Замок Оборотня - Звездная Елена - Страница 45

– Мне жаль. – Голос лорда был хриплым, и рокот определенно ощущался. – Я не хотел этого. И, не скрывайся ты под другим именем, никаких кошмаров в твоей жизни не случилось бы. Думаешь, мне легче жилось? На Аляске ни осталось ни единого уголка, который я не обследовал бы призраком зверя. Ни единого. За год я изучил там каждый куст. После наступила очередь остальной территории твоей страны. Я знаю наизусть каждый университет, каждый студенческий городок, все школы!

Я застыла. Просто догадка вдруг промелькнула, но я решила удостовериться.

– Ты искал меня?

Лорд молча смотрел на меня, но и так ясно, что это «да». А еще был один странный момент во всей этой истории с кошмаром – первый месяц он мне не снился. Зато потом…

– Вопрос. – Я почти шептала. – Когда ты начал меня искать этим твоим «призраком зверя»?

Едва заметно скривившись, Сонхейд ответил:

– По закону я не имею права находиться в вашем мире более двадцати девяти дней в году. В человеческом облике я израсходовал все дни, но так и не нашел. Тогда я использовал призрак…

– Стоп! – срываюсь на визг.

Он умолк, а я хриплым шепотом переспросила:

– Значит, спустя месяц после вашего нападения на лагерь ты, волчара драная, начал искать меня в образе призрака, я так понимаю?

– Не смей! – рык Сонхейда никого не напугал.

– Так я правильно поняла? – Сердце зашлось в неистовом ритме.

Он снова не ответил, но это «да» читалось в его глазах. И вот тогда меня накрыло!

– Сволочь! – почти истерический визг.

Сонхейд вполне натурально зарычал. Но мне было уже все равно.

– СВОЛОЧЬ! – мой крик разнесся по всему пустому замку. – Это был ты! Ты мой кошмар! Ты меня искал, и потому мне снился этот чертов кошмар! Ты! Меня не твой зверь мучил, Сонхейд, а ты! Именно ты.

И мне стало легче. Просто от того, что теперь я свой кошмар знала в лицо. И от того, что больше не боялась.

И даже от того, что:

– Я тебе всю жизнь испорчу, Сонхейд! – говорила теперь тихо. – Сам меня в мой мир вернешь, псина сволочная. И со своим зверем сам договариваться будешь. И да – я тебя больше не боюсь, волчара облезлая!

Он сидел и потрясенно смотрел на меня. Злая, я не сводила с него глаз.

– Ким, – хриплый рык.

– Ненавижу! – мой визг, от которого он вздрогнул. – Ненавижу, понял! Ненавижу тебя! Ненавижу! Урод шотландский! Ненавижу! Не…

Мой очередной вопль прервался сам. Просто горло спазмом сжало… Потому что Сонхейд начал меняться! Он вдруг подался вперед, и я услышала треск костей! Оглушительный треск костей!

Потом затрещала по швам одежда…

А затем его лицо вытянулось, глаза теперь сверкали огнем, а по всему телу начала проступать черная, с серебром по краям, шерсть!

Я попыталась отойти к камину, но больная нога дала о себе знать. А Сонхейд, стремительно оборачивающийся Сонхейд, вдруг зарычал:

– Беги, Ким!

И меня парализовало от ужаса.

Так и застыла, глядя, как вместо лорда появляется что-то поздоровее, с буграми мышц, перекатывающихся под шерстью, с клыкастой оскаленной пастью, и только взгляд оставался янтарного цвета…

И когда зверь встряхнулся, сбрасывая остатки изорванной одежды, я взглянула в глаза своему страху.

Волк! Огромный серебристо-серый волк! Хотя вот сейчас, глядя на зверя без попыток бежать изо всех сил, я вдруг поняла, что на волка это мощное животное не особо-то и похоже. Слишком огромный, слишком мускулистый, и строение пасти не совсем волчье.

Оборотень!

И этот монстр низко и глухо зарычал, дернулся, сбрасывая с себя воротничок от порванной рубахи, и… посмотрел на меня. И больше никаких оскаленных зубов, никакого рыка – волк просто смотрел своими сияющими янтарными глазами, и я увидела то, в чем никогда бы не заподозрила свой ночной кошмар, – я увидела горечь и грусть, а еще просьбу…

Где-то вдалеке громыхнул гром, опять бушевала гроза, за моей спиной, обдавая теплом, горел огонь в камине – передо мной стоял огромный волк и смотрел на меня жалобно. Столько всего было в этом зверином взгляде, что сердце защемило от боли… А он стоял и смотрел, прямо мне в глаза, и никакой опасности я от этого могучего зверя не ощущала.

