Профессорская служка - Ардмир Мари - Страница 52

• Предыдущая
• 52/64
• Следующая

— Зато у вас есть многовариантность подходов, — поспешила утешить я, взяла его руки в свои, сжала. — И сейчас назло всем королевским знатокам вы можете доказать, что против стихийника, как против лома, нет приема.

А девятый вместо того, чтобы действовать, решил пофилософствовать:

— Вообще-то, лом олицетворяет собой грубую силу и…

— Вообще-то, я замерзаю. И не смотрите на свой пиджак, для полноценной защиты от холода его недостаточно. — От соприкосновения рук нас окутало музыкой, что была вокруг Эвении и Ганса, и я сердито заметила: — Всевышний! Первый бал, на который мне удалось попасть, и тот проходит без моего участия. Дейр, ну неужели вы не пригласите меня хотя бы на один танец?

Влетев вместе с ним в кухонное окно и оказавшись на мешках с мукой вверх тормашками, я вопреки неудобной позе, общему гаму вокруг и собственным страхам сумела рассмеяться:

— Кто бы знал, что просьба о танце подвигнет вас на такое! — Девятый с сердитым сопением вернул мои юбки в приличествующий вид и помог разогнуться. — Нужно было раньше попросить!

— Нужно было раньше указать на пиджак моего костюма… — сообщил он, аккуратно снимая меня с мешков. — К нам со всех сторон приближались вампиры королевской гвардии.

— Чтобы помочь, — наивно предположила я, отфыркиваясь от белой пыли.

— Как же… — хмыкнул правообладатель. Он убрал спутанные пряди с моего лица и щелкнул по носу. — Они спешили нас задержать на трое суток за несанкционированное проникновение в королевский сад.

— В смысле?

— В прямом. Мы на балу как неназванные, то есть за пределами дворца мы самые настоящие зайцы, которые разыскиваются. — Стихийник выудил из-за мешков свой помятый пиджак и надел его.

— И поэтому нас выкинуло из коридора?

— Нет, вот это уже было заслуженно, за помощь Эви. Но одно другому не мешает, не так ли?

И он с улыбкой повел меня на выход из кухонных угодий. А вокруг суетились повара и поварята, летали миски и тарелки, нарезалось печеное мясо и украшались торты, варился кофе, а еще строились бутербродные пирамидки и из ведерок высвобождалось мороженое. Потом пошли коридоры для слуг, убирающихся в комнатах, затем коридоры со служебными помещениями и наконец-то парадные. Увидев наше отражение в первом попавшемся зеркале, я ошеломленно остановилась и дернула профессора на себя.

— Куда мы несемся?

— В зал, танцевать…

— В таком виде?

— А, ну да, ваше платье тоже пришло в негодность… — отметил маг, на котором, в отличие от меня, костюм опять стремительно принимал новенький вид, словно его выстирали, накрахмалили и теперь аккуратно отутюживают.

— Благодарю, что заметили.

— Ир… Рэш, я помогу, но чур не ругаться и не драться.

— А что будет? — насторожилась я. — Это опасно? Вы меня обожжете?

— Нет, но… — девятый лукаво улыбнулся, — сейчас вы сами все поймете.

И, опять взяв меня за руку, повел в эпицентр праздничных событий.

Почему он поставил такое условие, я постигла быстро, и не просто быстро, а молниеносно, потому что все его манипуляции явственно почувствовала. А именно двенадцать магических мужских рук, которые заскользили по моим ногам вверх.

— Девятый! — не сдержала я гневного вопля, когда нахальные пальцы коснулись оборочек на панталонах.

— Так и знал… — фыркнул стихийник раздраженно и сжал меня в собственных руках, будто бы мне и первых шести пар было недостаточно. — Ирэн, перестаньте вопить, это всего лишь маг-потоки, сейчас они с вашего тела перейдут на одежду.

И действительно, поднявшись до уровня моей талии, наглые оккупанты переместились на юбку, начав тотальную чистку и глажку. И не касались меня ровно до тех пор, пока не перешли на корсет. Я вздрогнула.

— Не пугайтесь, просто, дабы не опалить нечаянно кожу объекта, мне… кхм, моим потокам поначалу необходимо определить границы допустимого. Вот и все.

Дейр отпустил меня и повел дальше, а его магические руки продолжали скользить по моему телу, заставляя в смущении кусать губы.

