Безвозвратно (ЛП) - Сноу Тиффани А. - Страница 33

• Предыдущая
• 33/85
• Следующая

— Да… здесь очень красиво, — мне было сложно скрыть восхищение, да я и не пыталась этого делать.

— Моя мать была художницей. Она декорировала интерьер фамильного дома в разных стилях. Эту комнату она расписывала собственноручно.

Я повернулась к нему, удивленно вскинув бровь:

— Это ее роспись?

Улыбнувшись, он кивнул:

— Да, она была весьма талантливой. — Казалось, я расслышала в голосе Блейна нотки гордости. Он указал в дальний угол комнаты. — Если вдруг ты захочешь принять душ перед ужином, здесь есть ванная.

Его внимательное ко мне отношение заставило мое сердце сжаться.

— Блейн… — начала я, подняв на него взгляд, — даже не знаю, как тебя благодарить… — Он не дал мне договорить, прижав палец к моим губам.

— Не спеши благодарить меня, Кэтлин, — в его голосе слышалась резкость, которая заставила меня насторожиться. — По отношению к тебе мои мотивы не совсем… — он помедлил, и его глаза прошлись вниз по моему телу и обратно, прежде чем он закончил свою фразу: — альтруистичны.

У меня пересохло во рту.

— Я вернусь за тобой чуть позже, — произнес он и, выйдя из спальной, закрыл за собой дверь.

Пытаясь не зацикливаться на том, что он только что сказал, я села на кровать и чуть не простонала. Красивое покрывало было настолько мягким, а жесткость матраса настолько сбалансирована, что я начала чувствовать себя Златовлаской, попавшей в сказочный лес и не сумевшей отказать себе в удовольствии продвинуться чуть дальше и лечь.

С моих губ сорвался вздох, как только моя голова достигла подушки. И так как Блейн не уточнил, насколько скоро вернется, я подумала, что могла себе позволить несколько минут отдыха.

Когда я снова открыла глаза, то сразу же поняла, что прошло больше, чем несколько минут. Комната была погружена в глубокую ночную тень, и меня укрывало одеяло. Потерев глаза, я посмотрела на часы, обнаружив, что уже была полночь.

«Хороший же из меня получился гость, — скомкано подумал я. — Проспала ужин, забыла про своего кота…»

При мысли об ужине я почувствовала, как сильно проголодалась. Было уже поздно для того, чтобы спускаться вниз, но с другой стороны, дом был настолько большим, что, возможно, при определенной осторожности мне удалось бы пройти на кухню, никого не потревожив.

Опустив ноги с постели, я обнаружила, что кто-то также снял с меня туфли. Пытаясь не думать о том, кто это мог быть, я поискала в темноте свою обувь, но мои усилия оказались тщетными. Ладно. В конце концов, меньше опасности запачкать роскошные ковры.

Заглянув в небольшую уютную ванную, я быстро умылась холодной водой, почистила зубы и вышла из комнаты.

В темноте дом казался хорошо отлаженной машиной — двери открывались бесшумно, пол не скрипел под ногами и, не смотря на темноту, мне хватило тусклого света для того, чтобы ориентироваться в пространстве.

Спустившись по лестнице вниз, я прокралась через столовую, предположив, что дальше меня ожидала кухня и… джэкпот!

Как во всех кухнях, в которых мне когда-либо посчастливилось быть, здесь тоже был оставлен слабый свет. В углу стоял большой стальной холодильник, безупречно мерцавший в темноте, и я последовала прямиком к нему, услышав, как проурчал мой желудок в предвкушении еды. Открыв дверь и осмотрев содержимое холодильника, я разочарованно вздохнула. Видимо, в этом доме предпочитали здоровое питание, потому что на полках лежало много овощей, зелени, сыра, йогурты и яйца. Сначала я подумала, что, возможно, стоило попробовать приготовить яичницу, но потом решила, что это требовало слишком много усилий.

Открыв морозильную камеру, я с надеждой вгляделась в ее содержимое и уже через секунду просияла при виде того, что обнаружила в ее недрах. Даже не верилось, что с той удачей, которая сопутствовала мне в последние дни, меня ожидала здесь целая упаковка мороженого десерта «Каменистая дорога». Не слишком задумываясь о законности своих поступков, я вытащила упаковку и, выудив ложку из ближайшего шкафчика, пристроилась на стул за небольшим кухонным столом.

