Наступление бури - Кейн Рэйчел - Страница 48

• Предыдущая
• 48/88
• Следующая

—

Ага.

—

И сдается мне, некоторые из этих Хранителей могут…

—

Носить Метку Демона? Догадка правдоподобная, особенно если учесть, как они сильны. Рэйчел пыталась отогнать их, прикрывая мою спину, но они словно волчья стая. Прятаться и убегать от них долго мне не удастся. Все это рано или поздно закончится бойней.

Судя по виду, его это явно угнетало.

—

Одна из них, Шин, была протеже Мэрион, — заметила я. — Надо позвонить Полу и выяснить, сохраняет ли Мэрион какой-либо контроль над происходящим.

—

Мэрион в больнице, — заявил Льюис. — Получила повреждения в автомобильной аварии. Я узнал это от Пола, час назад.

От всего услышанного я и думать забыла про свои несчастные ноги.

—

Они метят в нас. Это не случайно.

—

Они охотятся за самыми могущественными старшими Хранителями. Это освобождает места, которые можно занять. Своего рода государственный переворот, или, по крайней мере, им так кажется. А если посмотреть с колокольни Ашана, так это ослабляет Хранителей как таковых.

—

А что Пол?

Льюис покачал головой. Я попыталась встать, но колено кольнуло так, что предпочла не рыпаться и бросила взгляд на Кевина, увлеченно рассматривавшего мою маленькую коллекцию

DVD

-дисков.

—

Эй, ходячий больной. Поставь Мела Гибсона на место и отойди.

—

Я тащусь от «Смертельного оружия».

—

Есть от чего. Ну-ка, дай мне телефон.

—

Сама возьми…

—

Кевин, — негромко произнес Льюис, — посмотри на ее ноги. Она едва ходит. Заткни пасть и дай ей этот долбаный телефон.

Кевин вспыхнул, ощерился, однако склонил голову и поставил диск на полку.

—

Где он?

Я кивнула в сторону кухни. Кевин, шаркая, направился туда.

—

Не такой уж он паршивый щенок, — промолвил Льюис, провожая его взглядом. — Просто за ним пригляд нужен, чтобы указывать, когда его заносит.

—

Ему бы следовало вести себя поприличнее.

—

Да он будет, ты уж поверь. Просто он сейчас до полусмерти напуган, и это у него защитная реакция. Ему время нужно, чтобы отойти.

Боюсь, что при этом глаза Льюиса светились участием, как будто он видел в Кевине что-то от самого себя. Но это, конечно же, просто смешно. Льюис никогда не имел ничего общего с Кевином, ни в каком смысле.

—

Льюис, — сказала я, — он психопат. Не забывай об этом, иначе кончится тем, что он засадит тебе нож в спину, прямо между твоих красивых широких плеч, и я буду по этому поводу весьма печалиться.

Родригес одним махом покончил с пивом и сказал:

—

Ладно, ребята, это не для меня. Развлекайтесь вашими сказочками, а я лучше чуток отдохну. Только не надо делать никаких глупостей. Я все равно узнаю.

На сей счет у меня сомнений не было: он или располагал встроенными датчиками движения, или просто нанял частного сыщика отслеживать меня, когда сам вынужден был прикорнуть. Этот малый ко всему подходил основательно.

—

У меня нет намерения никуда идти, — сказала ему я и тут же поправилась: — Ох, кроме работы, конечно. Мне к шести в студию.

Времени оставалось так мало, что его уже не стоило тратить даже на попытку добраться до кровати.

—

Завтра, — промолвил он, — мы вдвоем, ты и я, посидим, потолкуем. И ты объяснишь мне, что к чему. Договорились?

Другого выхода я, честно говоря, просто не видела.

—

Договорились.

Он кивнул, взглянул на Льюиса — вроде как попрощался по-полицейски, и вышел, стукнув со значением дверью. Льюис подошел к ней и закрыл на оба засова. Оно, конечно, против Хранителей или джиннов никакие запоры не помогут, так что акт был скорее символический. Хотя, может, и не только: но ночам вокруг шастало немало скверных ребят из числа смертных. Было бы чертовски обидно, выстояв в битве за судьбу мира, оказаться прирезанной домушником, позарившимся на мою видавшую виды стереоустановку.

