Знают ответ орхидеи - Стаут Рекс - Страница 33

• Предыдущая
• 33/43
• Следующая

Когда мы вышли на улицу, я замедлил шаги и спросил у нее:

– Насколько вы уверены?

– Абсолютно. Она.

Обычно по Тридцать Четвертой улице не едешь, а ползешь, но сейчас здесь было свободно. Всю дорогу Сельма сидела, откинувшись на спинку сиденья и закрыв глаза. За какой-то час она получила три сильнейших удара: первый – узнала, что П.Х. считает ее убийцей собственного мужа; второй – поняла, что он сам не был его убийцей; третий – видела труп. Пора ей было брать выходной.

Когда мы прибыли в старый особняк, я помог ей подняться по ступенькам и снять пальто, а потом велел следовать за мной. Через несколько секунд мы очутились в южной комнате. Солнце давно спряталось, но и без него комната выглядела чудесно. Я зажег свет, положил чемодан на полку и отправился в ванную проверить, на месте ли полотенца, мыло, стакан и все остальное. Она рухнула в кресло. Я растолковал ей назначение двух телефонных аппаратов, один из которых служил для внутренней связи, другой для внешней, сказал, что Фриц принесет ей поднос с едой, и оставил наедине с невеселыми думами.

Вулф находился в столовой в состоянии, близком к голодной смерти. Также чувствовал себя и Сол Пензер. Фриц стоял в своей обычной позе.

– У нас дома гостья, – сообщил я. – Миссис Моллой. С багажом. Я показал ей, как запирается дверь. Ей не хочется есть на людях, поэтому, надеюсь, ей отнесут еду в комнату.

Начались бурные дебаты. На обед было свиное филе, обжаренное и тушенное в вине со специями. Наши кавалеры решили, что ей непременно должно понравиться. А если нет, что тогда?.. Уже было восемь, я изнемогал от голода, а посему оставил их со своими проблемами, отправился на кухню и положил себе целую тарелку филе. К тому времени, как я вернулся в столовую, проблема с подносом для миссис Моллой была решена, я занял свое место, взял нож и вилку и принялся за работу.

– Когда я накладывал себе в тарелку свинину, я раздумывал над диетой игрока в мяч, – разглагольствовал я. – Полагаю, все зависит от самого игрока. Возьмем, к примеру, этого парня, Кампанеллу, которому наверняка приходилось ограничивать свой аппетит…

– Помолчи, Арчи.

– Что?! – изумился я. – Табу на какие бы то ни было деловые разговоры за столом ввели вы, а не я. Но, сменив для поддержания разговора тему, скажу вам, что изучение человеческого лица в состоянии стресса, весьма и весьма занятное зрелище. Возьмем, к примеру, лицо женщины, изучением которого я занимался полчаса тому назад. Она смотрела на бренные останки и узнавала ту, которую совсем недавно видела здоровой и веселой, но она не хотела, чтобы об этом стало известно посторонним. Она пыталась сделать из своего лица непроницаемую маску, но в той ситуации было, увы, не просто.

– Н-да, должно быть интересно… – комментировал Сол. – Так ты говоришь, она сразу же ее опознала?

– Вне всякого сомнения. Но вы, джентльмены, продолжайте разговор, а то я очень голоден. – Я отправил в рот солидный кусок филе.

Что касается заведенных правил, в тот день их было прямо-таки невозможно соблюдать. Еще одно из них изрядно пострадало, когда, покончив с десертом, мы перешли в кабинет пить кофе. Правда, подобное у нас случается нередко.

Я доложил обо всем, как обычно, в подробностях, но не целиком и полностью. Некоторые мои пассажи в разговоре с миссис Моллой были несущественны, так же как и тот факт, что ей хотелось протянуть мне руку, но она подавила в себе скромное желание. Мы обсудили ситуацию и виды на будущее. Разумеется, объектами нашего повышенного интереса отныне были мистер и миссис Томас Л. Ирвин, однако весь вопрос состоял в том, каким образом наш интерес проявлять. Ведь может случиться, что они станут отвергать свою осведомленность относительно причин отсутствия их горничной, а когда узнают, что она убита, просто разведут руками. Что тогда?.. Главным образом говорили мы с Солом. Вулф сидел и слушал, а возможно, и не слушал – сфинкс, его не поймешь.

Но вся соль тайны, касающейся опознания убитой, состояла в том, что мы могли первыми нанести визит Ирвинам и Аркоффам, а при желании могли поставить в известность полицию. Разумеется, она уже исследовала со всех сторон ту кучу досок и местность вокруг, если же мы наведем полицейских на след Ирвинов или Аркоффов, они не смогут воспользоваться предполагаемым следом. Правда, зная заключение медицинского эксперта о времени смерти Эллы Рейз, можно спросить у них, где они были с такого-то и по такой-то час в четверг ночью. Что могло оказаться всего лишь обычным обменом любезностями.

