Шаг сквозь туман 2 (СИ) - Корьев Сергей Юрьевич - Страница 47

• Предыдущая
• 47/81
• Следующая

-Ты не дал мне расправиться с врагом, ты, ты… - от возмущения он не знал, что и сказать, - ты - ренегат, вот ты кто!

От удивления у меня глаза полезли на лоб. Не долечили, видно, человека.

-Представь, как бы ты с пустыми руками бросился на один бронетранспортёр, два грузовика и легковушку в придачу.

Анатолий на миг задумался:

-Всё равно мы должны были попытаться.

-Ладно, народный мститель, вставай, пошли.

-Куда пошли? Судя по твоему поведению, ты сдаваться надумал.

На этот раз не выдержал я, и врезал по его наглой физиономии:

-Думай, что говоришь.

Анатолий, потерев скулу, бросился на меня, повалив в снег.

-Ты, предатель! – и занёс кулак у меня над головой, намереваясь нанести сокрушительный удар.

Мне удалось скинуть разбушевавшегося друга и, перекатившись в сторону, встать на ноги, заняв оборонительную позицию. Тут меня ждал ещё один сюрприз. Толя, понурившись, опустил руки, угрюмо уставился на меня и пробурчал сквозь зубы:

-Извини, не знаю, что на меня нашло. Наверное, ты прав и нам следует идти, но вот в какую сторону?

-Ладно, проехали.

-Куда поехали? – удивился Толя.

-Не обращай внимания. Просто пошли.

Стараясь держаться ближе к лесу, чтобы в случае опасности там можно было скрыться, мы двинулись вслед ушедшей автоколонны. Минут через двадцать ходьбы перед нами открылась панорама города, расстилавшегося в туманной дымке.

-Слушай, Толик, нам бы пробраться туда, – указав на ближайшие дома, я начал спускаться с пригорка, - возможно, в городе узнаем, где находятся наши части.

Анатолий медленно, словно нехотя, последовал за мной.

-Что-то мне худо, - успел сказать он и начал обседать на землю

-Подожди, Толян, подожди.

Оттащив того с дороги, скинул свою шинель, бросил её на землю и положил туда Анатолия.

-Я сейчас. Ты только никуда не уходи,

Оглядевшись, заметил женскую фигуру во дворе одного из домов. Размахивая руками, бросился к ней.

-Подождите, ради бога, подождите.

Женщина замерла, с удивлением разглядывая мою растрёпанную фигуру.

-Кто вы такой? – спросила она, осторожно оглядываясь по сторонам. – В городе немцы. Пригнитесь и перестаньте размахивать руками. Да что же это такое? Почему мне так не везёт?

-Мать, - обратился я к ней.

-Какая я тебе мать. Глаза разуй.

Действительно в закутанной женщине трудно было признать девушку не более двадцати лет от роду.

-Ну, что там у тебя?

-Понимаете, у меня там друг, плохо ему. Вы не могли бы помочь.

-Что-то никого не видно, - вглядываясь в дорогу, поинтересовалась девушка.

-Да нет, он там, я его на свою шинель уложил. Так вы поможете?

-Ладно, жди. Сейчас за санками схожу.

Вскоре девушка вернулась с санками, на которые погрузили Анатолия.

-Вы везите санки, а я буду заметать дорогу, - распорядилась девушка.

Мы внесли бесчувственное тело в небольшую комнату.

-Сюда, на кровать. Сначала разденьте его, а я пока к соседке сбегаю. Она фельдшером до войны работала.

Через несколько минут появилась пожилая женщина с саквояжем в руках

-И где наш больной?

-Я успел раздеть Толю до нижнего белья, засунув форму под кровать.

-Вот сюда, пожалуйста, - откинув одеяло, я пригласил осмотреть друга.

-Так, так, - женщина раскрыла саквояж, достала фонендоскоп и, задрав рубашку, принялась прослушивать Толю.

-Всё ясно. Сильнейшая простуда. Валь, - обратилась она к девушке, - нагрей воды, а я пока укольчик сделаю. Где же вам так удалось простыть? Не было бы воспаления лёгких. Будем надеяться на лучшее. Ого, а это что? – удивилась докторша, увидев шрам на груди. – Совсем свежий. Вашего друга ранило? Как давно?

-Вчера вечером, - ответил не подумав.

-Вчера?- переспросили меня, - не может такого быть. Шраму, по крайней мере, месяц. Заживал он трудно и долго, а вы мне говорите вчера.

