Одна лошадиная сила - Стрелкова Ирина Ивановна - Страница 23

• Предыдущая
• 23/26
• Следующая

Все тем же скрипучим голосом Володя потребовал немедленной выдачи своего ученика, несовершеннолетнего Андрея Бубенцова. Призвав на помощь всю свою эрудицию, он цитировал опешившим сельсоветчикам уголовно-процессуальный кодекс, по которому задержание несовершеннолетнего может применяться лишь в исключительных случаях. В заключение Володя категорически потребовал, чтобы присутствующей здесь гражданке вернули телегу и лошадь.

— Присутствующая здесь гражданка, — образцово нудил Володя, — проживает на территории Ермаковского сельсовета, и вы имеете возможность ее вызвать…

Сельсоветчики растерялись. Но неожиданный удар нанесла Володе кассирша.

— А расписку напишете? — спросила она и с видом превосходства оглянулась на председателя и бухгалтершу: вот, мол, как надо действовать с такими умниками. Говорить-то они мастера, а бумажку подписать кишка тонка.

Володя, как и всякий русский человек, с опаской относился к бумаге, которую надо подписать. Однако не отступать же теперь!

— Разумеется! — Свой уверенный ответ Володя подкрепил соответствующим жестом: протянул руку и нетерпеливо пошевелил пальцами: а ну, где эта бумага? Давайте ее сюда, мне некогда с вами канителиться…

Андрей Бубенцов глядел на него широко распахнутыми ясными глазами. Дебринская Анютка состроила постную мину, чтобы не выдать своей радости. У Володи еще была возможность отказаться, но он решительно извлек из кармана шариковую ручку и погрузился в болото канцелярского стиля: «Настоящим удостоверяю, что мною взят на поруки в Ермаковском сельсовете несовершеннолетний Бубенцов А…» Лихо подписавшись, Володя проставил внизу число и месяц, подумал немного и вывел свой настоящий адрес. Он не собирался скрываться от правосудия.

Вихрь помчал из Ермакова во всю свою стариковскую прыть, словно понимая, что отсюда надо уносить ноги как можно скорее. Дебринская Анютка отбросила хворостину и расхохоталась. Глядя на нее, засмеялся и Володя. Дольше всех крепился державший вожжи Андрей, но наконец и он присоединился к общему веселью.

«Мальчишка наверняка сгорает от любопытства, — думал Володя. — Сейчас начнет стеснительно выспрашивать, кто я такой и почему примчался к нему на выручку…»

Увы!.. Володино аналитическое мышление на этот раз подвело. К Андрею Бубенцову не следовало применять стандартных мерок. Он и не собирался ни о чем расспрашивать своего спасителя. Он просто и естественно принял Володю в друзья, бесхитростно стал рассказывать, как повстречал в лесу одинокого Вихря, обреченного конюхом на живодерню, как привел коня в Дебрь к трем добрым старухам, вспахал огород и стал называться Хозяином, пахать землю и запасать сено на зиму. Цыган дядя Паша снабдил Андрея мазью от лошадиных болячек и сварил по старинному цыганскому рецепту краску, превратившую Вихря из рыжего с белой отметиной на лбу в гнедого без всяких отметин.

Дядя Паша!.. Володя вспомнил, что про дядю Пашу мельком упоминал при первой встрече Костя-Джигит. Обмолвился, что дядя Паша показывал апачам, как цыгане ловят лошадей. «А я пропустил мимо ушей, не расспросил!»

Хорошо знакомый Володе старый цыган с медной лысиной и черно-седой всклокоченной бородищей с давних времен прижился в Путятине, работал в будке под вывеской «Металлоремонт». Володя еще в детстве носил дяде Паше в починку прохудившиеся кастрюли — на новые у него денег не было. А недавно старый цыган мастерски запаял исторический кубринский самовар. Не он ли научил Андрея делать красивые уздечки с бляшками?

— Ага, — сказал Андрей, — дядя Паша и цыганские умеет делать, и с русским узором.

— А еще чему он тебя учил?

— Дядя Паша говорит, на ипподромах, если лошадь стала нервная, непригодная для скачек, ее передают ребятам. Потому что лошади любят детей и стараются быть с ними добрыми. Она побудет с ребятами несколько месяцев, успокоится и опять может участвовать в скачках. Дядя Паша говорит, что и ребятам для улучшения характера полезно ходить за лошадьми.

«Ах ты старый лошадник!» — с восхищением подумал Володя.

