Новые приключения Чебурашки - Степанов Сергей Владимирович - Страница 25

• Предыдущая
• 25/35
• Следующая

Дядя Степа, расстегнув мундир сидел за столом и корректировал бюджет на следующий год.

– Так вот каким ты стал, Дядя Степа-милиционер! – сказал Чебурашка.

Дядя Степа вздрогнул, поднял глаза и вскочил во весь свой огромный рост, задев головой кончик люстры. Рот его растянулся до ушей, он открыл его и сказал, не скрывая радости:

– Ну наконец-то! Между прочим, был милиционер, а теперь – полковник милиции – начальник УВД.

– Ну ты не очень-то выпендривайся, а то получишь по шее, как в старые добрые времена.

– Ты до моей шеи не допрыгнешь! – расхохотался Дядя Степа. – Даже, если встанешь на стол. Ну, рассказывайте, какие проблемы?

Крокодил и Чебурашка коротко рассказали ему историю с похищением Карло. Дядя Степа слушал и хмурился. Наконец он сказал:

– Все понятно. Дело, конечно, дрянь. Но вряд ли я вам помогу, ребята. Если бы я знал, где искать Карабаса, он давно сидел бы у меня в живом уголке.

– Но в чем же дело?

– Он очень чисто работает. Очень! Да, мы знаем, что он причастен к тем или иным делам, но доказательства… Их вообще нет, ни один прокурор не примет наши догадки за аргументы.

– Ну так хватай его, – предложил Гена. – Хватай, давай нам, а доказательства мы уж добудем.

– В том-то и дело, что я даже схватить его не могу. Его нужно искать, используя все силы и средства, а для этого нужны основания.

– Неужели их нет? – удивился Чебурашка.

– А ты что думал? Если в министерстве меня спросят, какого черта я сорвал работу УВД и бросил всех людей на поиски какого-то Карабаса, что я отвечу? Формально он чист перед законом, как рюмка перед застольем.

– А разве похищение Карло – это не основание? – спросил Крокодил.

Дядя Степа вздохнул и достал папиросы.

– Ты видел, что Карабас похитил Карло? – спросил он.

– Нет, конечно.

– А кто видел?

– Ну… Видимо тот, кто похищал.

– Вот именно! Найди мне хотя бы двух свидетелей, заставь дать показания – и я подниму весь ОМОН, весь уголовный розыск, я поставлю на уши всю Москву. А иначе любой вышестоящий генерал забьет меня в очко с такими операциями.

Чебурашка переглянулся с Геной. Оба понимали, что дело плохо.

– Ну ладно, – сказал Чебурашка. – Видно, мы зря тебя побеспокоили. Пойдем, Гена, не будем ему мешать.

И он встал, собравшись уходить.

– Да сядь ты на место! – раздраженно воскликнул Дядя Степа. Он перебирал пальцами папиросу и думал чем-то. Наконец он закурил и нажал кнопку селектора.

– Петров, – сказал он в микрофон. – А где там наш молодожен?

– Погиб при исполнении супружеских обязанностей, – ответил голос неведомого Петрова.

– Шутки в сторону, Петров. Где он?

– Сейчас позову.

В динамике затрещало, зашуршало, затем раздался другой, более молодой голос.

– Слушаю, товарищ полковник.

– Как там у тебя дела? Что с пропавшей курткой из общежития?

– Дело закончено. Лица установлены, похищенное изъято. Там действовала целая мафия.

– Ладно… А кража поросенка у гражданки Кусматовой, тоже мафия?

– Так точно, завтра ребята поедут их брать.

– Зайди-ка ко мне.

Дядя Степа раздавил папиросу и с довольным видом откинулся на спинку кресла.

– Сейчас дам вам своего лучшего опера, – сказал он. – Парень молодой, но очень толковый. Он покатается с вами по городу, поговорит кое с кем. Может, чего и зацепите.

– Сомневаюсь, что нас спасет один опер, – покачал головой Чебурашка. – Но если он что-то найдет – с меня ящик виски для твоего уголовного розыска.

– С этого надо было и начинать…

Скрипнула дверь.

– Разрешите, товарищ полковник.

– Ну вот! – радостно сказал Дядя Степа. – Знакомьтесь, это…

– А нас не нужно знакомить, – прервал его Чебурашка, вставая.

Их действительно не нужно было знакомить. В дверях стоял Колобок.

