Ад на земле II (СИ) - Филдс Вики - Страница 26
- Предыдущая
- 26/68
- Следующая
- Я ничего не сделала! – выкрикнула я. – За что ты так со мной?! Я так хотела узнать тебя!
- Я долгие годы жила в монастыре, и я вымаливала прощение, за то, что выносила ребенка самого дьявола! Ты ненавистное людскому роду существо! Ты не должна жить с нами на земле!
- Я твоя дочь, мама! – воскликнула я, вытирая слезы. Это было сильнее физической боли. Даже если бы она изрезала меня ножом, даже если бы она убила меня сотни раз не было бы так больно от слов, сказанных ею.
- Ты не моя дочь! – потрясенно покачала головой Изабелла. - Я отреклась от тебя еще тогда. Твои глаза были моими глазами, и твои волосы были моими, и ты была похожа на меня, но это еще сильнее напоминало о том, какое чудовище я родила!
- Но я была ребенком мама, за что ты могла меня ненавидеть?! – захлебываясь слезами, спросила я. – Или я что-то сделала тебе? Я не виновата в том, что тебе причинил боль этот человек, я ни в чем не виновата!
Повисло молчание. Изабелль смотрела на меня стеклянными глазами. Я видела ее вполне хорошо: ее рот был перекошен от злобы; это была не та женщина, что вошла в комнату.
- Я тебя ненавижу, – дрожащим от зла голосом сказала она. – Я тебя никогда не любила. И я искала тебя не потому, что хотела увидеть, и не потому что хотела заботиться о тебе. Ты нужна была мне, чтобы вымолить прощение, у Господа. Я тебя родила, значит, я и должна тебя убить.
Я прислонилась к стене, противоположной двери.
Слезы совершенно ослепили меня.
Я поняла, что это была ошибка, что я родилась на этот свет. Люди рождаются для того, чтобы совершить нечто хорошее, чтобы поступать так, как велит им сердце. Люди рождаются, чтобы быть счастливыми. Но все, кого я знаю, хотят лишь одного – избавиться от меня. Они станут счастливы, если мое сердце перестанет биться, если я перестану смотреть на этот мир своими зелеными глазами, если перестану дышать. Если это говорит моя мать, тогда в чем смысл жизни, и ради чего тогда я должна жить? Есть ли что-то, что может заставить меня оставаться в этом мире?
Я могла бы сбежать, но у меня нет сил даже для этого; меня все время кто-то будет преследовать; кто-то, кто посчитает меня таким же монстром, как и другие. Или, может, они правы, и я действительно не могу оставаться здесь, в одном мире с людьми?
Я не хочу оставаться с ними, мне будет спокойнее одной.
Мои искусанные губы горели огнем от слез. Я смотрела прямо вперед, но не видела ничего.
Я не смогла бы сбежать, даже если бы хотела, да и зачем? Каждый эпизод моей жизни катился по склону в ад, туда, где как сказала Изабелль, мне самое место.
Я больше не хочу убегать. Я устала.
- Вот так, Аура, – прошептала мне на ухо мама, придерживая мою голову. Мои колени подкосились, я безвольно опустила руку на живот, и почувствовала, что больничная рубашка вся мокрая от чего-то.
Изабелль опустила меня на пол, аккуратно положив голову, и убрав разметавшиеся волосы с лица. Я рефлекторно попыталась зажать рану, но мама с нежностью отодвинула руку в сторону, что-то пробормотав. Я не слышала.
Я уже ничего не слышала.
Я видела, как моя палата превращается в пятно, которое становится, все меньше и меньше, и расплывчатее по краям, и вот оно уже способно вместить лишь счастливое лицо Изабелль, с триумфальной улыбкой. Она что-то бормотала, наверное, молитву, но я думала лишь о том, как досадно, что последнее, что я увидела перед смертью, это ее лицо.
Глава 9
Год спустя
Нью-Йорк
Эти люди в разноцветных одеждах сновали туда-сюда, спешили по своим делам, торопились на свидания, на встречи, и в целом у них была какая-то конечная цель; движение не прекращалось ни днем, ни ночью.
