Исчезающие Девушки (ЛП) - Оливер Лорен - Страница 41

• Предыдущая
• 41/59
• Следующая

Как только я вошла в дом, то сразу увидела, что вещи тети Джеки пропали. Вероятно, она решила после всего уехать домой. Мама спала в кабинете, её ноги запутались в одеяле; верный признак того, что засыпала она под снотворным. Экран телевизора освещал комнату голубым светом, отражая движущиеся картинки на стены и потолок, словно комната погрузилась под воду. Загорелый телеведущий серьезно смотрел в камеру над пылающей красной строкой с надписью «ЗАГОВОР СНОУ? ПОВОРОТ В ДЕЛЕ МЭДЕЛИН СНОУ».

На экране ведущий новостей говорил: «После перерыва мы покажем интервью соседки Сноу, Сьюзан Хардвелл».

Я выключаю телевизор, благодарная тишине. Сколько раз я это слышала за последнюю неделю? Когда человек исчезает, самые важные - это первые семьдесят два часа. Я видела Дару прямо перед ужином несколько часов назад, она заходила в автобус. С ней не было большой сумки, у неё нет телефона. Так куда, черт возьми, она собралась?

В комнате Дары я включаю весь свет, чувствуя себя немного лучше; менее тревожно, когда весь беспорядок освещен и очевиден. На этот раз я точно знаю, что искать. Несмотря на нытье Дары о праве на частную жизнь, она слишком ленива, чтобы лучше прятать личные вещи. Поэтому нахожу её дневник там же, где и всегда, в самом маленьком ящичке её расшатанного столика, под кучей ручек, старых телефонных зарядок, презервативов и фантиков от жвачки.

Затем сажусь на её кровать, которая ужасно стонет подо мной, будто протестуя против моего вторжения, и открываю на коленях её дневник. Мои ладони чешутся, как происходит всегда, когда я нервничаю. Но я под воздействием того же самого неописуемого инстинкта, который завладел мной много лет назад во время глупого теста по географии. У Дары проблемы. Проблемы уже давно. И только я одна могу помочь ей.

Почерк сестры прыгает на бумаге,  страницы дневника смяты, покрыты нацарапанными заметками, бессмысленными рисунками и случайными замечаниями.

«Это случилось», - гласит заметка, датированная началом января. – «Паркер и я реально встречаемся».

Я перелистнула страницы на неделю вперед. Встречи, расставания, жалобы на маму, папу, доктора Личми и на меня. Здесь было все: злость и триумф. Всё переплеталось аккуратным пересечением чернил. Что-то из этого я уже видела (однажды я читала её дневник, после того, как я узнала от своей подруги Иши, что она и Ариана подсели на кокаин). Прочла её заметку обо мне, полную насмешек, по поводу того, что произошло на Балу в День основателей. Я тогда собиралась рассказать родителям, что их маленький ангел не такой уж и ангел на самом деле. Если бы только она знала.

15 февраля: Счастливый день после Дня Святого Валентина. Хотелось бы мне взять того, кто придумал этот праздник, вывести на задний двор и по старинке выпороть. А еще лучше, подвесить Купидона и засунуть стрелы в его тупую толстую задницу!

28 февраля: Паркер влюблен в кого-то еще. Это немного разбивает мне сердце.

2 марта: Думаю, исчезновение действительно прекрасная вещь. Особенно та часть, где люди ищут тебя и умоляют вернуться домой.

Я замедлилась, когда дошла до 26 марта. В этот день с номера из Восточного Норуолка были отправлены фотографии тем парнем, который угрожал мне (угрожал Даре) советуя держать рот закрытым. Эта запись была относительно короткой, всего несколько строк.

26 марта: Сегодня еще одна вечеринка! Андре был прав. Становится легче. Последний раз я работала три часа и заработала около двухсот баксов чаевых. Остальные девушки тоже хороши, но одна из них предупредила меня, чтобы я не слишком сближалась с Андре. Думаю, она просто ревнует, потому что очевидно, что я нравлюсь ему больше других. Он говорил мне, что продюссирует шоу на TV. Представьте, что будет с Ники, когда она узнает, что у меня свое собственное реалити-шоу? Она просто умрет. Тогда Паркер почувствует себя в дерьме по-настоящему.