А потом оборотень, осторожно ступая, подошел ко мне, обошел и носом подтолкнул к дивану. Осторожно, но настойчиво.

– Мне ходить больно, – почему-то сказала я зверю.

Тот наклонил голову, обнюхал мою повязку, лизнул шершавым языком ногу и снова подтолкнул. Пришлось пропрыгать на одной ноге к дивану. Тяжело опустившись, я посмотрела на волка. Тот подошел, лег на полу, а затем снова начал обнюхивать больную ногу. Не знаю, что он там унюхал, но в итоге взял и обхватил «гипс» зубами. Я замерла. Волк начал осторожно сжимать зубы.

Дернулась, за это получила лапу волка на колено, словно он пытался меня удержать. Так и застыла… «гипс» хрустнул под могучей челюстью… Зверь сначала убрал лапу, потом отпустил и мою ногу. Желтовато-каменная субстанция осыпалась изломанными глиняными кусочками, открывая посеревшую кожу. А потом волк вскинул голову, посмотрел мне в глаза и… положил свою лапу прямо на больную ногу, на самое чувствительное место. Я взвыла, лапа оказалась очень тяжелой, но затем…

Свет, желтовато-янтарный, тусклый, словно приглушенный, окутал мягким мерцанием лапу волка. Свет становился все ярче и ярче, а затем словно перетек на мою ногу, и боль начала уходить… Боль и онемение…

И когда зверь убрал лапу, я осторожно пошевелила пальчиками, стопой, затем так же осторожно встала – больше у меня не болело ничего!

Совсем!

С размаху опустившись обратно на диван, изумленно посмотрела на волка, а он… Зверь поднялся, сел передо мной и осторожно опустил голову мне на колени.

Мы долго так сидели – ничего не понимающая я и прикрывший глаза, грустно вдыхающий волк. Потом раздалось бурчание. Одно ухо зверя вскинулось, прислушиваясь… ну я и так знала, что это у меня в животе отсутствием еды возмущаются. Зверь это тоже понял. Поднялся, подтолкнул меня носом, требуя, чтобы я встала.

Встала, пошла за направившимся к столовой зверем. Чудовище приоткрыло дверь и посторонилось, галантно пропуская меня. А стоило подойти к столу, как мне отодвинули стул и придвинули, едва села.

– Ой, да ты джентльмен, – пробормотала несколько шокированная я.

Волк ткнулся в руку, сделал глубокий вдох и, отойдя, уселся на пол, наблюдая за каждым моим движением. Живот повторно напомнил, что с едой я сегодня имела мало общего, и, потянувшись к первому блюду, я сняла крышку – рис с запеченной рыбой.

Чувствуя себя несколько неловко, набрала в тарелку, оглянулась на волка. Тот продолжал сидеть и неотрывно смотрел на меня. И вот Сонхейду я бы не предложила, а волка почему-то спросила:

– Голоден?

Зверь ничего не сказал, но сглотнул заметно. Я посмотрела на стол, заставленный блюдами с едой, на зверя, который оказался настоящим джентльменом, в отличие от лорда, и решила:

– Сиди здесь, я сейчас.

Волк моего приказа не послушался, и пока я бегала за покрывалом, оставленным в гостиной, тенью следовал за мной, а едва я взяла тяжелый плед, подошел, отобрал и, дождавшись, пока я пойду вперед, пошел за мной.

В столовой отдал мне его безоговорочно и с интересом проследил за тем, как я расстилаю ткань на полу. И с еще большим интересом за тем, как я переношу блюда со стола на плед и ставлю для себя тарелку. Тарелку я поставила, потом посмотрела на волка, вспомнила о его манерах и принесла отдельную и для него. Зверь оценил, но на вилку посмотрел с сомнением. Я подумала, убрала приборы у себя, не стала ставить и ему.

– Ну, – устраиваясь на пледе, сказала, – что будешь?

Волк обошел место незапланированного пикника, сел напротив, рядом с приготовленной для него тарелкой, посмотрел на меня, затем, прикрыв глаза, потянул носом. Вдох, еще один, и зверь кивнул на массивное блюдо справа.

– Ваш заказ принят, – полушутливо отрапортовала я и, потянувшись, сняла крышку.

Слабо прожаренные стейки горкой возвышались на тарелке – да, волк точно знает, чего хочет.