Французская магия (СИ) - Бессарабов Николай "elSeverd" - Страница 20

Габриель, которой быстрее нас надоело безделье, быстро нашла себе новое занятие. Прикосновение руки девочки к перечеркнутому шрамом запястью вырвало меня из расслабленного состояния.

— Что это? — Габриель с любопытством посмотрела на меня.

Флёр, услышавшая вопрос, тоже приподнялась на покрывале, от чего её грудь мягко колыхнулась, приковав на секунду мой взгляд. Волевым усилием отвернувшись от этой соблазнительной картины, я постарался сосредоточиться на заданном мне вопросе.

— Это был василиск. — Говорю я, и чувствую, как вокруг разливается удивление, смешанное с ужасом. — Это был василиск из Тайной Комнаты Салазара Слизерина. Василиск, которому исполнилась тысяча лет.

И тут меня словно прорвало. Глядя в широко распахнутые глаза француженок, я взахлеб, давясь словами, начал рассказывать о том ужасе, который происходил на втором курсе, о бездействовавшем, прикрывавшемся умными словами директоре, о первой надписи возле туалета Миртл. С каждым моим словом изнутри будто выходил застарелый гной, освобождая меня от давно забытого и похороненного внутри напряжения. Я говорил о том, как в лазарет, где я лежал, принесли окаменевшего Колина, как превратилась в камень Гермиона, даже в таком состоянии сумев подать нам сигнал об опасности. О том, как следом за Уизли-младшей спустился в Тайную Комнату, где меня ждал Вольдеморт, подчинивший себе тело девочки, и громадный питомец великого Салазара. Рассказал о жуткой боли, пронзившей все тело, когда клыки василиска вошли в мою руку, наполняя кровь смертельным ядом, о плачущем фениксе и мече Годрика Гриффиндора, выпавшем из старой шляпы. Рассказал и о том, что на выходе из тайной комнаты меня не встречал ударный отряд авроров министерства — все напуганные одним лишь призраком Темного лорда взрослые собрались в кабинете директора, планируя закрыть Хогвартс и эвакуировать учеников.

Наконец, обессиленный эмоциями, наконец-то нашедшими выход, я замолчал. Флёр осторожно погладила кончиками пальцев шрам от клыков василиска, покачав головой.

— Знаешь, это глупо звучит, но я рада, что не учусь в Хогвартсе. — Полувейла говорила без усмешки. — Если у вас такие происшествия в порядке вещей...

— У нас каждый год происходит нечто новое... На первом курсе одержимый духом Вольдеморта профессор пытался украсть из замка философский камень из-под носа Дамблдора. На втором — проклятый василиск, чуть не убивший меня, да еще и призрак Темного лорда, управлявший им. На третьем — дементоры Азкабана вокруг школы и рыщущий вокруг школы разыскиваемый Авроратом сбежавший якобы преступник Сириус Блек. На четвертом...В школу проник Пожиратель смерти, ранее сбежавший из Азкабана, под видом профессора Защиты... И директор снова ничего не заметил... и на четвертом курсе убили Седрика. — Я сгорбился, пытаясь собраться с силами. — И Темный лорд наконец возродился.

Тонкая рука Флёр прикоснулась к моему плечу, бездонные глаза приблизились близко-близко.

— Это в прошлом, Гарри. Твоей вины в этом нет. — Голос полувейлы приобрел какую-то странную хрипотцу, от которой меня в очередной раз бросило в дрожь.

Не знаю, к чему могли привести такие взгляд и голос девушки, но успевшая снова заскучать девочка опять облила нас водой, и до самого обеда серьезные разговоры больше не велись.

За обедом Жан-Клод рассказал мне, что фиал с моими воспоминаниями отправлен в лондонский филиал Гриннготса, а при следующем визите посланцев Блека с подписанным чеком Сириусу будет передано приглашение прибыть в банк для обсуждения и подписания некоторых финансовых документов. Причем гоблины, по традиции остававшиеся нейтральными, обеспечивали безопасность встречи и выступали гарантами отсутствия авроров, все еще охотившихся за головой Блека. Правда, оставался вопрос, как скоро это произойдет, поскольку чеки Сириус отправлял нерегулярно. Жан-Клод принял мои аргументы, хотя и убедил отправить к Блеку курьера непосредственно в его родовой дом, если гоблины не смогут добиться встречи.

