Магистр - Степанов Николай Викторович - Страница 18

• Предыдущая
• 18/99
• Следующая

– Нет, обижать такого мужика у меня язык не повернется. Во-первых, он того не заслуживает, а во-вторых, хочется иметь все кости целыми.

Вдали показался наш ужастик, и мы срочно начали складывать его вещи обратно. Перстень положили сверху, крепко завязали платок узлом и положили на землю.

– О, а вы как тут оказались? – раздался удивленный голос Багета. – Когда это успели меня обогнать? Я же несся как молния. Ай-я-яй, и не стыдно издеваться над беззащитным, наивным и доверчивым ужастиком? Брюхо из-за них стер, мозоль на весь хвост заработал, разгоняючи злодеев по дороге, а они взяли и по воздуху перелетели. Правильно, пусть некоторые пешком добираются…

Ужастик отчитал нас по полной программе и демонстративно отвернулся в позе незаслуженно обиженного, ожидая глубокого раскаяния со стороны провинившихся.

После такой речи я даже не стал ничего говорить, а просто подошел и схватил оскорбленного чуть ниже головы левой рукой и намотал его хвост (вместе с мозолем) на локоть. Давление на горло не давало ужику высказать бурный протест, а оказать сопротивление не позволил шок от моего нахального поведения.

– Сонь, мы готовы, можно идти.

Червячок вдруг задергался, бешено вращая глазами, но, когда был подобран узелок с его пожитками, угомонился, уставив на меня гипнотизирующий взгляд своих обиженных глаз.

Следуя рядом, я повторил все движения принцессы. Как и в прошлый раз, после замысловатых ходов туда-сюда-обратно следовало движение спиной до упора в стену Малиновой башни.

– Ба, какие люди к нам пожаловали! – прогремел Орф, едва мы переступили порог замка.

До чего неприятен хруст собственных костей! Любят же некоторые обниматься, хоть в доспехах приходи в гости.

– Папа, ты его сейчас задавишь, – поспешила на помощь Сонька.

– Да я же любя, – рассмеялся Орф, разжимая свои тиски.

Смерть в дружеских объятиях, наверное, не сильно отличается от любой другой. «Интересно, Багет, находясь под моей задницей, чувствовал себя так же или ему было немного легче?» – промелькнуло в голове, а вслух я произнес:

– До боли в суставах рад снова видеть вас.

– Видишь, дочка, вот это – наш человек! Не то что твой второй: три перелома после первого знакомства. И вообще он странный какой-то – обиделся на меня из-за пустяков.

– Что еще за второй? – Я был заинтригован. Орф уже открыл рот для ответа, но блондинка не дала ему этой возможности.

– Папа, я их позже сама познакомлю, – непререкаемым тоном остановила она отца и, не желая развивать начатую тему, спросила: – Ты нас так и будешь держать в прихожей?

– Обижаешь, дочка. У меня в столовой все давно накрыто. Так что вперед. Дорогу на второй этаж помнишь?

Я кивнул. Но только мы двинулись к лестнице, как раздался дикий вопль Багета:

– На помощь! Спасите, меня преследует жуткий зверь!

Воспользовавшись моим кратковременным пленом в объятиях хозяина дома, ужик отмотался с руки и решил разведать окружающую обстановку. Однако он не знал, что для чересчур любопытных посетителей в прихожей Малиновой башни жила Кристя. Кошечка размером с лошадь чрезвычайно заинтересовалась двигающейся ниткой и устроила на нее охоту.

– Это наш ползающий приятель. Она его не задавит? – слегка испугался я.

– Кристя, свой! – гаркнул любитель жестких объятий и, повернувшись ко мне, спросил: – Его тоже за стол звать будем?

– Нет! – одновременно сказали мы с Сонькой. Орф внимательно посмотрел на нас и усмехнулся:

– Ну, пусть тогда порезвятся братья наши меньшие.

При хорошем воображении червячка еще можно было посчитать меньшим, но вот киску…

Пока мы поднимались по лестнице, Багет что-то кричал про монастырь, бессердечных искусителей и людское коварство. Наконец дверь в столовую закрылась, и надоедливый голос затих.

– Ну, рассказывайте, как добрались, – сказал Орф, когда мы уселись за стол.

Неужели опять придется просидеть перед морем еды, пока я не отчитаюсь о проделанной работе? Желудок, он ведь тоже требует к себе человеческого отношения. А при том обилии изысканных блюд, которые уже жадно поглощались глазами, может серьезно обидеться. Эти мысли, похоже, слишком четко отразились на моем лице, потому как повелитель снов поднял обе руки вверх и прогремел:

– Виноват, виноват. Все разговоры потом. Ну, с возвращением, зятек!

В первую нашу встречу это обращение меня слегка шокировало, но потом я привык. Видимо, в Сонном царстве традиции такие – если ты позволил себе нечто большее, чем просто поцеловать девушку, то автоматически приобретаешь тестя.

Нравится мне пировать в обществе Орфа. Только что был приятный туман в голове и невыносимая тяжесть в желудке (видимо, я с лихвой перекрыл его потребности), однако стоило гостеприимному хозяину сделать легкое движение рукой – и тяжесть исчезла, хмеля тоже поубавилось. В общем, самые комфортные условия для непринужденной беседы.

– Тангор – это серьезно, – сказал хозяин Малиновой башни после моего рассказа. – И твой красный воин мне тоже не понравился. Если он то, что я про него думаю…

Орф задумался, вытаскивая из глубин памяти давнюю информацию.

– Воин в красном однажды наделал большого переполоху в наших краях. Назывался он «мерцающим рыцарем» из-за своей способности перескакивать из реального мира в Сонное царство и обратно. Поговаривали также, что это особый вид вампира, поглощающего боевое искусство своих жертв. Сколько он тогда хороших бойцов перебил, вспомнить страшно!

– И что, никто не смог ему противостоять? Неужели не нашлось достойного противника?

– О чем и речь, парень-то мерцающий. Как только он чувствовал, что перед ним более сильный соперник, то в мгновение ока перемещался в Сонное царство. Затем отыскивал себе несколько жертв послабее, побеждал их, отбирая вместе с жизнью их боевое мастерство, и снова – к сильному бойцу. Для «мерцающего рыцаря» почти никакого риска.

– И что в итоге с ним случилось?

– Был у нас в те времена один могучий колдун. Если мне не изменяет память, величали его Кузюрбан Миченгоский – имя для волшебника редкое, двойное. Да и дар чародейства у него тоже редкий – пересыльный.

• Предыдущая
• 18/99
• Следующая