Источник - Корди Майкл - Страница 10

— Еще как решают. Либо я переведу его первой, либо меня опередят. Осталось всего ничего, но последний раздел труднее остальных. — Росс припарковал автомобиль, и Лорен сжала его руку. — Давай договоримся: у нас есть еще два месяца — потом мне нельзя будет летать. Вот в эти два месяца и выберем время отдохнуть: не успею перевести — значит, не успею.

Любовь к жене переполняла Росса. Он расплылся в улыбке.

— Идет. Но к тому времени, боюсь, у меня опять работы будет выше крыши.

— Вот и хорошо. — Она положила руку на живот. — Расходы у нас вырастут, причем уже очень скоро.

Росс вылез из машины и достал с заднего сиденья сумки, потом открыл входную дверь и, включив свет, вслед за Лорен вошел в прихожую.

— Прости, от меня сейчас одни проблемы. Просто я…

Лорен не слушала, а пристально вглядывалась в темноту лестничной площадки.

— Ты слышал? — прошептала она.

— Что слышал? — Он опустил сумки на пол из гладких кедровых досок и двинулся вверх по лестнице. — Где?

— В моем кабинете. Мне что-то почудилось.

Росс ничего не слышал. Он бесшумно поднялся по ступенькам. Лорен шла следом, а наверху взяла его за руку.

— Может, позвоним девять один один?

— Наверняка нет там никого. Постой, я проверю.

Он подошел к двери слева: за ней находилась самая маленькая из пяти комнат, которую Лорен заняла под кабинет. Стоя у закрытой двери, Росс прислушался, но ничего не услышал. Тогда он расслабился, обернулся к жене и покачал головой.

— Осторожней, — одними губами произнесла Лорен.

Росс улыбнулся, и она улыбнулась ему в ответ.

Он повернул ручку, открыл дверь и сразу почувствовал: что-то не так. До него донесся шепот Лорен:

— Не входи, Росс. Я всегда запираю дверь. Там кто-то есть.

И тут мир взорвался.

Дверь сильно ударила его по лицу и отбросила назад, на лестничную площадку. Падая, Росс ударился головой о перила. Кровь заливала лицо, но он увидел, что над ним возвышается фигура человека в маске. Другой уже потерял бы сознание, однако Росс сумел, приподнявшись, обернуться к жене — та замерла на верхней ступеньке — и крикнуть:

— Лорен, беги!

Могучий удар ногой пришелся Россу точно в висок. Проваливаясь в небытие, он успел заметить, что Лорен бросилась не вниз по лестнице, а к нему с криком: «Не трогай его!»

Переступив через Росса, незваный гость двинулся к лестнице, а Лорен преграждала ему путь. В глазах все расплывалось, но Росс все же ухватил незнакомца за штанину и успел заметить на его правой ноге повыше лодыжки большой шрам. Пролетев мимо, человек с такой силой толкнул Лорен прямо на перила, что те не выдержали, и она рухнула вниз, на первый этаж. Раздался глухой удар, за ним отвратительный хруст, и наступила тишина. Росс успел услышать, как со стуком закрылась входная дверь, а потом потерял сознание.

Уганда, Африка.

В тысяче миль от Дарьена, в небольшом городке у озера Виктория, главным достижением цивилизации был кондиционер в интернет-кафе «Джамбо» — только там можно было укрыться от иссушающего зноя. Среди посетителей — местной молодежи и загорелых туристов, которые пили кофе и щелкали клавишами компьютеров — выделялось бледное старческое лицо. Сестра Шанталь вглядывалась в экран, потягивая сладкий латте.

Каждый месяц она брала трость и спускалась с холма, из хосписа для больных СПИДом, в город. В кафе она заказывала латте с пирожным и садилась за компьютер. Каждый месяц ее хрупкие пальцы вводили во все поисковики единственное слово, и каждый месяц в Интернете не обнаруживалось ничего нового. Покончив с кофе и пирожным, она возвращалась в хоспис, убеждая себя, что через месяц все поменяется. Еще месяц, и она избавится от своей ноши.