Меня спасла Валентина, появившаяся с чайником.

-Тётя Глаша, вот, готово, - и протянула кипяток.

-Хорошо, поставь на табурет. Дай тряпку. Надо бы грудь ему протереть. Посмотрим, что там с раной. Помоги, - это уже ко мне, - рубашку снять.

Стянув нижнюю рубашку, я бросил её на пол. Валентина между тем вытащила из-подформу и стала связывать их в узел.

-Надо спрятать, - пояснила она и вышла.

Между тем Глафира сделала укол, растворила в кипятке какой-то порошок, и нам с трудом удалось влить раствор в рот Анатолию. Тот на минуту приоткрыл глаза, мутным взглядом обвёл комнату, и вновь потерял сознание.

-Теперь остаётся только ждать, - успокоила меня женщина, - через каждые два часа давайте эти порошки, - мне протянули пакетики, - растворив их в кипятке.

На этом Глафира попрощалась и, забрав свой саквояж, ушла.

Валентина вернулась через полчаса, и принесла свёрток с одеждой.

-Это вам, - она протянул его мне, - переоденьтесь. В форме оставаться нельзя, в городе немцы и вас могут арестовать. Долго здесь оставаться нельзя, а вот ваш друг побудет у меня. Выдам его за своего родственника, а вам завтра придётся уйти. Вот поешьте, - мне протянули кусок хлеба, чашку кипятка и пару картофелин.

-Извините, большего предложить не могу. С продуктами туго.

Всю ночь я просидел у кровати друга. Утром пришла Глафира проведать его и заверила, что опасаться больше нечего. После скудного завтрака я попрощался с Валентиной и, оставив Анатолия на её попечение, ушёл. Проблема заключалась в том, что я не знал, куда идти. Бесцельно бродил по городу. Мне удалось сохранить свою воинскую книжку, и я был уверен, что предъявив её, могу вновь оказаться в одном из воинских подразделений. В городе задержался до позднего вечера, а потом решил выйти на дорогу и отправиться дальше. Темнота сгущалась, и мне стала как-то неуютно. Часа через полтора впереди показался пугающий своей мрачной отрешённостью лес. Где-то ухал филин. Настроение резко упало. И зачем я только пошёл сюда? Остался бы в городе, возможно, нашёл место, где можно переночевать.

За невесёлыми размышлениями я едва успел заметить мелькнувший неподалёку слабый отблеск огня.

-Так, уже и глюки пожаловали, - не успел я подумать, как явственно увидел, что свет переместился чуть правее и стал приближаться. Зря я сюда сунулся, гуляю по лесу, огоньки блуждающие мерещатся. Не успел я сформулировать мысль, как почувствовал удар по голове и отключился.

Не знаю, как долго был без сознания. Очнувшись, отметил, что нахожусь в незнакомом помещении.

-Ого, очухался, пострелец! – услышал я мужской голос.

С трудом повернув голову, заметил, что нахожусь не один. Рядом на колченогом табурете сидел мужчина, одетый в старую телогрейку и с любопытством разглядывавший меня. Голова гудела, сознание фиксировало всё больше странных фактов: потолок, нависавший надо мной, почему-то был сооружён из веток, пол, чисто выметенный, застелен соломой, лежал я не на кровати, а на деревянном топчане. Под потолком коптила керосиновая лампа.

-Вижу, вижу, что любопытство тебя одолело, - продолжил незнакомец, - давай что-ли, познакомимся. Степан, - представился он.

С трудом высвободив из-под одеяла руку, произнёс:

-Вячеслав.

-Ну, что же, Слава, рассказывай.

-Что рассказывать?

-Как ты в лесу очутился? Кто сам по жизни? Не менжуйся, чем быстрее всё выложишь, тем быстрее решим, что с тобой делать.

-Сначала ответь мне на один вопрос. Кто меня так знатно приложил?

-Сначала ты давай, а я уж потом.

-У меня где-то в ковбойке документ лежал. Может, вы уже нашли?

-Нашли, нашли, не волнуйся.

-Тогда чего спрашиваешь. Там всё написано.

-Написано-то, написано, но мне хотелось всё от тебя лично узнать, а самое главное, почему боец Красной армии гуляет по лесу в одиночестве и в гражданке?

-Так уж вышло. Контузило меня слегка. Когда очнулся, вижу, друг ранен. Отправился я на поиски помощи. Вышел в город. Там мне помогла одна девушка.

-И как же ту девушку зовут?

• Предыдущая
• 47/81
• Следующая