Крепость Дракона - Стэкпол Майкл А. - Страница 48

• Предыдущая
• 48/143
• Следующая

Чудотворная энергия невидимой волной пошла от него к намеченной цели. По пути она набрала силу и схватила корабль в чудовищные объятия. Керриган поднял правую руку, и корабль исчез с поверхности моря. Со сдавленного невидимыми клещами корпуса корабля обрушивались потоки воды. Корабль поднимался все выше: двадцать футов, сорок, еще выше, еще. Керриган злобно оскалился. Ему хотелось зашвырнуть корабль на Луну, а потом, сжав руку, смять его в лепешку. Он хотел увидеть, как сквозь невидимые пальцы посыплются обломки, а куски рангоута1 закружатся в небе и полетят вниз, увлекая за собой объятые пламенем канаты и паруса.

Но юноша знал: такой силой он не располагает, и поэтому просто разжал руку.

Корабль, накренившись, пошел вниз. Некоторые матросы сразу попадали в море, другие вцепились в леер и канаты. Только что сращенные ими канаты разошлись, и матросы болтались на них, словно узел на конце хлыста. Те, кто не смог удержаться, кувыркаясь, полетели в воду. Ветер раздул паруса, натянул мачты и рангоуты. Паруса затрещали, мачты сломались.

Корабль со всего маху рухнул в темную воду. Судно могло бы выдержать любой шторм, тем не менее сейчас, когда оно упало с большой высоты, вода оказалась для него не мягче гранита. Балки сломались, мачты превратились в щепки. Доски на палубе разошлись и, набрав ускорение, взлетели в воздух. Корабль подпрыгнул, закачался и громко забулькал. Лохмотья парусов прикрыли обломки кораблекрушения.

Таготча в своем черном одеянии заграбастал обломки жадными когтистыми лапами и уволок их в подводное царство.

Раненый, кашляющий кровью, Керриган наблюдал за гибелью корабля. Затем подался вперед, вырвав из мачты пригвоздившую его к ней стрелу. Опустился на колени и улыбнулся, оскалив залитые кровью зубы. Какое-то мгновение он упивался собственной победой.

Но уже в следующую секунду его обуял ужас.

Пираты за себя отомстили. Огромная волна, вызванная падением корабля, вздыбилась и поглотила суденышко, на котором плыл Керриган.

Боль, грызущая плечи, соперничала с ломотой в спине. Эта часть тела беспокоила Уилла больше всего. В негласном соревновании проигрывали ноги: подумаешь, всего лишь жжение. Время от времени судороги в мышцах бедер и руках вносили некоторое разнообразие, правда, легче ему от этого не было.

С наступлением сумерек, принимая от одного ученика ведро с морской водой и передавая его другому, Уилл воспринимал физические страдания уже лишь краешком сознания. В душе клокотала ярость, и если бы не полное изнеможение, он бы такое сейчас устроил, что ученики побежали бы от него прятаться. Уилл чувствовал себя униженным, оскорбленным, и эти чувства распаляли его гнев.

Бригада их занималась подъемом воды на крутой северный берег Вильвана. Крепостная стена, высотою сорок футов над уровнем моря, вгрызалась своими зубцами в сгущавшуюся синеву неба.

За стеной поднимались стройные башни, и на их крышах сейчас зажигали огни. Уилл без труда различил на ближайшей к нему башне фигуры Резолюта и Ворона.

Предполагали, что пираты будут осаждать остров с севера, хотя на востоке имелась естественная бухта. Гавань закрыли после того, как отплыли эвакуационные суда. Отвлекающий удар по ней был вполне вероятным, однако взятие гавани еще не означало поражения Вильвана.

Частью островного ландшафта являлась горная долина, она брала начало в северной оконечности острова и доходила до юго-востока. Хотя в обступавших долину горных хребтах имелись промежутки, оборонять их было нетрудно. К центру острова можно было подойти только через долину, но прежде требовалось взять приступом башню военного магистра. Она как кость в горле торчала на пути захватчиков. Если бы у неприятеля это получилось, ему пришлось бы идти к середине острова еще пять миль, поднимаясь при этом в гору, а потому каждый дюйм этого пути очень дорого обошелся бы противнику. Отряды, занявшие ключевые позиции вдоль всего маршрута, намерены были собрать кровавую жатву.

