Смерть содержанки - Стаут Рекс - Страница 21

• Предыдущая
• 21/35
• Следующая

Вульф кивнул.

– Вполне резонное заключение, но и только. Его имя и адрес, на который вы посылали деньги?

– Имя, конечно, выдуманное. А адрес такой: Гранд Сентрал Стейшн, Лексингтон-авеню и Сорок пятая улица, до востребования, Мильтону Фейлсу.

– Фейлсу?

– Да.

– Вот как? Занятно. – Вульф закрыл глаза, но несколько секунд спустя открыл их. – А вы не пытались выяснить, кто он такой?

– Нет. А зачем? Что бы это мне дало?

– Если это был мистер Кэтер, вы могли бы все это предотвратить. А вы рассказали про шантажиста мисс Керр?

– Да. Я спросил, назвала ли она кому-нибудь, хотя бы одному человеку мое имя, но она категорически отрицала это. Она солгала. Она была… просто вне себя от возмущения. Я даже поразился. Ее реакция показалась мне…

Он приумолк. Облизнул губы, нахмурился, потом кивнул.

– Я понимаю. Конечно. Я сказал, что не знаю, почему он убил ее, но теперь все стало понятно. Она узнала, что Кэтер – шантажист, сказала ему об этом, и он убил ее. Господи, если бы я мог знать! Черт бы его побрал!

Оказывается, кое-какие страсти были ему не так уж и неведомы. Я уже собрался было даже предложить ему выпить, но тут вмешался Вульф:

– Вопрос. Голос по телефону. Это точно был мужчина?

– Да. Он пытался его исказить, говорил фальцетом, но это безусловно мужчина.

– С тех пор он еще звонил вам?

– Один раз. Семнадцатого декабря. Домой. Опять назвался Робертом Сервисом Киплингом. Сказал, что посланное до него дошло, и все.

Вульф откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, сцепил пальцы на животе и выдвинул губы. Баллу стал что-то говорить, но я жестом остановил его, хотя мог бы этого и не делать. Когда Вульф начинает упражняться губами, поочередно втягивая и выпячивая их, он полностью отключается и ничего не слышит. Баллу опустил голову и – удивительное дело – закрыл глаза, так что целых три минуты я пребывал в полном одиночестве. Наконец Вульф вернулся к жизни и спросил меня, могу ли я разыскать Сола и Фреда; я ответил, что да, но не знаю, как скоро. Вульф велел мне идти на кухню, дозвониться до них и немедленно вызвать сюда.

Для того, чтобы разыскать по телефону двух человек и пригласить их придти, особо шевелить мозгами не требуется, поэтому, названивая Солу и Фреду – а Сола мне пришлось искать по трем номерам, – я одновременно размышлял. Не об Орри – мне не слишком верилось, что он шантажист. Я думал о том, почему фамилия Фейлс показалась Вульфу такой интересной. По тону Вульфа я точно знал, что он не прикидывается. Раз уж он заинтересовался этой фамилией, то мне тем более стоит поломать над ней голову, поскольку я располагал точно теми же фактами, что и он. Я бы отдал новую долларовую бумажку, чтобы узнать, сколько людей из всех, кто прочитал этот отчет, догадаются, где тут зарыта собака. Вернувшись в кабинет, я еще не догадался, хотя раздумывал над этим еще добрых пять минут после того, как дозвонился до Сола.

Войдя в кабинет, я остановился. Красное кожаное кресло пустовало. Я спросил Вульфа:

– Вы спустили его с лестницы?

Вульф покачал головой.

– Он в гостиной. Отлеживается. Сол и Фред не должны его видеть. Ты договорился с ними?

– Уже едут. – Я прошел к своему столу. – Жаль, конечно, что Орри докатился до вымогательства, но, с другой стороны, свадебные кольца, мебель, свидетельство о браке – все нынче дорого.

– Вздор!

– Вам легко говорить – перед вами как-никак лежат пятьдесят тысяч. А что интересного в том, что он взял себе псевдоним Фейлс?

– Ты неправильно произносишь. Впрочем, как и мистер Баллу.

– Разве не Фейлс?

– Нет, конечно. Напиши эту фамилию латинскими буквами, но прочти не по-английски, а произнося каждую букву. Что получится?

– Ф-а-л-е-с. Фалес?

– Конечно.

– И что тут интересного?

– Мильтон – тоже любопытно. Фалес из Милета, в шестом – седьмом веках до нашей эры возглавлял семерку мудрецов-философов Древней Греции. Он обогнал Эвклида на три столетия. Основал геометрию, первым предсказал солнечные затмения с точностью до одного дня. Он был первым великим математиком. Фалес Милетский.

– Черт побери! – Я бухнулся на стул, размышляя над услышанным. – Вот это да! Нервы у него, должно быть, железные. Ведь Баллу окончил колледж. Он мог увлекаться математикой и знать про Фалеса Милетского.

