Перезагрузка - Тинтера Эми - Страница 21

• Предыдущая
• 21/55
• Следующая

Я открыла рот и снова захлопнула, оглядевшись по сторонам. Люди наверняка записывали каждое слово. Они могли слушать.

– Ты есть, – сказала я очень мягко.

– Леви был мертв, – продолжила она, – еще до того, как попытался загрызть Каллума. Он уже много дней как умер. Он еще ходил, но ничего живого в нем не осталось. Только сбрендившая оболочка. – Она с такой силой натянула рукава, что я подумала: сейчас оторвутся. – А когда он пошел на Каллума, я поняла. Каллум очень вкусно пахнет. Как… – Ее лицо исказилось, и она договорила шепотом: – Как мясо.

Меня замутило, и я уставилась на свои ступни, надеясь, что она не заметит, до чего мне тошно.

– Это пройдет. Наверно, это просто…

– Если я напала на тебя ночью – прости, – сказала Эвер. Она вскочила на ноги, сжав кулаки, и выкрикнула, обратившись к стеклянной стене: – НО Я НЕ ВИНОВАТА!

– Эвер! – Я нервно посмотрела за стекло.

– Какое им дело? – бросила она, забираясь под одеяло. – Они убили меня.

– Ты еще здесь, – шепнула я.

– Едва ли.

Эвер заталкивала пальцем свисавший изо рта кусок говядины. Щеки раздулись, а глаза слипались, хотя она проспала всю ночь.

На ланче я не пошла за стол сто двадцатых и села рядом с ней. На ее подносе лежала целая груда мяса.

– С тобой все нормально? – спросил Каллум, откусив от сэндвича с арахисовым маслом.

Она сделала глоток.

– Я сбрендившая оболочка.

Каллум недоуменно посмотрел на меня, но я отвела глаза и заработала вилкой.

Я ничего не могла объяснить. Офицер Майер следил за каждым моим шагом.

Дожевав и проглотив всё, Эвер вцепилась в край стола. Поднос опустел, и она подняла на нас дикий, невидящий взгляд.

Ее ноздри раздулись, когда она с глухим рычанием повернулась к Каллуму; лицо исказил хищный оскал. Она схватила его за руку, и он выронил сэндвич, расширенными глазами глядя то на нее, то на меня.

– Эвер, – сказала я, оторвав ее руку от его кисти. Она уже пригнулась, чтобы укусить. – Прекрати.

Она бросилась на Каллума; тот отпрянул и закрылся руками. Я поймала ее за запястье, когда она попыталась перескочить через стол. Эвер прыгнула на меня; я обхватила ее одной рукой, другой же сгребла остатки своего бифштекса и затолкала ей в рот.

Она клацнула зубами, едва не отхватив мне пальцы, но приняла пищу с коротким вздохом облегчения.

– Вот, держи еще. – Каллум подтолкнул свой поднос.

Я пропихнула мясо сквозь зубы Эвер, и та неистово зажевала, роняя куски. Доев, она опять потянулась к Каллуму.

– Эвер! – Я обхватила ее крепче. – Пожалуйста, остановись.

Мои тихие слова подействовали, она успокоилась. Я осторожно ослабила хватку, и она повернулась ко мне с мокрыми, полными тревоги глазами.

– Прости, – прошептала она, взирая на груду пустых подносов и куски пищи. Потом, шатаясь, поднялась на ноги и торопливо пошла к выходу. Ее так и швыряло из стороны в сторону.

Каллум проводил ее взглядом и вопросительно посмотрел на меня. Я чуть заметно пожала плечами, зыркнув на камеру. Он понял намек и снова взял в руки сэндвич.

После ланча мы отправились в спортзал и заняли наше обычное место на мате. Я уперла руки в бока и смерила Каллума взглядом. Пора ему браться за ум.

– Сегодня мы не уйдем, пока ты не ударишь меня, – объявила я.

– Что?!

– Ты ни разу меня не задел, а должен уже научиться бить. Мы останемся здесь, пока у тебя не получится.

– Но я… – Он глупо улыбнулся и пожал плечами. – Я не хочу тебя бить.

– Это не обсуждается. Я твой тренер, – нахмурилась я. – Ты что, вообще не старался?

– Нет, почему же. В основном старался.

– Больше никаких «в основном». Мы не тронемся с места, пока не сумеешь меня ударить. А я буду обороняться всерьез.

Он недоверчиво посмотрел на меня.

– Давай, – поманила я.

Перестав улыбаться, он осторожно шагнул вперед и вскинул руки. Но этим все и кончилось.