Когда мы оказались на этаже танцевального зала, он улыбнулся, оглядев меня с ног до головы, и подвел к дверям со словами:

— Думаю, прическу тоже поправим, чтобы у нашего отсутствия был веский повод.

— Что?! — не спросила, выдохнула. И вот тут взгляд опять упал на наши отражения. Я с горящими щеками, искусанными губами и распущенными волосами и он, статный, холодный щеголь, и ни единой помарки во внешности.

Не знаю, о чем думал мой правообладатель, а вот я вспомнила точь-в-точь такую же парочку, о которой соседка по комнате сказала: «Сегодня Хэмт опять ублажали нестандартным образом». И сказано это было с такой завистью и в то же время брезгливостью, что понятно стало — этот вид для леди абсолютно неприемлем и неприличен. А двери перед нами уже открываются, и гости, стоящие в первых рядах, уже поворачивают головы, чтобы оглянуться назад. Вот тут я в благопристойном порыве рискнула девятого поцеловать. Одной рукой запуталась в его волосах, второй в морозных кружевах шейного платка, шагнула ближе, привстала на цыпочки и…

Среди приглашенных на бал, что увидели нас, прошелся иронично-веселый шепоток и даже смешки, но без злых завистников не обошлось. Кажется, мы опять столкнулись с бывшими пассиями Дейра.

— Вот тварь! — прошипел женский голос со знакомой интонацией.

— Ни стыда ни совести, — поддержал злобную даму тихий вопль второй возмущенной, а следом за резкими фразами последовал цокот каблучков.

Еще несколько мгновений я целовала его неподвижные губы и с тихим вздохом отстранилась.

— Вот теперь повод действительно веский, — сообщила удивленно замершему стихийнику, который не то что поцеловать в ответ не осмелился, даже обнять меня не соизволил.

— Д-да, — согласился он.

Войдя в танцевальный зал, мы неожиданно столкнулись с лесными эльфом и эльфийкой, которые, радостно переглянувшись, заступили нам дорогу. Эта пара так же, как и мы, не стеснялась проявлять свою принадлежность друг другу.

— Прекрасный бал, не так ли? — провозгласила дама.

— Чрезвычайно насыщенный для некоторых, — заметил ее кавалер.

И девятый, узнав пару обаятельных эльфов, протяжно вздохнул:

— Мам, пап, добрый вечер… и с праздником Всех Стихий вас.

— Добрый! И вас, мои дорогие! — Цветущая София расцеловала нас обоих, а странно улыбающийся Радос Лесски, пожав руку сыну, с лукавым взглядом поцеловал мою.

— Надеюсь, на улице не холодно? — спросил он.

— Дорогой, если ты еще не понял, то повторюсь — их никто из дворца не выдворял. — И, махнув в сторону мужа кружевным платочком яркого зеленого цвета, мама профессора защебетала: — Все-то ему кажется… представляете, решил, будто бы вас выпроводили из зала самым неприличным образом.

— Попросту вышвырнули, — пояснил мужчина, переводя внимательный взгляд с меня на Дейра.

— Вы ошибаетесь, мы всего лишь немного прошлись. — Я мило улыбнулась, а рука правообладателя, все еще покоившаяся на моей талии, предупреждающе сжалась.

— Конечно, ошибается, — согласилась София, — как и в том, что на твою подругу, сынок, совершается нападение за нападением…

Я дрогнула и уже была готова поспешить на помощь несчастной Эвении, но слова главы семейства Лесски меня остановили.

— Не стоит беспокоиться, Ганс справляется, — уверенно заявил Радос и проказливо улыбнулся сыну, на что Дейр раздраженно хмыкнул. А я благодарно кивнула в ответ, уверенная на все сто процентов, что эту информацию отец стихийника сохранит, как и ту, что я отбываю срок криб-заключения.

— Милый, ты, верно, шутишь… — Миниатюрная эльфийка плавно прильнула к статному представителю лесного народа. — Мистер Уорд, сопровождающий Эвению Ритшао, не может быть дворецким Дейра. Никак.

— Почему? — невольно поинтересовалась я. Неужели и родители профессора не гнушаются ханжеских условностей в отношении огневика? От вампира Ршайга подобное можно было бы ожидать, а вот от них — нет.

• Предыдущая
• 52/64
• Следующая