Отпуск на вилле с призраком (Ларец лунной девы) - Солнцева Наталья - Страница 43
- Предыдущая
- 43/66
- Следующая
К счастью, никто из женщин не заплывал далеко. Для «жрицы» Тэфаны море было слишком холодным, и она купалась у берега, там, где оно успело прогреться. Ирэн плескалась, как дельфин, на небольшой глубине, а Виринея быстро окуналась и сразу выходила, ложилась в кресло – загорать, греться.
Гаранин с аквалангом нырял подальше от пляжа, у подножия горы. Теплищев взял напрокат лодку и следил за его действиями.
Они заразили администратора интересом к Храму, который оставил след в искусстве и античной литературе и словно испарился в земной реальности. Почти как Атлантида. После того, что он узнал, Медведь-гора перестала быть только частью живописного пейзажа и обрела некую загадочность. Вдруг там, в толще скальной породы, и впрямь проложен туннель, где прячутся от солнечного света и людских глаз пришельцы из космоса?
Ирэн вышла из воды, отряхиваясь и подставляя солнечным лучам свое великолепное, восхитительное тело. Она села на подстилку рядом с креслом, в котором загорала Виринея. Ее кожа покрылась пупырышками от холода.
– Море довольно прохладное…
Мадам Нагорная не ответила.
Теплищева поставила кресло поодаль от всех и наслаждалась покоем. Ее муж находился в лодке за мысом, и нахальная блондинка не имела возможности ни видеть его, ни тем паче соблазнять своими формами и сладкими речами.
Красавица вздохнула и улеглась на спину, прикрыв лицо шляпой. Сквозь соломку пробивался свет, и она опустила веки. Партенитская долина будила в ней странные фантазии – из небытия возникали образы прекрасных женщин-воительниц, сильных и бесстрашных. Они неслись на полном скаку с оружием в руках, без трепета вступали в бой с мужчинами, а потом приносили жертвы своей богине – девственной и лучезарной Артемиде.
Греки, привыкшие драться пешими и сохранять плотный строй, не приняли всадниц с луками всерьез и поплатились за легкомыслие. Очень скоро они осознали, насколько опасны летучие отряды амазонок и их смертоносные атаки. Красивые, но свирепые предводительницы женского войска нередко вступали в поединок с греческими героями. Многие легенды говорят о гибели и посрамлении цариц амазонок. Но у Геродота они чаще побеждают. Порой бывшие противники становились мужьями воительниц и делили с ними все тяготы кочевой жизни.
Неправда, что амазонки утоляли любовную жажду, а потом убивали мужчин. Неправда и то, что они были покорными женами. Всякое случалось… Кое о чем рассказали могилы, но главную тайну племя амазонок унесло с собой. Откуда они пришли и куда исчезли? По слухам, сам бог Дионис сначала заключил союз с неукротимыми всадницами, потом испугался и разгромил их. Лишь немногих удалось спасти Артемиде – богиня спрятала амазонок в своем Храме и сохранила им жизнь. Существует поверье, что уцелевшие амазонки до сих пор сопровождают богиню-девственницу, охотятся с ней рука об руку, веселятся и пируют после удачного лова, услаждают слух и взор песнями и танцами нимф под сенью священных рощ…
Эрос научил амазонок особому искусству любви – только наполовину плотской, не ради потомства, но ради утех тела и души. Они одни могли практиковать неисполненное томление как истинную суть божественного притяжения, что движет Вселенной…
– Вот вам и вечная любовь! – вслух произнесла Ирэн.
Госпожа Нагорная подумала, что ослышалась.
– Простите?
– Вечная любовь… – повторила блондинка. – Непостижимое притяжение душ…
Виринея открыла глаза и повернулась к ней. Какая-то ностальгическая печаль по прошлому шевельнулась в ее закаленном йогой сердце.
– Вы верите в существование амазонок? – спросила Ирэн. – Я думаю, они построили Храм Девы и спрятали его в горе… Бесполезно искать! И сама гора, и святилище недосягаемы для людей. То, что мы видим, – иллюзия, оставленная нам в утешение. Боги ушли…
Она приподнялась, сбросила шляпу с лица и оперлась на локоть.
– Хотите, я сыграю вам на флейте? – улыбнулась Виринея.
Она бережно достала из футляра бамбуковую флейту и приложила к губам. Полились тонкие сиплые звуки, похожие на птичий плач.