Сестре Шанталь нравилось работать в хосписе, она провела там уже двенадцать лет, но понимала, что пора уходить. Рано или поздно мать-настоятельница и церковные власти начнут задавать вопросы — именно так случалось в больницах и хосписах, где монахиня работала раньше. Впрочем, дело даже не в этом. Бесценный запас подходил к концу, его следовало пополнить, иначе сестра Шанталь не сможет дальше нести свою одинокую службу. Невероятно: ее время подходило к концу. На какой-то миг жалость к себе пробилась сквозь спокойствие и невозмутимость, потом сестра Шанталь взяла себя в руки и сосредоточилась на экране компьютера.

Сперва она зашла на сайты Би-би-си и Си-эн-эн. Новости, как обычно, не радовали. Особенно тревожил ее проект нового трубопровода «Аласкон ойл». Дочитав, сестра Шанталь открыла «Гугл» и ввела все то же единственное слово. Она пролистала первые четыре страницы с результатами поиска и не обнаружила ничего интересного.

Тут ее взгляд замер на одной из строк.

Монахиня замерла с чашкой в руках, сохраняя абсолютное спокойствие: многообещающие новости бывали и раньше, но в итоге оборачивались пшиком. Она перешла по ссылке, прочла статью целиком и поставила нетронутую чашку кофе на стол. Сердце забилось быстрее, ладони вспотели, она выпрямилась и ослабила завязки чепца, чтобы было легче дышать. Едва сдерживая растущее возбуждение, заглянула еще на пару сайтов и уточнила информацию, а потом отправила нужные страницы на печать. Затем сестра Шанталь зашла на сайт женевского банка и ввела в его закрытой части номер счета и пароль. Остаток на счете был велик, но она даже не посмотрела на него: деньги лишь средство, не более того. Надо купить билет на самолет, а остальное перевести в ближайший банк, что в Джиндже. Наконец монахиня встала, заплатила по счету и вышла, оставив на столе нетронутый кофе.

Когда сестра Шанталь вернулась в хоспис, там царила тишина. Остальные монахини были в церкви или копались в маленьком садике: плодородная красноватая земля давала отличный урожай. В своей по-спартански обставленной комнатке сестра сложила вещи в небольшой чемодан, но прежде чем закрыть его, достала старый деревянный ящик и отперла замок. Из ящика она вытащила небольшую шкатулку с искусной резьбой, открыла ее и заглянула внутрь. Кожаный мешочек был почти пуст. Монахиню охватило ликование. Когда-то мешочек был забит под завязку, однако истощившиеся запасы больше не играли никакой роли. Близился конец ее службы.

В дверь робко постучали и, и сестра Шанталь быстро обернулась, захлопнув шкатулку. В дверях стояли двое невысоких, болезненно тощих мальчишек.

— А что ты делаешь, сестра?

Она улыбнулась ребятишкам:

— Джамбо,[5] Сэмюель и Джошуа.

Близнецы Сэмюель и Джошуа Джаримоги родились уже инфицированными. Их мать тяжело болела и умерла шесть месяцев назад. Мальчикам, по словам врачей, тоже осталось совсем недолго. Сестра Шанталь старалась не слишком привязываться к пациентам: слишком уж много их умерло на ее длинном веку, но Сэмюель и Джошуа были ее любимчиками.

— Давай поиграем, — попросил Сэмюель.

Сестра Шанталь бросила взгляд на чемодан, потом на шкатулку. Следовало уезжать, пока мать-настоятельница или другие сестры ничего не заподозрили. С другой стороны, ее служба подошла к концу, и от счастья хотелось устроить что-нибудь безрассудное, маленький бунт против покорности, терпения и самопожертвования длиною в жизнь.

— Давай. Устроим чаепитие.

Она захватила с собой шкатулку и повела мальчиков на кухню — там было пусто. Сестра Шанталь поставила чайник и велела мальчикам принести две чашки и блюдца. Открыв мешочек, она высыпала почти все его содержимое в шкатулку, оставив себе чуть-чуть — только чтобы справиться с последним испытанием. С годами сестра слабела, и чтобы завершить служение и передать ношу, понадобятся все силы до последней капли.

Слишком многие умерли у нее на глазах. Да и разве теперь от этого будет вред? Закончив приготовления, она наклонила шкатулку, чтобы содержимое собралось в одном углу, и высыпала по половине в каждую чашку, а потом залила кипятком.