Вот ведь нашли дурака — работать бесплатно! Уилл до сих пор трясся от злости. Против помощи в разгрузке судов, доставке продовольствия и вооружения он отнюдь не возражал, так как знал, что во время сражения все это понадобится. И то, что это требовало физического труда, а сам он выступал в качестве чернорабочего, ничуть его не оскорбляло. К этому парень относился с пониманием. Не протестовал он даже и против того, что многих юных учеников эвакуировали, хотя нагрузка в связи с этим на тех, кто остался на острове, здорово в связи с этим возросла.

Возмутило подростка то, что ему не позволили принять участие в боевых действиях. Решение это принял Резолют. Он отказался выслушивать аргументы Уилла и не объяснил ему, в чем он не прав. Когда Уилл обратился в поисках защиты к Ворону, тот только пожал плечами. Он не отрицал, что в стычках с авроланами Уилл великолепно себя зарекомендовал, вот только столкновения те были, по его словам, незначительными, а группы — небольшими и плохо организованными.

Не надо было и к Великому магистру обращаться, чтобы понять: предстоящее сражение будет не из легких. Идея нападения на Вильван на первый взгляд казалась безумной, однако Уилл не сомневался, что в ней была своя логика. Взять хотя бы воровское ремесло: для того чтобы срезать кошелек, требуется отвлекающий момент. Если намеченная тобой жертва примет тебя за сумасшедшего, она мигом окажется у тебя на крючке: ты спокойно заберешь добычу и благополучно скроешься.

Этот прием Уилл применял не слишком часто. Жизнь на улице преподнесла ему куда больше уроков. В драке, как он давно уразумел, отступать нельзя. Если ты в нее ввязываешься, старайся причинить противнику как можно больше вреда. И чем больше будет рядом с тобой людей, тем больше вреда все они могут причинить. Уилл хотел быть среди этих людей.

Адепт, стоявший у самого моря, крикнул что-то, но Уилл не расслышал. Ученики, бывшие подле него, вышли из ряда и сами понесли ведра наверх, расплескивая воду. Адепт сделал знак, чтобы они не останавливались. Уилл со своим ведром пошл следом, немного расстроившись, оттого что распоряжение поступило не вовремя: он чуть ли не последний оказался с полным ведром, а стоявшие выше него люди понесли наверх уже пустые посудины.

Подъем, хотя и не длинный, одолеть было не так-то легко.

Ноги скользили по отшлифованной волнами каменистой породе. Укрыться здесь от противника было практически невозможно. Несколько земляных тропинок в расчет можно было не принимать. Да, много крови прольется в этих местах.

Если атакующие не применят осадных машин, им здесь не закрепиться.

Добравшись до вершины холма, Уилл вылил воду в цистерну. Потом бросил ведро в телегу, рядом с другими ведрами, и заглянул в укромный уголок, где у него были припрятаны пояс с саблей и мешочек с боевыми звездами. Он надел пояс, застегнул пряжку и повесил саблю на левое бедро, после чего обратил взор на башню, где видел недавно Резолюта с Вороном.

Послышались скрип и лязганье. Чья-то фигура заслонила ему обзор.

— Ты Уилл?

Юноша кивнул, стараясь скрыть изумление.

— Да.

— Мне велели проводить тебя на твое место. Следуй за мной.

Человек повернулся и пошел в противоположную от башни сторону. Уилл хотел было заявить протест, но человек — нет, то был механоид — вызвал у него такое любопытство, что он послушно пошел за ним. Левая нога человека — от середины бедра и до ступни — была заменена металлической трубкой с рычагами. Провода и фрагменты кольчуги висели на нем, словно кружево. Левая кисть и предплечье тоже были искусственными, да и пальцев-то у него было всего три, а кольчуга вживлена прямо в тело.

Уилл давно слышал о механоидах, но видеть их до сегодняшнего дня ему не приходилось. Прибыли они целой компанией из Крепости Дракона и высадились на северном побережье. Хорошо, что это Дотан Каварр, барон Дракона, догадался, что их надо сюда прислать: все, разумеется, были им очень рады. Из разговоров Уилл знал, что большинство механоидов собиралось оборонять Вильван, словно свой собственный дом, хотя на самом деле никто из них здесь даже не родился.

• Предыдущая
• 48/143
• Следующая