось, приказала домовикам предупредить ее в случае моего возвращения. Спустя несколько минут я уже отмыкал в ванне в выделенных мне комнатах, а рядом с ванной сидела Флёр, одетая в теплый халат.

— Что у вас произошло?

— Мы случайно столкнулись с Дамблдором в Англии. — Я успокаивающе пожал маленькую ладошку. — Но мы сумели убраться оттуда, не оставив следов.

— Мужчины. — Девушка в этой легкой насмешке выразила все свое отношение к нашим делам. — Главное, что вы не пострадали.

Флер протянула мне вечернюю порцию эликсиров из моей сумки, к которым, как я с удивлением заметил, присоединила и восстанавливающий силы флакон. С улыбкой посмотрев на девушку, я заметил, как она слегка покрывается румянцем, и только потом догадался, зачем она добавила еще один флакон.

Флер на какое-то время вышла, дав мне возможность умыться, хотя, после принятых зелий, мне бы очень хотелось увидеть её рядом со мной в ванне. Выбравшись из ванны и подхватив лежавший на столике чехол с палочкой, я зашел в свою спальню. Освещенная только слабым светом ночника комната была погружена в полумрак, однако я видел, что моя постель уже занята самой прекрасной девушкой на свете. Присев рядом с ней, я наконец-то поцеловал мягкие, пахнущие диким медом губы, в очередной раз поражаясь тому, что это сокровище выбрало меня. Как-то незаметно девушка оказалась у меня на коленях, уже избавившись от своего халата, куда делась моя одежда — тоже прошло мимо моего сознания. Целуя горячее, выгибающееся от удовольствия тело любимой, я чувствовал себя по-настоящему счастливым.