Вперед, к Магадану! (СИ) - Кротов Антон Викторович - Страница 44

• Предыдущая
• 44/57
• Следующая

ПОДГОТОВКА К ОТПЛЫТИЮ

Наше пребывание на теплоходе «Яна» длилось четверо суток. Трое суток мы плыли от Магадана до Ванино и ещё почти сутки стояли на рейде, ожидая, когда нас примет порт.

Первая проблема, с которой мы столкнулись на теплоходе — проблема вписки. У каждого моряка (на теплоходе их человек 25) есть отдельная одноместная каюта. Специальных пассажирских мест нет, вернее есть какая-то особая каюта, в которую подселили сопровождающих груз. Сопровождающие — толстоватый 50-летний мужчина с золотыми зубами и робкая худенькая женщина — находились в привилегированном положении и платили деньги за проезд, помимо платы за еду.

Мы же, как пассажиры «со стороны», должны сами изыскивать себе место для ночлега. Капитан сказал:

— Судно у нас грузовое, и специальных мест для пассажиров нет. У каждого моряка есть отдельная каюта. Но если к вам домой придёт участковый и скажет: поселите к себе этих двоих товарищей, — что вы ему ответите? «Пошли вон!» А если к вам эти товарищи постучатся, и скажут: пустите переночевать! — что вы ответите? Правильно. Так и я: я не могу никому приказать: пустите к себе этих двоих на время рейса. Идите к морячкам, договаривайтесь сами.

Мы спустились на нижний этаж, предполагая, что там живёт «морской пролетариат», — решили начать с него. Довольно быстро мы нашли места для ночлега: одно для меня, другое для Андрея. Когда же мы их нашли, и даже разместили свои рюкзаки, внезапно нам выделили некое помещение, по счастью оказавшееся пустым, — каюту с табличкой ЛАЗАРЕТ.

Параллельно вписку искали два студента-второкурсника: Дмитрий и Евгений. Они добирались из Магадана, в котором жили, во Владивосток, где учились в институте. В прошлом году, на первый курс, они добирались самолётом, но сейчас цены повысились — билет Магадан-Владивосток стоит дороже, чем Магадан-Москва (!), и они решили добираться научным методом. Метод перемещения на грузовых теплоходах довольно широко известен на Востоке.

Студенты тоже «окучивали» порт в течение нескольких дней, причём «Капитан Цируль» ушёл из-под их носа так же, как из-под нашего. Порт Восточный был всего в 100 км от их института. Упустив «Цируля», студенты были вынуждены плыть в Ванино — в 1000 км от Владивостока, с перспективой попасть в свой институт только к 7 сентября.

Мы утешили их тем, что Андрей имел перспективу прибыть в свой институт только 18 сентября. (Мы рассчитывали 6 дней ехать от Ванино до Тайшета и 6 дней от Тайшета до Москвы и даже вычертили соответствующую схему-график передвижения.)

Студенты тоже получили в своё распоряжение одно из пустующих помещений — каюту этажом ниже лазарета; у них была раковина и кран с водой; у нас же целая ванна, но ей запрещалось пользоваться.

Наконец, мы окончательно устроились в лазарете. Это была комната примерно 250 на 200 сантиметров, в ней стояла койка (вопреки моим гипотезам об устройстве морских теплоходов, она не была привинчена к полу), тумбочка, плафон с лампой на потолке и окно-иллюминатор на одной из стен. В другой стене находилась дверь в комнату с ванной, в третьей — дверь, через которую мы заходили. Мы сразу заполнили каюту нашим барахлом.

Долго ли, коротко ли, настало время отправляться. Два жёлтых буксира, прицепившись к нашему большому теплоходу, с трудом оттащили его от причала. Когда же они отцепились, наш теплоход слегка загудел и поплыл на юго-запад, навсегда увозя нас из города Магадана.

НАША ЖИЗНЬ НА ТЕПЛОХОДЕ

Теплоход «Яна» довольно велик — метров сто двадцать в длину. Грузоподъёмность — около 3000 тонн. Он был загружен контейнерами, как спрятанными в специальные трюмы, так и стоящими наверху. Идёт теплоход быстро — 500 км в сутки, непрерывно; как правило, не останавливаясь на ночь. Ночью остановились только один раз, войдя в Татарский пролив (между Сахалином и материком): чтобы случайно не сесть на мель.