– Но знал ли он, что зять мисс Керр преподает математику?

– Вряд ли. Да кто мог подумать, что у подлого шантажиста может быть чувство юмора? Вы уже сказали Баллу?

– Нет. Он подождет. Я хотел бы выпить пива.

– А я не отказался бы от молока. – Я встал. – Что ж, теперь, похоже, нам уже есть за что зацепиться.

И отправился на кухню. Фриц был внизу, в своей комнате, но мне его помощь не понадобилась. Наливая молоко, доставая из холодильника пиво и относя поднос в кабинет, я продолжал ломать голову над свежей задачкой и заодно вспоминал, как себя вел и что говорил Барри Флеминг днем в понедельник. Отхлебнув молока, я вспомнил, что у нас гости, заглянул в гостиную и осведомился, не хочет ли Баллу чего выпить. Он лежал на софе, прикрыв глаза рукой. От выпивки отказался. Пока я выходил, Вульф пропутешествовал к книжным полкам, снял том Британской энциклопедии и что-то читал. Когда я снова поднес к губам стакан, ой произнес:

– Фалес усовершенствовал теорию неравностороннего треугольника и теорию линий на плоскости. Он впервые доказал, что стороны равностороннего треугольника пропорциональны – это теорема Фалеса. Он первый доказал, что диаметр делит круг на две равные части и что противоположные углы, образованные при пересечении двух прямых линий, равны между собой.

– Обалдеть можно, – воздал я должное заслугам Фалеса.

Фред прибыл ближе к одиннадцати. Я провел его на кухню, поскольку Вульф продолжал копаться в энциклопедии, хотя с Фалесом покончил давно. Когда пришел Сол, я послал его на кухню к Фреду и сказал Вульфу, что все в сборе и ждут указаний. В ответ я удостоился свирепого взгляда, так как прервал Вульфа на середине интересной статьи. Я знал, что она интересная, поскольку во всех двадцати четырех томах Британской энциклопедии не нашлось бы ни единой страницы, которую Вульф посчитал бы неинтересной. Как бы то ни было, я прогулялся на кухню и привел нашу парочку в кабинет. Сол, как обычно, занял красное кресло, а Фред уселся в одно из желтых.

Встреча оказалась рекордно короткой.

– Я прошу прощения за то, что вызвал вас в столь поздний час, да еще зимой, – начал Вульф, – но вы мне очень нужны. У нас появились кое-какие новости. Человек, который платил за квартиру мисс Керр – назовем сто Икс, – сейчас здесь, в гостиной. Он рассказал мне то, о чем должен был рассказать два дня назад. В сентябре ему позвонил некто и потребовал денег. Этот некто знал о визитах Икс к мисс Керр и вымогал деньги – тысячу долларов сразу и по тысяче ежемесячно. Деньги требовал присылать по почте, до востребования, на вымышленную фамилию. Икс уже уплатил ему пять тысяч. Икс убежден, в силу определенных причин, что шантажист – Орри Кэтер. В воскресенье вечером я поинтересовался вашим мнением, может ли Орри быть убийцей. Сейчас я задаю другой вопрос: может ли он быть вымогателем? Шантажировал ли он Икс? Фред?

Фред нахмурился. Вид у него был сосредоточенный.

– Все было, как вы сказали? – спросил он. – Чистое вымогательство?

– Да.

Фред потряс головой.

– Нет, сэр. Это невозможно.

– Сол?

– Я хочу уточнить, – сказал Сол. – Это совпадало по времени с тем периодом, когда Орри сам приходил к ней?

– Да.

– Тогда – нет. Как сказал Фред – невозможно. Для этого нужно быть законченным негодяем.

– Приемлемо, – сказал Вульф. – Мы с Арчи уже пришли к определенному заключению, и я почти наверняка знаю, кто этот шантажист, но я хотел услышать ваше мнение. Но вызвал я вас не только для этого; завтра вам придется кое-чем заняться. Арчи, они могут подождать в твоей комнате?

Даже не на кухне. Вульф ни в чем не полагался на случай. Вдруг, например, в окно кухни ворвется тигр-людоед, и Сол с Фредом бросятся наутек в прихожую и случайно заметят Баллу? Я сказал, что они могут располагаться в моей комнате, если не насвинячат там, конечно, и сыщики двинулись к ступенькам. Вульф выждал минуту, пока они поднялись, после чего велел мне привести Баллу. Президент корпорации по-прежнему лежал на софе, но при моем появлении вскочил и разразился потоком слов. Я посоветовал ему приберечь красноречие для Вульфа и провел в кабинет. Клянусь, что самый первый взгляд он бросил на стол, чтобы убедиться в том, что сверток на месте. Да, привычка остается привычкой, даже когда сидишь в такой луже.

• Предыдущая
• 21/35
• Следующая