Из дальнейшего рассказа Андрея выяснилось, что ему помогал не только дядя Паша. Мальчишке удивительно везло на добрых людей. Старик из затерянной в лесу деревушки подковал Вихря и надарил Андрею разной упряжи, даже телегу подарил. И книги дал по кузнечному делу, велел учиться ковать. А уж три бабули из Дебри души не чают в Вихорьке.

— Все свои запасы моркови ему скормили, — рассказывал Андрей. — Придется в будущем году побольше вспахать под огороды. Овес обязательно посею.

Телега мягко катилась по заросшей лесной дороге.

— А вы знаете, почему тридцать первого августа день Флора-распрягальника? — спросил Андрей.

— Знаю. — Володя обрадовался, что может поддержать беседу о лошадях. — По старинной легенде, пастухи потеряли табун и обратились за помощью к Флору и Лавру. Те помогли отыскать табун. С тех пор они и считаются покровителями лошадей. На иконах так и рисуют Флора и Лавра с пастухами на лошадях, и внизу табун скачет. Ну а у нас на Руси народный праздник, наверное, связан с окончанием полевых работ. Все убрано, свезено, пора дать отдых верному помощнику…

Андрей благодарно просиял.

— И я так думал, что лошади заработали свой праздник.

«Вот тебе и Буба! — Володе вспомнился воображаемый взрыв в химическом кабинете. Как давно это было! — Мог ли я предвидеть, начиная поиск шпиона, выдающего тайны апачей Бесу, что мне удастся не только осуществить оригинальное расследование, но и встретить среди ребят прекрасного мечтателя! Я еду с ним сейчас не в прошлое, не в старую, доживающую свой век деревню. Его мечта абсолютно современна. Реальна! Кто-то из великих сказал, что человеку — каждому! — надо посадить дерево и вырастить сына. Наше время добавило еще одну необходимость: поработать на земле, походить за плугом. И лучше всего в детстве…»

С той же простотой и бесхитростностью Андрей поведал Володе, что задумал перевестись из Двудворицкой школы в Ермаково, там есть при школе интернат для учеников из дальних деревень.

— Мне деревенская жизнь больше нравится. Люди друг друга лучше знают. И работа. Кончу школу и пойду работать в колхоз.

— Конюхом! — увлеченно подхватил Володя.

Увы. Он опять ошибся.

— Я пойду по специальности, — объяснил Андрей. — В Ермаковской школе обучают на тракториста. К лошадям меня и так пустят.

Видно было, что мальчишка все обдумал серьезно и обстоятельно.

— Вот только мама и бабушка… — Голос Андрея дрогнул. — Я им еще не говорил. Я бы давно сказал, да Вихря жалко. Они бы велели вернуть на фабрику. А мне его жалко отдавать. И маму жалко. И бабушку. Они плачут. После каждого родительского собрания. Им в школе наговорят… — Андрей отвернулся в сторону. — Меня в школе и в глаза обзывают: «Дурак, мешком прибитый». Ну и пускай я для них дурак. Уйду в интернат, в Ермаково.

Андрей сел прямо, прищелкнул языком. Вихрь согласно тряхнул гривой, прибавил шагу. Андрей дал ему немного пробежаться и окликнул ласково, негромко:

— Да ладно тебе, не спеши!

И тотчас Вихрь поплелся с прохладцей.

— Слушается! — похвалил Володя.

— Ага, — согласился Андрей. — Понимает. — И добавил упрямо: — Если не отпустят в интернат, все равно у них учиться не буду!

— Я знаю, — осторожно вставил Володя. — Ты недавно ходил в школу за документами, но тебе не выдали.

— Ага, — подтвердил Андрей, совершенно не интересуясь, откуда Володе известно, что он ходил за документами.

— Ты вышел из школы злой и обиженный, — задумчиво продолжал Володя, — и написал карандашом на стенке нового спортивного зала: «Курочкин предатель». Зачем ты это сделал?

Андрей и теперь не удивился, откуда Володя все знает.

— Я решил, что больше в школу не приду. А Курочкин… — Андрей замялся.

— Выдает одному человеку тайны апачей, — подсказал Володя. — А Костя-Джигит подозревает тебя.

— Ага! — Андрей обрадовался тому, что Володя сам произнес неприятные слова.

«У мальчишки удивительно чистая душа! — восхитился Володя. — Он искренен и доверчив. У ограниченных людей это вызывает раздражение. Они не понимают, как можно быть таким доверчивым и непосредственным. И прилепили свое тупоумное объяснение — дурак».

• Предыдущая
• 23/26
• Следующая