Пришел Фриц с пивом и сказал, что миссис Моллой очень понравилась свинина, но съела она лишь малюсенький кусочек. Вулф велел мне сходить к ней и поинтересоваться, удобно ли она устроилась. Я поднялся но лестнице и обнаружил, что она не заперла дверь. Тем не менее я постучал, получил разрешение войти и вошел. Она, судя по всему, слонялась из угла в угол. Я сказал, что если ей не нравятся книги на полке, то внизу их значительно больше, и что я могу принести журналы и что-нибудь еще. Пока мы с ней беседовали, внизу раздался звонок в дверь, но я на него никак не прореагировал, поскольку там был Сол. Она сказала, что ей ничего не нужно, что она скоро ляжет и попытается заснуть.

– Наверное вы знаете, какой вы замечательный человек, – сказала она. – И как я ценю все, что вы делаете. Надеюсь, вы не считаете меня глупой гусыней из-за того, что я хочу увидеться завтра с Питером. Я действительно хочу его видеть.

– Похоже, вам это удастся, – сказал я. – Фрейер сумеет организовать. Но я бы на вашем месте не настаивал.

– Почему?

– Потому что вы вдова человека, в убийстве которого обвиняют нашего клиента. Потому что между вами будет стальная решетка и охранники. Потому что это будет его раздражать. Он все еще думает, что Моллоя убили вы, и нет никакой, возможности разубедить его. Ложитесь спать, и пусть все идет своим чередом.

Она смотрела на меня в упор. Да, она обладала потрясающим даром смотреть в упор на мужчину.

– Хорошо, – сказала она и протянула мне руку. – Спокойной ночи.

Я взял ее руку и несколько церемонно пожал, потом вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь, и вернулся в кабинет, где увидел развалившегося в красном кожаном кресле инспектора Кремера и в одном из желтых, рядом с Солом Пензером, Пэрли Стеббинса.

Я шел к себе и слышал слова Кремера.

– …и я сыт по горло! Вчера в час дня вам позвонил Стеббинс и сообщил Гудвину относительно Джонни Кимза. Он спросил, не для вас ли работал Кимз, и Гудвин пообещал поинтересоваться у вас и перезвонить. Но не позвонил. В четыре тридцать Стеббинс позвонил снова, и Гудвин снова устроил канитель. Вчера в девять тридцать вечера я наведался к вам. Вы помните, что мне ответили? Помимо всего прочего…

– Прошу вас, мистер Кремер, пощадите мои уши. – Вулф обладал способностью вежливо, но вместе с тем решительно закрыть рот болтуну. – Я сам знаю, что произошло и что при этом было сказано.

– Не сомневаюсь. Хорошо, перейду к сегодняшнему дню. Сегодня днем в пять сорок две Сол Пензер прибывает в городской морг и ждет, когда привезут труп, чтобы на него взглянуть, что он и делает, после чего сматывается. В семь тридцать в морг прибывает Гудвин с целью взглянуть на тот же самый труп, а с ним какая-то женщина. Он говорит, что они не смогли опознать труп, и оба уезжают. Он записывает ее как миссис Белт и дает адрес «Черчилль-отель». В «Черчилле» не зарегистрировано никакой миссис Белт. Выходит, снова ваши проклятые шуточки. Вчера вы целых восемь часов водили нас за нос относительно Кимза, а потом еще и мне пудрили мозги, когда я был у вас вечером. Так что я сыт по горло. Факты, связанные с убийством, находятся в моей юрисдикции, и я хочу, чтобы они у меня были.

Вулф покачал головой.

– Вчера вечером, мистер Кремер, я вовсе не пудрил вам мозги.

– Черта с два, не пудрили!

– Нет, сэр. Я делал все возможное, чтобы снабдить вас фактами, за исключением следующего: несмотря на то что Питер Хейз отрицает, что его имя Пол Хэролд, мы установили, что так оно и есть. Вы же воспользовались этой информацией характерным для вас образом. Выяснив, что Джеймс Р. Хэролд является моим клиентом, вы уведомили его, что, по всей вероятности, отыскали его сына и попросили приехать, даже не посчитав возможным предупредить об этом меня, уж не говоря о том, что со мной следовало бы предварительно посоветоваться. Учитывая то, как вы распоряжаетесь фактами, которыми я вас снабжаю, я впредь подумаю, прежде чем сообщить вам новые.

• Предыдущая
• 33/43
• Следующая