После утреннего купания мне стало труднее всё так же непринужденно ухаживать за Флёр во время приема пищи. Образ девушки в не слишком скромном купальнике, её хриплый голос, — все это будило во мне странные чувства и желания. Однако я старательно задвигал их на дальний край сознания, поскольку прекрасно понимал всю глубину пропасти между четырнадцатилетним подростком и семнадцатилетней красавицей, у которой наверняка было уже немало свиданий с куда более достойными людьми.

— Мистер Поттер. — Слова Делакура вырвали меня из задумчивости. — Киаран передал мне, что для полноценной тренировки желательно использовать эликсиры, ускоряющие рост мышечных тканей. Если вы не против, то завтра в поместье прибудет медик, который сможет подобрать необходимые эликсиры и оценить ваше здоровье.

— Вы как всегда правы, мистерДелакур. — Хорошие манеры постепенно начали усваиваться, и мой наклон головы был ровно таким, как того требовал этикет. Впрочем... назначение некоторых особо хитрых столовых приборов по-прежнему оставалось для меня загадкой.

Флёр, которая, похоже, тоже сделала для себя определенные выводы во время прогулки, одобрительно мне улыбнулась, лукаво сверкнув глазами из-под длинных ресниц.

13 июня 1995 года. Поместье Делакуров

Прибывший сразу после завтрака медик неожиданно явился в компании коллег, чего я никак не ожидал, и теперь мы вчетвером пили чай в малой гостиной, обсуждая моё детство. Седой, сгорбленный, постоянно поглаживающий короткую козлиную бородку Андрэ Мартиньяк, медик из французского аналога госпиталя Святого Мунго, объяснил, что только так он может составить действительно полную картину моего здоровья.

— Значит, вы говорите, что в детстве часто голодали? — Андрэ постарался смягчить вопрос, но я все равно поморщился.

— Можно сказать, что до одиннадцати лет меня кормили нерегулярно и далеко не самыми хорошими продуктами. Иногда после целого дня работы дома и в саду я получал стакан остывшего чая и пару бутербродов с засохшим сыром.

— Единственное, что можно сказать в пользу моих родственничков — они ни разу не попытались накормить меня откровенно испорченными вещами, видимо, боялись платить потом за приход врача.

Ассистентка Мартиньяка, представленная как «просто Мишель», белокурая невысокая девушка с фигурой, лишь немного уступающей изумительно красивой Флёр, старательно записывала мои высказывания. Впрочем, надо отдать им должное, Мартиньяк сразу объяснил мне, что сохранение врачебной тайны в их среде — святое дело, так что за сохранность полученных ими сведений я не опасался.

Наконец, удовлетворившись устным опросом, Андрэ попросил меня раздеться до трусов, что я, покраснев до корней волос, сделал, невольно косясь на Мишель.

Врач, в сопровождении еще одного доселе молчавшего медика, только в самом начале проронившего, что его зовут Мартин Кассиде, специалиста по ядам и темным заклинаниям, сделал вокруг меня несколько кругов. Выражение лица Мартина было достойно того, чтобы рисовать с него картину гневного возмущения, Андрэ оставался спокойным.

Вытащив палочки, оба медика начали без пауз зачитывать надо мной многообразные диагностические заклятья, часть которых я уже имел несчастье слышать в лазарете Хогвартса, где был частым гостем.

Наконец, сделав паузу и велев мне накинуть предусмотрительно поднесенный домовым эльфом махровый халат, Андрэ заговорил.

— Месье, если бы я был вашим опекуном, я был бы вынужден покончить с собой — такого букета травм и болезней я давно не встречал...

Мартин насупился еще больше, но пока промолчал.

— Сломанные ребра, сломанные кости рук, плохо наложенное заклинание восстановления костей в правой руке, следы темных проклятий по всему телу, достаточно слабое сердце из-за недоедания в детском возрасте. — Доктор с каждым словом распалялся все больше и больше. — По сути, я мог бы попросить вас показаться моим ученикам на курсе лечения магических травм, и вы могли бы быть там наглядным примером в течение всего года обучения, — такой букет плохо залеченных ранений вы уже имеете в столь юном возрасте.