Ирэн села, обхватив руками колени, заслушалась. Не заметила, как к ним подошла Теплищева, в купальнике она была неподражаема: тощая, жилистая, с плоской грудью и впалым животом, что, впрочем, ничуть ее не стесняло. Скорее она гордилась своим телосложением.
– Геродота называют отцом вымыслов, – заявила жена археолога. – Причем совершенно напрасно. История оставила нам немало загадок, но обвинять историков во лжи?..
В ней заговорила учительница.
– Вы слышали нашу беседу? – удивилась блондинка.
– Частично…
Долина Дев усмирила в дамах соперничество и заронила женскую солидарность. Звуки флейты рассеивали вражду, как ветер разгоняет грозовые облака. Море, запах кедров и туй, зеленое тело горы на фоне лазурного неба, солнце и теплая галька умиротворяли…
Теплищева перенесла кресло поближе, прилегла и задремала. Флейта усыпила и пышную блондинку. Виринея Нагорная осуществляла сеанс релаксации при помощи древнейшего музыкального инструмента.
Приятную истому прервал громкий мужской возглас:
– Вы же сгорите! Теплищев, несите скорее тент!
Ирэн встрепенулась, медленно поднялась, все еще под впечатлением навеянного флейтой сна – плоская жаркая равнина и несколько несущихся всадниц, исчезающих в дымке на границе между небом и степью.
– Какая красота…
– Вы уже покраснели, будут ожоги! – беспокоился Макс. – А где Виринея?
– Была здесь…
«Жрица» Тэфана стояла, растерянно оглядываясь.
– Кто-нибудь знает, куда она пошла?
На пустом кресле, где сидела госпожа Нагорная, сиротливо лежал футляр от флейты.
Поселок Береговое
Астра разрывалась на две половинки:
– Что делать? Возвращаться на виллу?
– Зачем? – не понял Матвей. – Мы же собирались ехать к Ушаковым. Ты хотела поговорить с матерью Кати.
– Пожалуй, сейчас важнее задать пару вопросов Спиридону Юдину. Насчет Элоизы.
– По-моему, лучше всего об Элоизе расскажет сам Аким Иванович.
– Неудобно…
– С каких пор ты стала заботиться о приличиях? Сама же твердила, что сыск – дело бесцеремонное и порой беспощадное.
– В данном случае…
– Мы теряем время. Поехали на виллу, там видно будет.
Матвей подошел к машине и раскрыл все дверцы, выпуская жар. Пока они загорали, салон нагрелся, как духовка.
– Тебе не жалко Антона? – вздохнула Астра. – Бедный парень сам не свой.
При всем неуважении к охраннику тот вызывал жалость. Нечистая совесть, гибель Кати, с которой он завел интрижку, грядущая свадьба по расчету, долги – вот к чему привели Антона жадность и неразборчивость в средствах.
– Думаю, к смерти горничной он непричастен, – выруливая на асфальт, заключил Карелин. – А вот Храпова следовало бы тряхнуть! Он действительно мог нанять убийцу… Люди, одержимые какой-нибудь идеей, теряют голову и идут на крайние меры. Этот Храпов – явно с приветом.
Астра неопределенно хмыкнула. Она набирала номер старшего Юдина, тот не отвечал.
– Значит, сама судьба велит поговорить с Ридом…
Матвей промолчал. Он про Храпова, а она витает в своих мыслях. Далась ей эта Элоиза! Было дело, да быльем поросло.
На вилле их как будто ждали – молодой хозяин распахнул ворота. Он был в одних коротких шортах, на голом торсе перекатывались рельефные мышцы: видимо, Юдин поддерживал форму в тренажерном зале.
– Разве вы не поехали в Партенит вместе со всеми? – притворно удивился он.
– Нет, мы купались на диком пляже. Сейчас перекусим и прокатимся по побережью.
– В самую жару? Впрочем, в машине – кондиционер…
Рид стоял, прищурившись, положив руку на открытую дверцу «Пассата». Эти двое, присланные отцом для выяснения неких загадочных обстоятельств, настораживали его. Надо бы сойтись с ними поближе.
– Скучно обедать одному, – широко улыбнулся он. – Составите мне компанию? У Елены разгрузочный день, она ест только фрукты. Я, признаться, даже летом отдаю предпочтение мясу.
- Предыдущая
- 43/66
- Следующая