Я слышала это имя. Дара упоминала об Андре при мне. И у неё есть его фото на телефоне. Я перевернула следующую страничку. Запись Дары в утро аварии еще короче.

Черт возьми. Я действительно думала, что покончила с ним. Но сегодня я проснулась с дерьмовым чувством. Ариана говорит, что я просто должна пойти и поговорить с Паркером. Не знаю. Может и должна. Может Лизни Меня был прав. Я просто не могу найти другой выход. Или я, наконец, должна вырасти.

Перед глазами снова появляются картинки той ночи: льет дождь и отражается стальным цветом на капюшоне Паркера; фары разрезают мир на куски света и тени; во взгляде Дары триумф, будто она первой пересекла финишную черту.

Вперед. Записи прекратились на некоторое время. Я перевернула несколько пустых страниц. У Дары были переломы правого запястья после аварии; она не могла держать ни ручку, ни вилку. Следующая запись – последняя - от вчерашней даты, и написала всеми заглавными буквами, как заголовок или крик.

ДОРОГАЯ НИКИ, Я НАЧАЛА ИГРУ. ОНА НАЗЫВАЕТСЯ «ПОЙМАЙ МЕНЯ, ЕСЛИ СМОЖЕШЬ». Д.

Секунду я ничего не могла делать, просто ошеломленно смотрела, читая сообщение снова и снова, разрываясь между облегчением и злостью. Злость победила. Я захлопнула дневник и, встав, зашвырнула его через комнату, где он стукнулся об окно и, падая, ударился о пустой стакан для карандашей.

- Думаешь, это гребанная игра? - Громко закричала я, а потом неожиданно почувствовала холод, будто кто-то подул мне в спину.

Это были почти те слова, что неизвестный написал мне в сообщении: «Думаешь, это гребанная шутка?»

Я встала, перешагивая через груды барахла, в поисках хоть чего-то, может быть, какого-нибудь ключа, который подсказал бы, куда она ушла и почему. Ничего. Только обычная одежда и мусор, такой торнадо-хаос Дара за собой оставляла везде. Четыре новые картонные коробки валялись в углу. Предполагаю, мама, наконец, попросила её разобрать свои вещи, но коробки были пустые. Я пнула одну из них, испытывая удовлетворение, когда она перелетела через всю комнату и с глухим стуком упала у противоположной стены. Я проигрываю. Глубоко вздохнула. Стоя в углу, снова оглядела комнату, мысленно пытаясь представить, каким я все тут видела несколько дней назад. Это как наложить картинки вместе и найти, что не совпадает. А потом что-то щелкнуло. Пластикового пакета под её кроватью, я уверена, не было неделю назад.

Внутри пакета были случайный набор вещей: щипцы для завивки, спрей для волос дорожного размера, блестящие стринги, которые я передвинула мизинцем, не уверенная -  чистые они или грязные. Четыре визитные карточки разных людей, от маляра до секретаря. Я выложила их на кровать, одну за другой, надеясь найти что-то типа послания. Последняя визитка принадлежала бару «У Бимера». Я знала это место. Прямо 101-у шоссе, на полумилю южнее «ФанЛэнд» и в миле от того места на побережье, где мы с Дарой попали в аварию.

Я перевернула визитку, и тогда весь мир заострился и сократился до воронки на имени Андре, и на нескольких номерах, нацарапанных шариковой ручкой. Снова испытала небольшой приступ боли, как выстрел из скрытой части моего мозга. Я узнала этот номер. Я переписывалась с ним меньше, чем два часа назад.

«Тебе лучше держать свой рот на замке или...!!!»

Самое страшное, что я даже не испугалась. Я не чувствовала ничего.

Не было еще и одиннадцати, поездка до «У Бимера» займет меньше двадцати минут. Достаточно времени.

Ники: 23:35

Как только я заезжаю на парковку бара «У Бимера», то чувствую разочарование. Я надеялась увидеть еще один ключ, непосредственный знак того, что Дара связана с этим местом. Но «У Бимера» выглядел как еще один из десятков баров, которыми усеян Восточный Норуорлк. Только находился он в стороне, совсем около Сиротского пляжа, где смертельно сильное течение, поэтому и посетителей, которые появляются только по особой необходимости, здесь должно быть мало. Однако, на парковке было полно автомобилей.

• Предыдущая
• 41/59
• Следующая