Спец экстра-класса - Стрельцов Иван Захарович - Страница 10

• Предыдущая
• 10/85
• Следующая

Хмыкнув, Виктор резко развернулся и зашагал в направлении своего дома, по дороге размышляя о том, что он все еще остается на той войне и все еще делит людей на своих и чужих.

Толстобрюхий грязно-серый «Ан», грозно рыча мощными двигателями, свернул с рулежки и встал на стоянку в дальнем конце взлетно-посадочной полосы Моздокского аэродрома. С шипением медленно стала опускаться кормовая аппарель.

К самолету сразу же подъехало несколько крытых грузовиков. Выпрыгнувшие из кузова солдаты бросились поспешно выносить из транспортного отсека картонные коробки. Упаковки с медикаментами для госпиталя были не тяжелые, поэтому работа спорилась. Вскоре машины были загружены, и солдаты вновь забрались под брезент, грузовики тут же укатили восвояси.

Только после того, как площадка возле самолета опустела, из транспортного отсека вышла группа мужчин в защитной форме старого образца. Всем прибывшим давно перевалило за тридцать, а некоторым и за сорок. Достаточно было беглого взгляда, чтобы понять: на войну прибыла новая команда «контрабасов»[3], пытающихся при своем пиковом положении срубить денег на военной службе. А судя по небритым лицам и устойчивому запаху водочного перегара, можно было смело сказать, что это вояки еще те.

На самом деле такая оценка была бы ошибочной, невзрачные мужики в потрепанной форме были профессионалы высшего класса, бойцы элитного диверсионного подразделения ФСБ «Вымпел». Прибывшая ударная группа должна была действовать конспиративно в Чечне, выполняя роль гончих для полковника Христофорова.

Старший группы, высокий широкоплечий брюнет с коротко стриженной бугристой головой, носил на погонах две звездочки прапорщика, и в кармане у него лежал документ, подтверждающий это звание.

Тридцативосьмилетний Игорь Маклахов имел прозвище Макнамара и звание капитана. За двенадцать лет службы в спецназе госбезопасности он провел не одну командировку в «горячих точках», давно мог бы стать майором, подполковником, а то и полковником. Но звание старшего офицера располагало

и к новой должности, по большому счету для кабинетной службы. Маклахов был настоящим бойцовым псом-горлохватом. За званиями не гнался, довольствуясь премиальными за «боевые» и адреналином, впрыснутым в кровь во время проведенных спецопераций.

Прищурившись под яркими лучами солнца, Игорь зевнул, потом вытащил из нагрудного кармана сигарету и сунул ее в рот. Закурив, с интересом наблюдал за приближающимся к самолету угловатым «Уралом-375».

Тяжелый трехосный грузовик, рыкнув, с шипением замер. Из кабины высунулся молодой лейтенант в новеньком камуфляже и тяжелом бронежилете, надетом поверх. Поддерживая левой рукой лежащий на коленях автомат, лейтенант оглянул невзрачного вида бойцов, потом тоном заправского вояки спросил, обращаясь к Маклахову:

– Эй, «сундук», это, что ли, команда «три пятерки» для Грозненской комендатуры?

– Она самая, – подтвердил Игорь Маклахов, продолжая невозмутимо курить.

– Ну, тогда грузитесь, колонна на Грозный заканчивает формироваться. Только за вами и задержка.

– На погрузку, – скомандовал старший, бросив под ноги окурок и наступив на него подошвой кирзача.

К удивлению лейтенанта, пожитков у «контрабасов» оказалось значительно больше, чем обычно. Кроме личных вещмешков, в кузов грузовика загрузили еще десяток нестандартной формы деревянных ящиков, выкрашенных в обычный ядовито-зеленый цвет, но без какой-либо маркировки.

Наконец погрузка была закончена, и «прапорщик», сказав: «Трогай», взобрался в кузов. На что лейтенант недовольно буркнул: «Крохоборы».

Алжирский наемник Абдулл Камаль был вне себя от ярости, договориться с Ушастым они так и не смогли. Бывший полковник Советской армии не только ничего не контролировал, но уже и не мог адекватно оценивать складывающуюся не в его пользу ситуацию.