– Вперед! – приказала я.

Он выбросил кулак, но я без труда увернулась.

– Чему я тебя учила? Бей быстро! Не ограничивайся одним тычком. Я ничего не делала на пробу и просто била. Что ты должен был сделать?

– Ударить еще раз.

– Да. Сбей меня с толку. Удиви. Давай снова.

Он принялся наносить удар за ударом, и все прошли мимо. Он был медлителен и неуклюж, руки и ноги действовали вразнобой. Я буквально видела, как работал его мозг, и уворачивалась еще до того, как он решал бить.

– Стоп, – вздохнула я.

Он уронил руки и посмотрел виновато:

– Извини, я стараюсь…

– Да знаю.

Я заправила за ухо прядь волос и нахмурилась, глядя в пол. Меня вдруг осенило.

– Что случилось? – спросил Каллум.

– Я что-то делаю неправильно? – спросила я тихо, стыдясь других тренеров. Я была лучшей. Я не могла ошибаться.

– Ты все делаешь правильно. Это я недотепа.

– Наверное, я не так объясняю. Или плохо учу. Хочешь перейти к другому тренеру?

– Нет, – отказался он сразу.

– Точно? Я не хочу, чтобы ты провалился из-за меня.

– Ты же знаешь, что ты ни при чем, – сказал Каллум, опять округлив глаза. – Пожалуйста, не отдавай меня никому.

– Тогда скажи мне, что я делаю не так.

Он замялся:

– Я не знаю. Вроде все правильно… Наверное, я просто не понимаю, как двигаться с такой скоростью. Я пытаюсь запомнить, но ничего не держится, а мозг не слушается тела. Словно учишься танцевать и не знаешь, куда девать ноги, и все кажется бессмыслицей.

Мои брови взлетели вверх.

– Ты умеешь танцевать?

– Конечно. – Он удивленно посмотрел на меня. – Это обязательное требование.

– Чье?

– Школ. Это базовый навык. А разве в трущобах не учат танцевать?

– Нет. Там точно не учат. – Я закатила глаза: ох уж эти рико. – Там повезет, если историк продержится несколько месяцев.

– Ничего себе.

Неожиданно для себя я порывисто протянула к нему руки:

– Научи меня танцевать.

– Что? – поразился он.

– Танцевать научи.

– У нас нет музыки!

– Ну и что? Представим, что есть. – Я нетерпеливо покачала руками. – Давай же!

Он шагнул вперед и обнял меня за талию. Лицо мое вспыхнуло; по коже пробежали колкие мурашки. От тепла его рук по всему телу разнеслись мелкие трепетные волны.

– Руку сюда, – сказал он и положил одну мою ладонь себе на плечо, а другую накрыл своей лапищей; мне вдруг захотелось сплести наши пальцы и прижаться к нему плотнее.

При этой мысли я заморгала и потупилась, упершись взглядом ему в грудь. Мне хотелось приложиться к ней щекой. Почувствовать тепло и вдохнуть его свежий, живой запах.

– Ты такая маленькая, – сказал он.

Я увидела улыбку, заигравшую у него на губах. Он не сказал ничего нового, но я все равно улыбнулась.

– Да, я замечала.

– Извини. Это очаровательно.

Мне показалось, что слово «очаровательно» не очень подходило ко мне. Скорее, к нему.

– Мы не танцуем, – напомнила я.

– Ладно. Я делаю шаг назад, ты тоже. – Он глянул вниз: я наступила ему на ногу. – Нет, ты должна ждать меня. Я веду.

– Почему это ты ведешь?

– Потому что ты понятия не имеешь, что делаешь.

– Справедливо.

Он шагнул назад.

– Двигайся быстрее, – сказал он, так как я по-прежнему стояла на месте.

Я рассмеялась, и он, посмотрев на мои губы, расплылся в широченной ухмылке.

– Мы бы затанцевали раньше, если бы я знал, что сумею тебя рассмешить!

Я шагнула к нему, улыбаясь ему в унисон.

– Теперь назад, – скомандовал он тихо, сжигая меня взором.

Чуть не запутавшись в ногах, я так и сделала, и он крепче придержал меня за талию. Как было бы легко обвить его руками за шею, прижаться всем телом и забыться в этих объятиях!

Подняв голову, я увидела веселые искорки в его глазах. Неужели он прочел мои мысли?

Нечаянно я снова отдавила ему ногу, и он хохотнул:

– По крайней мере, ты не во всем хороша!

• Предыдущая
• 21/55
• Следующая