Натуральный обмен (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 87

• Предыдущая
• 87/101
• Следующая

Наше уклонение от основного пути было моим личным капризом, разумеется, заранее оговоренным с Георгом. Мы и так задержались в Союзе Правобережья дольше, чем планировали, а потому я решил, что лишние несколько часов ничего не изменят.

Деревенька встретила нас лаем собак, из домов выглядывали люди, привлеченные шумом, но выйти не решались. Оно и понятно, здоровые крепкие мужчины были в это время дня на полях, в деревне остались только женщины, дети и старики, которые прекрасно помнили, что последний приезд всадников чуть было не стоил жизни их маленькой односельчанки.

Я спрыгнул с коня как раз под тем самым деревом на окраине поселения, на котором меня чуть было не повесили на прошлой неделе. Всунул повод в руки все еще ничего не понимающего Гердера.

— Ждите здесь, — громко распорядился я, чтобы меня слышали все, и никому не пришло в голову потащиться следом. Я был уверен, что опасность здесь мне не грозит, а обитатели деревни и так были перепуганы.

Рейнел одарил меня яростным взглядом, ясно говорившем, что ему хочется меня стукнуть за мои выходки, но возражать не стал, также прекрасно понимая, что любое лишнее слово будет немедленно доложено императору его людьми.

Я быстро прошел к нужному домику и постучал, только сейчас осознав, что мне могут и не открыть. Ясное дело, вытаскивать никого силой я не стану.

Но опасался я зря, дверь отворилась почти сразу. Естественно, Дара тоже слышала лай и стук копыт.

— Ваше величество, — женщина присела в неловком подобии реверанса.

— Не надо, — попросил я, опасаясь, что она начнет кланяться, как здесь принято.

Дара выпрямилась, но стояла, опустив голову и сгорбившись, будто ждала кары. От откровенного страха женщины мне стало не по себе, и идея приехать сюда уже не казалась такой блестящей, как сначала.

Атмосферу разрядила Нюся, она выскочила откуда-то из глубины домика и бросилась ко мне.

— Ты приехал! — девочка немедленно завладела моей рукой, потом обернулась к матери и показала язык. — Я же говорила, он хороший.

От вольности дочери с иностранным королем, Дара побледнела, как мел, и даже спустила дочке хамство по отношению к ней самой.

— Все нормально, — улыбнулся я, прежде чем она успела что-либо сказать. Присел на корточки, чтобы мои глаза были на уровне с глазами девочки. — Познакомимся еще раз, а? Меня зовут Эридан.

Нюся расплылась в восторженной улыбке.

— И ты король!

— Угу, — подтвердил я, — и я король. Я решил все дела с его величеством Георгом, и теперь возвращаюсь домой, поэтому хотел попрощаться и поблагодарить тебя и твою семью за гостеприимство.

— Что вы, не за что!.. — испугалась Дара.

— Поверьте, есть, — возразил я, выпрямляясь, — вы не знали, кто я, подозревали, что я мог оказаться беглым или преступником, но, несмотря на это, не отказали мне в приюте.

Дара смущенно покраснела, не зная, что сказать. Тут ее взгляд упал на мои запястья, раны уже зарубцевались, повязки сняли.

— Уже зажили, — робко улыбнулась она.

Я автоматически потер запястья, заживая, они ужасно чесались.

— Спасибо вам еще раз за все, — сказал я, собираясь уходить. И передайте Харесу мою благодарность. Я надеюсь, у вас все будет хорошо, — я отцепил с пояса тяжелый мешочек с монетами и протянул растерянной женщине. — А это возьмите.

— Что вы?! Зачем? — испугалась она, но подхватила мешочек, который я практически силой впихнул ей в руки. — Нам и тратить некуда, мы ведь… — слово «рабы» повисло в воздухе.

— Я думаю, вы найдете, куда потратить деньги, — пообещал я, извлекая из-за пазухи еще один подарок: свиток с печатью императора.

Дара обмерла. Навряд ли, она умела читать, но как выглядит желанная и в то же время запретная «вольная» знает любой раб.

Когда я высказал свою просьбу императору, он целую минуту смотрел на меня, как на умалишенного. Зачем мне приспичило освобождать каких-то там рабов, он понять не мог, но для него это было сущей мелочью, потому и не отказал. Собственноручно написал «вольную» и заверил личной печатью.