Кевин вернулся с кухни с телефоном, бросил его мне и спросил:

—

Могу я там чего-нибудь пожрать?

—

Конечно.

Он исчез с такой быстротой, словно был джинном.

—

Эй, вино и пиво не трогай! — крикнула я ему вслед. Как будто его заботили мои слова.

Льюис повернулся, сел на пол передо мной, на индейский манер, и взял мою ступню в свои большие теплые руки. Я резко вздохнула и напряглась.

—

Расслабься, — сказал он. — Положись на меня.

Он подтянул мою ногу к себе, положил на бедро и начал водить пальцами по ошпаренной коже. Под его прикосновениями жар и боль отступали, припухлость спадала, кожа начала приходить в норму. Это было замечательно, удивительно приятно.

—

Тебе СПА-салон открыть надо, — пробормотала я, откидывая голову на мягкое сиденье стула. Он улыбнулся, не сводя глаз с ноги и продолжая разглаживать кожу пальцами.

—

Для тебя мне впору открывать больницу, — промолвил он. — Джо, нам кто-то помог, там, внизу, в песке. Нас завалило, и мы умирали, но кто-то помог нам выбраться.

Я молчала.

—

Дэвид?

Я почувствовала, что из глаз выступают жгучие слезы, и смахнула их дрожащими руками. Его пальцы, заботливо поглаживавшие мою кожу, замерли, потом возобновили движение.

—

Я думала, что смогу спасти его, — вырвалось у меня. — Я правда считала…

Я не могла думать об этом, чувствовать это, ничего не могла с собой поделать. Слезы полились ручьем. Льюис продолжил разминать мою ногу, теперь довольно сильно нажимая на подъем, чтобы выгнать боль отовсюду. Нетребовательный и непритязательный, как всегда.

—

Ты его не потеряла, — заявил Льюис. — Ты никогда не потеряешь его, если только он не умрет. Или ты.

Моя левая нога полностью пришла в норму. Он мягко поставил ее обратно на ковер и взялся за правую. Я закрыла глаза, отдаваясь тому острому, животному удовольствию, которое он мне дарил.

—

Думаю, это уже произошло, — тихо произнесла я. — Полагаю, он умер. Думаю, то, что осталось… о господи, Льюис. Ты понятия не имеешь, на что они похожи. Ифриты. А если ты знаешь, какими они были, а порой и они знают, какими они были…

—

Тссс, — прошептал он. — Закрой глаза. Не думай.

Чувствуя, как его пальцы медленно, методично устраняют боль, я и сама не заметила, как погрузилась в сон.

Проснувшись, я обнаружила себя в кровати. Кто-то, надо думать, Льюис, перенес меня туда. Я так и оставалась в той одежде, в которой отправилась на пробежку, и каждой складочкой кожи ощущала налипший на нее песок. Все тело отчаянно зудело. Не знаю, столько мне удалось проспать, но чувствовала я себя разбитой.

Я села и вытащила из прикроватной тумбочки Дэвидову бутылку. Какая-либо связь между мной и ею напрочь отсутствовала. Никакого ощущения того, что он здесь, у меня не возникло. Просто вместилище, тесное и хрупкое. Как человеческое тело.

Что в действительности представлял собой джинн? Бездомную душу? Но что же в таком случае есть ифрит? Является ли он демоном? Когда меня готовили на Хранителя, столь общие вопросы практически не затрагивались. Мы получали скорее техническое образование, а философии в нашей программе серьезного места не отводилось. Но сейчас я стала задаваться вопросом: а может быть, как раз философии-то Хранителям все время недоставало? В Ма’ат состояли те еще типы, но они, по крайней мере, понимали, почему и зачем совершают свои действия. А все, что делали мы, представляло собой реакцию. Реакцию на катаклизм там, кризис тут. Мы являлись кем-то вроде мировой «Скорой помощи», а вдобавок, возможно, разносили больше хворей, чем исцеляли.

—

Я люблю тебя, — прошептала я в бутылку и прижала холодное стекло к своей теплой щеке. — Господи, Дэвид, люблю, люблю, люблю. Пожалуйста, верь мне.

• Предыдущая
• 48/88
• Следующая