Как уже упоминалось, в команде около 25 человек. Мы насчитали трёх женщин (они работали на кухне) — остальные, стало быть, мужчины.

К сожалению, мы люди совсем неумеючие, и если на барже мы могли хотя бы вычёрпывать вёдрами воду или готовить еду, здесь это не требовалось. Несколько раз вызывались помочь на кухне, но поварихи преспокойно обходились без нас. Надо было заранее попроситься у капитана чем-нибудь помочь, но я не догадался. Поэтому четверо суток, проведённых на теплоходе, мы занимались интеллектуальным бездельем: писали письма и открытки всем знакомым и друзьям, спали, читали книги, в изобилии существующие на теплоходе.

На борту, в столовой, стояли шкафы с книгами. Их набор был таков: сочинения г-на Салтыкова-Щедрина, г-на Л.Н.Толстого и других классиков, и тут же «Ежегодник партийного работника» за 1978 год, «Инструкция по оставлению судна» (это если мы утонем), и другая литература.

Мы с интересом читали.

Основная опасность плавания — четырёхразовое обильное питание, регулярно возникавшее в столовой. Мы подумали, что если уж будем платить за это деньги, то надо не упускать моменты питания. И мы не упускали, превратив за четыре дня наши желудки в большие мешки рюкзачного типа.

Когда слегка покачивало, поварихи, расставляя тарелки, подкладывали под них толстую мокрую ткань поверх скатерти, отчего они не ездили по столу. В качестве еды давали суп, кашу, чай, хлеб, пирожки, куриные ноги и прочее, всё только что приготовленное. Даже хлеб выпекался прямо на теплоходе.

Море было велико и красиво, сверкало на солнце. Несколько раз фотографировали берег (если он показывался) и проходящие теплоходы. Было хорошо.

* * *

…Так мы плыли, ели, читали, писали открытки, письма, и наконец, утром 4 сентября, оставив позади 1500 км, подошли к порту Ванино. Весь день простояли на рейде — все причалы были заняты, порт нас не принимал. Четырнадцать часов мы, сначала нетерпеливо, потом уже спокойно, ожидали выгрузки на Большую землю. И этот момент подошёл.

За четыре дня за еду с нас причиталось 160 тысяч, у нас же осталось только 153 тысячи рублей 10 копеек на двоих. Расплатившись — недостающие 7 тыс. нам простили, мы попрощались с капитаном, со студентами (студенты остались ночевать на теплоходе, — куда идти в 22 часа?), а мы бодро собрались и спустились по трапу на берег, на Большую землю, всего в 8800 километрах от Москвы.

Мы выгрузились на Большую землю в порту Ванино, в 8800 км от Москвы, имея на двоих только жёлтую монетку в 10 коп. и запас оптимизма. Это историческое событие произошло поздно вечером 4 сентября. Предстоял большой путь, но мы чувствовали, что наука не подведёт и что вскоре мы вернёмся домой.

Ура! Свобода! В Магадане, ну и на Колыме, несмотря на всю нашу уверенность и видимую научность, не было такого ощущения свободы и зелёного света на всех светофорах. Теперь даже зелёная трава на земле и ещё не охваченный осенью лес создавали впечатление «зелёного света на десять тысяч вёрст». В горной части Колымского тракта нормальной травы не было, был только мох и лишайник, а миниатюрные берёзки ростом по колено светились ярко-красными листочками. Дальше по ходу в Магадан появилась опять трава, красные микроберёзки сменились жёлтыми и нормальной величины. А здесь вообще было буйство природы и вечного лета. Большая земля!

ВАНИНО. СОВЕТСКАЯ ГАВАНЬ.

Вокзал Ванино был одновременно морским и ж.д. вокзалом. Там толпились, сидели, дремали повсюду люди, ожидающие паром на Сахалин. Паромы не ходили, уже три дня не было топлива, но люди стойко ожидали своего счастья. Поездов на запад до утра не ожидалось, и мы отправились в Сов. Гавань, где, по предположениям, формировались товарняки.

До Сов. Гавани было километров десять. Мы пошли пешком, но когда проходили мимо поста ГАИ, разговорились с гаишниками; те специально завели свою машину и отвезли нас.

• Предыдущая
• 44/57
• Следующая