Куда они спешат? Для Рэна Экейна время словно остановилось. Целый год, день ото дня, он проводил в своей квартире, в самом центре Манхэттена, словно заключенный. Все дела, он вел исключительно из дома, и распоряжения давал только по телефону. И казалось, это будет длиться вечно, но время подошло к концу: приближается годовщина смерти Ауры.
Рэн снова посмотрел на статью, которую только что прочел в интернете:
«…Реконструкция лечебницы для душевнобольных, в городе Эттон-Крик, наконец завершена. Год назад, пожар, начавшийся зимней ночью, запомнился всем жителям города надолго; одиннадцатого декабря, мы устраиваем День Памяти всем погибшим в пожаре…»
Рэн закончил читать, и облокотился о спинку кресла, уйдя ненадолго в раздумья. Размышляя, он рассматривал фотографию пожара из статьи, и невольно погрузился в события, того дня. Затем, через некоторое время взял свой мобильник и набрал номер.
- Алло, – ответил Кэмерон. – Разве мы не договорились держаться в тени?
- Ты должен пойти на кладбище, и положить цветы на могилу.
- Какой в этом смысл? – мрачно осведомился Кэмерон. По его голосу можно было бы предположить, что он сейчас не один, и не может разговаривать, однако, в последнее время старший брат всегда был раздражен. Рэн спокойно ответил:
- Потому, что за нами следят. До сих пор. Еще ничего не закончилось, Кэмерон. Аура мертва, но это еще не конец. Ты знаешь, что Лиам мне звонил?
- Да. Он пару дней провел в своем поместье. Дед весьма расстроен тем, что ты пропустил два обеда с инвесторами. Он хочет отправить Лиама к тебе в конце февраля.
- Я говорю не об этой дурацкой сделке. – Экейн качнулся на стуле, продолжая холодным взглядом буравить фотографию обуглившейся больницы. - Я говорю о том, что Адам до сих пор преследует Лиама с Кристиной в университете. Ты понимаешь, что это значит? Он до сих пор не верит в то, что Аура умерла. Мы должны дать ему доказательства.
- Лиам не говорил мне, что Адам еще в городе, – протянул Кэмерон обеспокоенным тоном. Он явно подумал о том, что брат предпочел рассказать все Экейну, а не ему.
- Не удивляйся этому. Ты боишься каждой тени, и ни с кем не общаешься.
- Ты тоже! – возмутился Кэмерон, впервые за долгое время, повысив голос.
- У меня - вынужденная мера предосторожности. Ты не думаешь, что Лиам не позвонил тебе именно потому, что не хотел отвлекать тебя от твоих чрезвычайно важных дел? – голос Экейна был насмешливым, когда он сказал о том, что у Кэмерона какие-то важные дела. – Может быть, Адам что-то подозревает, потому что ты ведешь себя так странно? Ты совершенно на себя не похож.
Кэмерон молчал. Может быть он решил, что брат прав, и поэтому не стал возражать, а может быть, потому что это было заложено в его характере, но он, утихомирившись, произнес:
- Хорошо, я пойду на могилу Ауры, и отдам дань уважения.
- Я рад это слышать.
Они одновременно отключились.
С похорон Ауры, братья не общались. Их пути больше не могли так часто пересекаться, ведь Адам уже их вычислил. Если пришел он, значит, будут и другие. Поэтому некоторым из них, пришлось прикидываться, что ничего не произошло, что все идет по плану. Кэмерон уехал работать в Дарк-Холл, ожидая реконструкции лечебницы, в которой случился пожар. Лиам и Кристина остались в университете Эттон-Крик, и продолжили обучение.
У Рэна было плохое предчувствие по поводу предстоящего Дня Памяти погибшим в пожаре. Эта дата вновь соберет их вместе, через год после случившегося, и это не хорошо. Что-то случится. Этот день не принесет никому из них ничего хорошего.
***
Год назад
- Пожар, разразившийся в лечебнице для душевнобольных, в городе Эттон-Крик, был сокрушающим, – говорил диктор в утренних новостях. - Сегодня найдено еще одно тело. Следствие ведет лейтенант Гаррисон…
Рэн выключил телевизор, и опустился на табурет. В его доме была тишина. Кэмерон подготавливал документы для похорон, Лиам и Кристина помогали Элис покинуть Эттон-Крик, и перевестись в другую больницу.
- Предыдущая
- 26/68
- Следующая
