Nеtократия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма - Зодерквист Ян - Страница 37

• Предыдущая
• 37/50
• Следующая

Важным условием существования этого общества контроля было поддержание мифа о Человеке с большой буквы, так что каждый отдельный гражданин осознавал этот идеал, и ему постоянно напоминали о том, что ему не удается жить в соответствии с требованиями, которые ему предъявляются, и поэтому у него есть все основания, чтобы совершенствоваться. Стать Человеком – так назывался этот проект, длиною в жизнь, который не удавалось завершить никому. Миф о человеке доказал свою невероятную живучесть, что объясняет, почему капиталистическая элита, несмотря не на что, преуспела в удержании власти над обществом, стремительно двигающемся к плюрархии, в котором идеологическая легитимность власти практически выветрилась. Жертвы похищений часто проявляют иррациональные чувства по отношению к своим похитителям – так называемый Стокгольмский синдром – и те же симптомы можно наблюдать среди потребителей эпохи позднего капитализма: загадочная неспособность отказаться от устаревшего и деформирующего мифа о самореализации и поиске своего 'истинного я'.

В конце эпохи капитализма государственные организации и разные исследовательские институты устроили мощные минные поля из тревожных отчетов, в которых с помощью диаграмм и таблиц иллюстрируется растущее падение нравов. Все – от ожирения и ленивых диетических привычек до чрезмерного просмотра телепередач и отсутствия эмпатии – преподносится в резких тонах, которые становятся только громче в мегафонах масс-медиа. Падение нравов по понятным причинам приписали воздействию интернета. Одна проблема хуже другой, и все они требуют серьезного вмешательства и виде разных информационных кампаний со стороны государственных организаций и исследовательских институтов, которые, соответственно, нуждаются в огромных финансах. Маленький человек, как убедительно показывают все отчеты, все еще не стал достаточно зрелым для выполнения священной задачи по реализации своего 'истинного я'. Потому он нуждается в любящей заботе и опеке. Так была развернута клеветническая кампания, в ходе которой отмирающие институты капитализма – политические партии, психологи, социологи, СМИ, школа и семья – обвиняли друг друга в отсутствии ответственности за воспитание людей: почему же никто не возьмет на себя ответственность за предоставленных самим себе людей?

Это тесное взаимодействие между политиками, исследователями и СМИ было так налажено, что исключало даже намек на критику. Явно не в интересах падких до сенсаций СМИ было подвергать пугающие доклады социологов тщательной экспертизе. Так что, с точки зрения бизнеса, весь этот спектакль выглядел как одна большая рекламная пауза, повествующая о всевозможных товарах и услугах, стимулирующих ego рядового гражданина. Неудовлетворенные граждане, как правило, являются весьма интенсивными потребителями. Совершенство недостижимо, но всегда появляются новые товары и услуги, которые могли бы в этом помочь, и не попробовать сделать это было бы неправильно по отношению к своему гражданскому долгу – вот что проповедуют СМИ, используя свои каналы односторонней коммуникации. Никто не может считаться достаточно стройным, или красивым, или хорошо одетым, чтобы чувствовать себя спокойно под градом призывов стать еще лучше. Непрерывное культивирование у граждан отвращения к самим себе составляет основу для терапевтического гиперпотребления, которое обеспечивает вращение колес позднего капитализма с такой скоростью. Реклама – это пряник, шокирующие отчеты – кнут. Государство и капитал сидят, крепко связанными вместе, в одной лодке.

В информационных сетях, где коммуникация интерактивна, старые истины об индивидууме будут подвергнуты серьезной критической оценке. Миф о самореализации будет просвечен насквозь, все эти идеи о воспитании целостной личности покажутся антиквариатом. В результате, все политические, научные и финансовые силы, стоящие за этой пропагандой, начнут постепенно терять свое влияние на коллективное сознание. Это не значит, что давление ослабнет, просто новые 'истины' будут по-другому упакованы. Нетократия и её высшие функционеры – кураторы – выходят на трибуну вместе со свежим, постоянно меняющимся текстом закона – много новых маленьких сотикетов для новых дивидуумов. И даже если плюрархическая структура позволит каждому участнику поставить под сомнение правила игры, исходящие от каждого отдельного куратора, не будет альтернативы, кроме как подчиниться другому куратору, и разница между ними может оказаться неопределимой, поскольку все кураторы вместе образуют свою мега-сеть для защиты власти своей группы.

Правила будут меняться, но скрытое под ними послание кураторов гражданам Сети будет оставаться простым и однозначным: ваша сеть никогда не будет достаточно хороша, вы никогда не будете достаточно коммуникабельны, вы не можете позволить себе передохнуть, вы должны все время быть готовы к новому прыжку, к новым ощущениям и познаниям! Так новая каста правителей захватит власть и овладеет ее языком, с помощью которого и будет управлять информационным обществом. Различие стратегий капиталистов и нетократов в борьбе за власть состоит в том, что кураторы в полной мере осознают последствия интерактивности и ее неразрывной связи с властью. Поэтому кураторы не будут диктовать своим подданным, они будут нести с ними беседу. Нетократы больше слушают, чем говорят; они общаются вежливо и тихо, избегая жестких команд. Нетократическая класть не есть власть принятия решений как таковых, поскольку в условиях плюрархии люди сами принимают решения. Нетократическая власть – это контроль над пониманием того, каковы будут последствия альтернативных решений.

В информационном обществе функция морального надзора человека над самим собой уже не будет внушаться самоуверенными и озабоченными эффективностью бюрократами, а будет стимулироваться постоянно меняющимися нетократическими тенденциями, которые будут устанавливать, что в данный момент означает 'быть на коне' и как лучше продемонстрировать, что вы 'в теме'. Этика начинает все больше быть вопросом эстетики. 'Дешевый' стиль станет синонимом общественного суицида. Предполагается, что каждый игрок будет полностью в курсе правил сетикета, неписаного закона о том, как члены Сети должны вести себя по отношению друг к другу. Поскольку сетевая компетенция – ключ к успеху в информационном обществе, можно ожидать буйного расцвета всякого рода коммуникационных терапий и курсов по 'хорошему сетикету'.

Проблема в том, что, поскольку мы говорим о динамических процессах, новые знания быстро устареют. Самое ужасное в этих правилах то, что чем больше людей о них знают, чем больше людей начинают жить в соответствии с ними, тем быстрее они теряют свою ценность. Реальная инфляция в информационном обществе будет угрожать не валютам и ценным бумагам, а ценности действий каждого отдельного игрока. Область социального взаимодействия граждан Сети глобальна, их доступ к информации неограничен. Вопрос их социальной идентичности остается открытым, а степень влияния – не более чем вопрос стиля.

Одним из фундаментальных понятий при обсуждении информационных сетей является прозрачность: Сеть – полупрозрачная и просвечивающая система, а следовательно, демократична и предоставляет равные возможности. Принцип прозрачности проявляется в том, что все участники Сети имеют доступ ко всей необходимой информации и в любой момент могут внести свой вклад. Все карты на столе, каждый имеет возможность высказать свое мнение и принять участие в процессе принятия решений. Если прозрачность – главенствующий принцип информационного общества, то надо ждать революции на рынке труда. Когда традиционный бизнес превращается в прозрачную сеть, наниматели больше не могут обращаться с наемными работниками, руководствуясь феодальными принципами управления. Все взгляды устремлены на работодателя. Последователи Макиавелли не могут действовать в духе Макиавелли, находясь под неусыпным тотальным надзором подчиненных.

• Предыдущая
• 37/50
• Следующая