Когда птицы молчат (СИ) - "Птичка Певчая" - Страница 43

• Предыдущая
• 43/129
• Следующая

Последняя ночь сократила пропасть между нами, я не чувствую былой отчужденности, когда мы не в постели, а как сейчас, в обычной обстановке. Но тем не менее, боюсь заявить свои права на кого-то, кто мне не принадлежит.

Сейчас мне до жути хочется подойти к нему, стоящему на крыльце, обнять сзади и поцеловать в плечо.

Ногти до боли врезаются во внутреннюю поверхность ладоней. И я решаюсь на риск.

Приближаюсь медленно и неслышно, словно боюсь спугнуть дикое животное. Обвиваю руками его широкий торс, чувствуя твердые мускулы под тонкой рубашкой. И нежно прислоняюсь щекой к его спине.

Что-то незнакомое рождается в глубине моего существа. Я обнимаю родного человека, частицу своего сердца. Это не плоть от моей плоти, как моя дочь. С ней все было просто с самого начала — я признала ее с первого взгляда, хотя осознанная любовь пришла позже, ужаснув своей силой и глубиной. Нет. Сергей стал таким только потому, что я полюбила его со всеми его тараканами, с неспособностью открыться, с жестокостью и определенной долей эгоизма, свойственным мужчинам, которые всегда стремятся получить свое. Он доставил мне больше боли, чем радости. Но я не могу отнять своих рук от того места, где размеренно и тяжело бьется его сердце.

Обжигающий жар его тела проникает сквозь ткань. Он неподвижен. Не знаю, нравится ли ему то, что я делаю, или наоборот, он сдерживает себя, чтобы не высвободиться из моих навязчивых объятий.

Гадать приходится недолго.

Он оборачивается ко мне и обнимает за плечи. Наклоняет голову и целует мои прохладные губы. Сначала едва ощутимо, дразня, потом чуть задерживаясь на них, пробуя на вкус.

Я мгновенно разгораюсь. Но он не торопится. Прикасается к моим щекам, спускается по шее к ключице, ласкает то место, где шея переходит в плечо.

Меня начинает бить мелкая дрожь желания. Мой отклик на него уже не вызывает удивления. Просто кто-то там, наверху, решил, что он — моя половинка. И телом, и разумом я принадлежу ему, чувствую его, откликаюсь на его молчаливый зов.

Шум прибоя доносится даже сквозь затуманенное сознание. И в какой-то момент мне кажется, что все это — плод моего воображения.

И тогда я отстраняюсь и смотрю в его глаза, держа любимое лицо в ладонях.

Ты рядом, ты здесь, — шепчу я.

Я здесь, — отвечает он и подхватывает меня на руки, чтобы отнести на второй этаж, в его просторную спальню.

Двери балкона распахнуты настежь, прохладный бриз колышет прозрачные занавески. На белоснежных простынях я жду его, запрокинув лицо. Он возвышается надо мной, смуглый фоне белых стен. Тянусь к нему и обвиваю руками и ногами, как виноградная лоза.

Мой. Сейчас только мой. Наверное, в исступлении я сказала это вслух, потому что он на миг отрывается от моей кожи и шепчет:

Только твой.

Мы перекатываемся по огромной кровати неспешно и в то же время так, будто ведем напряженную борьбу, как спаривающиеся змеи. Секс с ним — это всегда чувственное потрясение. Но теперь, когда мы отпустили сдерживаемые эмоции, наша близость приправлена потрясающей откровенностью. Обнажены наши тела, обнажены наши души.

И когда я качаюсь на грани ослепительной развязки, почему-то не в силах переступить черту, он просовывает руку между нашими телами и касается меня там, где я жажду.

Ну же, милая, иди ко мне, иди, я жду.

Я кричу, разлетаясь на части, взрываясь фейерверком, и слышу, как он стонет и содрогается внутри меня.

Позже мы лежим без движения. На этот раз молчание не давит, а кажется легким и естественным.

Волны все так же шумят вдалеке, напоминая, что это не сон. Я тону в блаженстве и неожиданно для себя тихо смеюсь.

Пойдем на воздух. Выпьем вина, — предлагает Сергей.

В просторном холле, который занимает почти весь первый этаж, стоит низкий диван, кресла, телевизор, который абсолютно не нужен двум людям, полностью поглощенным друг другом.

Слева тянутся кухонные шкафы, широкая столешница со встроенной газовой поверхностью и духовкой. Здесь же находится и холодильник.