— Но как же… — прошептала Дара, принимая у меня бесценный свиток дрожащими руками.

— Спасибо вам за все, — еще раз поблагодарил я, потрепал Нюсю по соломенным волосам и поспешил ретироваться.

— Господи, «вольная»! — услышал я уже за спиной то ли крик, то ли плач. Радость, восторг, удивление в одном слове.

***

Через три дня пути мы заночевали в поле. Поблизости не было ни одного постоялого двора, а провести ночь в пути не хотелось. Солдаты императора, конечно, удивились неприхотливостью иностранного короля, но починялись приказу слушаться меня беспрекословно.

Я же на самом деле не видел особой разницы, где ночевать. После последних сумасшедших событий, мне хотелось лишь тишины и покоя, которых в ночном поле было гораздо больше, чем в шумной гостинице.

Я сидел у костра, завернулся в одеяло, подтянул колени к подбородку и смотрел на огонь. Отдых мне требовался, но больше не физический, а моральный, а потому спать не хотелось.

Невдалеке переговаривалась охрана, окружившая выбранное место ночлега кольцом, иногда пофыркивали кони.

Я поймал себя на невеселой мысли, что в девятнадцать чувствую себя дряхлым стариком, почти таким же, как император Георг. А как же беспечная юность, а, парень? Когда же она успела кончиться, да так быстро, что ты и не заметил?

Сзади раздались шаги по сухой траве. Охрана была на посту, и можно было не опасаться, что кто-то подобрался ко мне со спины. А побеспокоить короля в уединении мог только один человек.

— Привет, Рей, — поздоровался, не оборачиваясь.

— Привет, — откликнулся Гердер, усаживаясь рядом. Я посмотрел на него в свете луны. Ему тоже досталось за это путешествие. Осунувшийся, усталый. — Как ты? — тревожный взгляд в мою сторону.

Я невесело усмехнулся. И все равно, несмотря ни на что, беспокоится обо мне.

— Со мной все нормально, — заверил я.

— Мне так не кажется.

Я поежился и подкинул еще сухих веток в костер.

— Все лучше, чем могло бы быть, ты же знаешь.

Но Рейнела провести было не так просто.

— Я же вижу, ты сам не свой все эти дни, — сказал он. — У Георга выглядел бодрым, улыбался, поддерживал светские беседы, потом в той деревне, когда ты отвез рабам «вольную», ты тоже казался довольным, но стоило нам поехать дальше, ты стал напоминать тучу, черную такую, беспросветную тучу.

Я вздохнул.

— Наверное, — спорить и что-то опровергать не хотелось.

Гердер был прав, в замке императора я должен был себя так вести, потому что единственной моей целью было наладить дружественные отношения с монархом Правобережья, а значит, нужно было улыбаться и выглядеть всем довольным. Заезд в деревню и встреча с Нюсей меня порадовала на самом деле. Очень хотелось хоть как-то отблагодарить этих хороших людей, и я был счастлив, что мне это удалось. А когда мы двинулись в путь, дурные мысли слетелись, как стервятники на падаль… Фу… Я даже поморщился, мой ассоциативный ряд вполне соответствовал моему настроению.

— Это из-за того, что погибло столько наших? — догадался Рей.

Я еще несколько мгновений заворожено смотрел на пляшущие языки пламени, прежде чем ответить.

— И это тоже, — признал я.

— Это не твоя вина.

Я пожал плечами.

— Это как сказать…

— Не ты это затеял. Эти люди служили своему королю и умерли как герои, защищая его. Тебя.

Я, наконец, оторвался от костра и встретился с другом взглядом. В темноте, лишь слегка разреженной лунным светом, его зеленые глаза казались черными.

— Рей, сколько уже людей умерло за меня? Скольких я приказал казнить?

— Ты никогда не казнил невиновных, — вступился он за меня.

Я проигнорировал его слова.

— Я никогда не считал, что у меня хорошая память, — продолжал я, снова уставившись на огонь, — но я помню имена всех, под чьим приговором поставил свою подпись. Помню Ларса, первую жертву моего восхождения на трон, помню каждого, кто закрывал меня своей грудью…

• Предыдущая
• 87/101
• Следующая