Мои глаза невольно закрылись от удовольствия, пока я наслаждалась каждой ложкой десерта. Мне казалось, это были самые счастливые минуты за весь отвратительный день. Мои мысли снова вернулись к Марку, и я почувствовала смущение и вину за то, что жалела себя, в то время как у него день выдался, определенно, гораздо хуже.

Я вспомнила о тех вещах, которые он говорил мне вчера. Что-то в его словах цепляло мое подсознание особой тревогой, но я не могла понять что именно. И чем больше я пыталась в этом разобраться, тем расплывчатей становилось это ощущение. Я уже почти сдалась, как вдруг вспомнила о том, что Марк отдал мне рюкзак, о котором я, в свете прошедших событий, совершенно забыла. Теперь я испытывала невероятное облегчение от того, что оставила его в багажнике, а не в квартире, потому что моя машина осталась на стоянке фирмы, а это значило, что рюкзак находился в безопасности.

— Вижу, ты уже проснулась, — произнес Блейн, и я чуть не поперхнулась очередной ложкой мороженого.

Он прислонился к гранитной стойке в своей любимой позе, скрестив на груди руки, и окинул меня взглядом. Моя ладонь невольно потянулась к волосам, чтобы их пригладить, но я тут же себя одернула, опустив руку вниз. Последнее, что мне хотелось, так это чтобы Блейн решил, будто я прихорашивалась для него, хотя и понимала, что от его взгляда трудно было что-то скрыть.

— Мороженое? — поинтересовался он, жестом указав на почти пустой пластиковый контейнер.

— Мне очень жаль, — с некоторой неловкостью произнесла я. — Здесь почти ничего не осталось.

Изначально я, конечно, хотела воспользоваться пиалой, но оценив ситуацию реалистично, отказалась от этой идеи, понимая, что, скорее всего, съем всю пинту целиком.

В кухне было достаточно темно, но, тем не менее, мне казалось, я заметила, как дрогнули его губы.

— Это «Каменистая дорога», — пояснила я, как будто данное уточнение должно было все ему объяснить.

— «Каменистая дорога», — повторил он ровным голосом, и я, отправив в рот очередную ложку, повела плечами:

— Шоколадное мороженое с орехами, покрытое зефиром и шоколадной крошкой… что здесь можно не любить?

— Действительно.

Я продолжала, есть мороженое несколько минут, молча, как вдруг он удивил меня, выдвинув из-за стола стул и сев напротив меня. Нервно сглотнув, я подумала, что, вероятно, следовало как-то заполнить затянувшуюся тишину, поэтому начала говорить:

— У тебя… очень красивый дом. Ты здесь живешь один? — Мне было интересно, где были его родители, поэтому надеялась, что проявляла не слишком большую навязчивость.

— Спасибо, — ответил Блейн. — И да, я живу здесь один.

Я сгребла ложкой очередной пласт мороженого, попытавшись прояснить ситуацию более детально.

— А твой брат? — спросила я. Когда он покачал головой, я продолжила с чуть большей осторожностью: — Твои… родители?

Он снова покачал головой:

— Их больше нет.

Я почувствовала щемящий приступ сочувствия по отношению к Блейну, подумав с грустью, что хотя бы в чем-то мы были с ним похожи. У меня тоже не было родителей.

— Ты знаешь, почему кто-то мог сделать нечто подобное с твоей квартирой? — неожиданно поинтересовался Блейн, и я, стараясь игнорировать ту волну эмоций, которая сразу же нахлынула на меня при упоминании квартиры, постаралась обдумать его вопрос. В свете последних событий в моих руках находилась только одна вещь, которая представляла ценность: рюкзак Марка; но, учитывая то, как легко Блейн забрал у меня сотовый Шейлы, я не собиралась ему об этом сообщать.

— Не знаю. У меня нет явных недоброжелателей, и я не владею ничем представляющим реальную ценность.

На секунду у меня промелькнула мысль о Диане, но я почти сразу же ее отбросила. Подобное вероломство, определенно, не было в ее характере, даже, невзирая на то, что она меня презирала.

— Может быть, тебе кто-то мстит? — настаивал Блейн. — Брошенный любовник?

• Предыдущая
• 33/85
• Следующая