Он вынимает бутылку вина и свежий апельсиновый фреш. Достает бокалы и ведет меня к двери, за которой обнаруживается уютный уголок на открытом воздухе. Эта часть дома сделана беседкой, открытой с двух сторон. Колонны поддерживают второй этаж. Судя по планировке, над нами находится его спальня. Я вижу край светлой занавески, четко выделяющейся на фоне ночного неба.

Небольшой квадратный столик и мягкий уголок. Цветы повсюду. Недалеко темнеет море. Белая пена фосфоресцирует в свете яркой луны.

Мы устраиваемся рядышком и потягиваем вино из бокалов с высокой ножкой.

Звезды таинственно мерцают, не скрытые ни одной тучкой. Можно вечно смотреть на их неяркий свет, на то, как красными всполохами мигает Марс или ярко светит Венера.

— Я до сих пор не верю, что я здесь, — тихо говорю я.

Жалеешь?

Нет.

Боишься?

Я медлю с ответом. Я боюсь того, какую боль причиню Владу. Весь день я тайком пыталась связаться с ним по Скайпу. Украдкой, пока Сергей не видел, я писала ему сообщения в зонах свободного wi-fi. Но он не ответил ни на одно мое послание. И почему-то меня это очень настораживает. Влад, такой обязательный, такой заботливый, не мог просто так взять и пропасть.

Боюсь того, что будет потом.

Кто-нибудь знает, что ты уехала сюда со мной?

Никто.

Ты собираешься в этом признаться?

Не знаю.

Мы замолкаем. Чтобы скрыть нервозность, тянусь за графином с соком и поражаюсь тому, такой он вкусный и сладкий. Сделав несколько глотков, всматриваюсь вдаль и вдруг выдаю:

Влад не отзывается. Только один раз написал, что долетел нормально. И потом полное молчание.

Я переписывался с ним сегодня. Он доложил о том, как идут переговоры. Все хорошо.

Почему же он тогда не пишет мне?

Сергей едва заметно пожимает плечами, и мы больше не нарушаем тишину.

Не хочу думать о том, что будет после. Не стану портить этих волшебных минут, которые, наверняка, достанутся мне дорогой ценой.

Спустя полчаса мы вновь оказываемся в постели и любим друг друга всю ночь напролет.

Я открываю глаза. Робкие солнечные лучи прокрались в спальню. В комнате свежо. Поворачиваю голову и смотрю на лицо Сергея. Во сне он кажется моложе. Исчезла напряженная морщинка между бровями. На его щеке играют блики света и путаются в темных волосах.

Ресницы немного подрагивают, но губы расслаблены и не сжаты.

От его красоты у меня захватывает дух. Сильный, властный мужчина. Когда-то я считала его жестоким. Как же я ошибалась.

Сердце переполняет любовь. От нахлынувшего чувства слезы выступают на глазах и щемит в груди. Так я хотела бы встречать каждое утро, тысячу лет подряд.

Мой родной, мой самый лучший. Я готова отдать тебе все, что у меня есть. Я разобью свою жизнь и брошу ее осколки, словно неограненные алмазы, тебе под ноги. Если не пригодятся в будущем, то хотя бы украсят настоящее.

Он улыбается во сне. Я улыбаюсь ему в ответ.

Осторожно встаю, чтобы не потревожить его сон, и иду к распахнутым дверям, ведущим на балкон.

Солнце только встало. Его косые лучи пробиваются сквозь листву деревьев, создают длинные тени на земле. Они еще не обжигают, только слегка нагревают кожу, лаская ее теплом. Утро прозрачное и свежее, умытое росой.

Вокруг щебечут птицы. Их тысячи. Они заливаются веселыми трелями, перекликаются друг с другом, приветствуют новый день.

На какую-то секунду они умолкают. И мне кажется, в этот момент они прислушиваются к моему счастью. Будто песня моего сердца красивее их сложных арий, и они недоумевают, как такое может быть.

Абсолютно голой спускаюсь на первый этаж и выхожу во двор, раскинув руки навстречу ветру и солнцу. Смеюсь, закрыв глаза, запрокинув голову назад. И медленно танцую, кружа по холодным каменным плитам.

Если меня кто-то заметил, то вряд ли смог бы разглядеть. Наши соседи довольно далеко и скрыты густыми ветвями оливковых деревьев и высокими пальмами. Да мне сейчас и неважно, что кто-то может глазеть на полуобезумевшую женщину не первой молодости.

• Предыдущая
• 43/129
• Следующая