Поздно вечером разразилась гроза. Струи дождя с шумом хлестали пустынные улицы, но Карабас, который находился в тиши подземелья, ничего не слышал. Он спал, развалившись поперек кровати, и видел сон, как памятник «Рабочий и колхозница» передрался сам с собой и рабочий гулко бил своим молотом колхозницу по спине, а та норовила рубануть ему серпом под колени.

В час тридцать его разбудил Урфин Джюс.

– Шеф, вставай, товар привезли.

– По лбу ей, по лбу! – закричал сонный Карабас и вскочил. – Где товар, зачем?

– Грузовик пришел с вокзала. Все, что мы заказывали – инструменты, оборудование, осветители, еще какая-то дребедень.

Сон как рукой сняло. Они поднялись наверх и вышли во двор заброшенного здания. Здесь уже царило оживление – люди Карабаса в брезентовых плащах с капюшонами суетились вокруг мокрого «Камаза» и заносили под навес длинные ящики.

– Что это? – спросил Карабас.

– Это трубоходы, – ответил Урфин. – Вон в тех коробках системы связи, в других – сантехника австрийская. А сейчас разгружают товар, который привез вон тот волосатый парень.

Волосатый парень стоял рядом с дверями фургона и, прикрыв рукой листы от дождя, ставил в них галочки. Стоит ли говорить, что это был Шурик Сироткин?

По просьбе шефа Урфин Джюс принес одну из коробок. Карабас стер с этикетки рукавом воду и прочитал:

– «Секс… Шоп… Розовый бульвар». Что это? Я не припоминаю…

– Это надувные бабы, – напомнил Урфин. – Помнишь, ты увидел в журнале и заказал парочку десятков?

– А! – обрадовался Карабас. – Очень интересно, ну-ка…

Из подвала показался заспанный Кащей. Он уже пережил нервный кризис и в некотором роде даже выздоровел.

Кащей потянулся, зевнул и… И так и остался с открытым ртом и поднятыми руками.

– Шеф! – крикнул он Карабасу, когда первое потрясение прошло. – Шеф, мне нельзя волноваться, но я взволнован.

– Ну что еще? – недовольно спросил Карабас. Он залез в коробку, но вместо пухлых и красивых резиновых баб там было нечто бесформенное, помятое, непривлекательное.

– Шеф! – горячо зашептал Кащей, пока Урфин надувал бабу. – Видишь того придурка возле грузовика?

– Ну и что? Он привез мне надувных баб.

– Ты знаешь, кто это? Это Иванушка, ты понял!

– Да пусть хоть Аленушка, мне плевать.

– Слушай меня скорей! Он работал в НИИ ядерной физики начальником отдела. В 25 лет он был уже кандидат наук! А потом его отправили в какую-то африканскую республику что-то монтировать. Там в него влюбилась дочка ихнего президента, то ли короля. И они поженились!

– А она без свистульки! – разочарованно протянул Карабас, рассматривая надутую женщину. Он был уверен, что все резиновые игрушки делаются со свистульками.

Кащей нервничал из-за того, что его не очень-то слушают, но продолжал.

– Кому-то из придворных это не понравилось и ему сделали амнезию. Ты знаешь, что такое амнезия? Ему промыли память, но перестарались, и он теперь лопух! А потом отправили обратно. Он теперь полный лопух!

Карабас с неприязнью щупал бабу. Он был недоволен, что она такая хлипкая и совсем не такая красивая, как была в журнале.

– Я знаешь чего не пойму? – спросил он Кащея. – За каким чертом ты мне все это рассказываешь?

– Я думал тебе интересно, – ответил сконфуженный Кащей. – Все-таки редкая история.

– Да иди ты в задницу со своими редкими историями. Все, я спать…

Вдруг Кащея осенило.

– Постой! – вскричал он. – Он же полный лопух! Его можно в любом деле использовать. Можно хоть бомбу ему в трусы засунуть и отправить к Чебурашке.

– Да? – слегка заинтересовался Карабас. – Ну попробуй его привлечь. Осторожно узнай, не работает ли он на кого-то. Потом намекни, что он может пока побыть у нас. И еще дай ему понять, что здесь можно хорошо заработать. Все, действуй, а я пошел спать.

– Будет сделано, – пообещал Кащей и, натянув желтую шапочку из тюленьей кожи, вышел под дождь. Он занял позицию в метре от Сироткина и простоял там минут десять с очень таинственным видом. Когда разгрузка закончилась, он осторожно узнал:

• Предыдущая
• 25/35
• Следующая