Теперь, когда стало ясно, что операция «Бумеранг» с треском провалилась и никакого восстания в тылу федеральных войск не произойдет, как не будет осуждено ведущими мировыми странами подавление этого восстания, уже никто не слушал правозащитников, визгливо пищащих по углам.

В такой ситуации следовало искать новый оптимальный выход. Например, объявить его, Абдулла Камаля, известного всем под прозвищем Бабай, главнокомандующим, оставив себе лишь политическую власть. Уж тогда бы он смог объединить вокруг себя всех полевых командиров, на деньги, получаемые из-за рубежа, нанять целую армию высокопрофессиональных наемников, и не только арабов, за большие деньги пошли бы воевать и американцы, и европейцы. В мире достаточно таких, чья религия – банкноты. И чем больше банкнот, тем сильнее их вера. Можно было бы заставить русских в очередной раз умыться кровью, но Ушастый уперся – и ни в какую. В этом жесте он видел покушение на собственную власть.

«Можно подумать, он реально может кем-то командовать или его кто-то слушает», – размышлял Бабай, продолжая в мыслях спор с президентом.

Договориться так и не удалось, Абдуллу пришлось покинуть президентский бункер и вернуться к своему отряду арабских наемников.

По узкой горной дороге они двигались на четырех «УАЗах», боевики то и дело поднимали головы к небу, которое сейчас таило смертельную опасность в виде внезапно появившихся боевых вертолетов или штурмовиков. Для того, чтобы машины было легче покидать, с вездеходов сняли брезентовые крыши.

Уже ни горы, ни леса не могли защитить боевиков, федералы наконец-то научились методам партизанской войны, и часто их разведгруппы нападали на боевиков.

«Нужно уходить отсюда», – неожиданно подумал Абдулл. В течение нескольких месяцев он получал шифровки из Афганистана. Руководство, когда-то направившее его в Чечню, теперь требовало вернуться обратно, чтобы бороться с американским милитаризмом. Бабай каждый раз откладывал отъезд, считая, что сможет в корне изменить сложившуюся здесь ситуацию, чтобы впоследствии иметь государство, на территории которого можно будет укрыться от многочисленных врагов. Но из задуманного ничего не получалось, а даже наоборот, увеличился риск попасть в плен к федералам. Следовало поторопиться с отъездом.

Покинув территорию аэродрома, «Урал» загромыхал по улицам Моздока. На окраине города выстроилась готовая колонна. Десяток грузовых «Уралов» и «ЗИЛ-150» сопровождали три БМП-2 с длинными скорострельными пушками, пара БТР-80 с крупнокалиберными пулеметами и автоматическими гранатометами «пламя», приваренными к башням. На броне расселись солдаты отряда сопровождения из внутренних войск.

Бойцы, не один месяц сопровождавшие автомобильные колонны и не раз вступавшие в перестрелки с сепаратистами, чувствовали себя настоящими вояками, что располагало к некоторой вольности в форме и экипировке. У многих бронежилеты были надеты прямо на голое тело, демонстрируя бронзовый загар и рельеф мышц. Головные уборы тоже были различными: импортные бейсболки с завернутыми на затылок козырьками, камуфляжные панамы и черные бай-керские банданы с черепами. Колорит этого воинства, больше напоминавшего пиратское «береговое братство», дополнял командир. Парень лет двадцати семи, обритый «под Котовского», в черных солнцезащитных очках «Пилот». Держа на локтевом сгибе левой руки «АКМС» с пулеметным диском вместо стандартного магазина, в вытянутых пальцах правой руки он зажал окурок сигареты. Через расстегнутый бронежилет была видна мускулистая грудь с бледно-синей наколкой, поверх которой болталась на цепочке пара американских армейских жетонов.

– Кто рискует жизнью, тот главенствует над всеми, – глядя на отчаянное воинство, с усмешкой процитировал кого-то из классиков Макнамара. Его подчиненные только хмыкнули. Настоящие профессионалы редко заботятся о внешней мишуре.

Едва «Урал» занял место в хвосте колонны, как за ними пристроился «КамАЗ» с установленной на открытом кузове скорострельной двухствольной зениткой «ЗУ-23-2». Вслед за «КамАЗом» встали два БТРа, формирование колонны был закончено.

• Предыдущая
• 10/85
• Следующая