Воздушный замок (илл. Гозман) - Джонс Диана Уинн - Страница 31

• Предыдущая
• 31/48
• Следующая

– А для кисок… – начал было солдат.

Абдулла пнул солдата в лодыжку. Со всей силы.

– И это все, о лев среди владельцев гостиниц, – сказал он. – Однако, о ревностнейший из гостеприимцев, если бы ваши деятельные и бдительные прислужники могли предоставить нам корзину, подушку и блюдо лосося, то одна могущественная колдунья, которой мы намерены доставить этих исключительно даровитых животных, несомненно, весьма щедро вознаградила бы благодетеля.

– Поглядим, что тут можно сделать, сударь, – ответил на это хозяин.

Абдулла небрежно бросил ему золотой. Хозяин низко поклонился и попятился из комнаты. Абдулла был очень доволен собой.

– И нечего так надуваться! – рявкнул на него солдат. – Что нам теперь делать? Меня разыскивают, а король знает про ифрита!

Абдулле было приятно почувствовать, что теперь командует он, а не солдат.

– Да, но знает ли король о том, что над головой у него парит замок, полный принцесс и готовый принять его дочь? – уточнил он. – Вы забываете, друг мой, что у короля, в отличие от нас, не было возможности поговорить с ифритом с глазу на глаз. Этим можно воспользоваться…

– Как? – свирепо спросил солдат. – Вы что, можете придумать, как не дать этому ифриту утащить девчушку? Или, если уж на то пошло, как проникнуть в замок?

– Нет, но мне представляется, что магу все это известно, – ответил Абдулла. – Думаю, нам надо изменить первоначальные замыслы. Вместо того чтобы разыскивать одного из придворных магов и душить его, можно разузнать, который из них лучше, и заплатить ему за помощь.

– Ладно, только делайте это сами, – сказал солдат. – Любой колдун, который не даром ест свой хлеб, тут же распознает во мне дальнийца, и я и пикнуть не успею, как он позовет полицию.

Угощение для кошек хозяин принес самолично. Он вбежал в комнату с миской сливок, тщательно очищенной от косточек лососиной и тарелкой снетков. За ним следовала жена, женщина с таким же суровым взглядом, что и у мужа, – она несла мягкую тростниковую корзинку и вышитую подушку. Абдулла изо всех сил старался не выглядеть слишком самодовольно.

– Благодарю, о просвещеннейший покровитель приютов, – сказал он. – Я непременно расскажу колдунье о твоей несравненной заботливости.

– Прекрасно, сударь, – ответила хозяйка. – Мы здесь, в Кингсбери, умеем с уважением относиться к тем, кто сведущ в волшебстве.

Самодовольство сменилось ужасом. Абдулла понял, что надо было прикинуться, будто он сам – волшебник. Отвести душу удалось, сказав:

– Надеюсь, эта подушка набита исключительно павлиньими перьями? У колдуньи, знаете ли, свои причуды…

– Конечно, сударь, – кивнула хозяйка. – Я в таких вещах разбираюсь.

Солдат кашлянул. Абдулла сдался:

– Нам с другом доверено доставить не только кошек, но и письмо. Оно адресовано любому волшебнику, но мы предпочли бы передать его самому придворному магу, однако по пути до нас дошли слухи о том, что его постигло какое-то несчастье…

– Точно так, – вмешался хозяин, отпихнув супругу. – Один из придворных магов действительно пропал, но, к счастью, у нас их двое. Могу направить вас к оставшемуся, кудеснику Салиману… если угодно, сударь. – И он многозначительно поглядел на руки Абдуллы.

Абдулла вздохнул и вытащил свою самую большую серебряную монету. Хозяин снабдил его подробнейшими указаниями и взял монету, пообещав в скором времени и ванну, и ужин. Прибывшая ванна оказалась горячей, а ужин – вкусным. Абдулла был доволен. Пока солдат купался и мыл Шустрика-Быстрика, Абдулла переложил свое достояние из куртки в пояс для денег, отчего ему сразу полегчало.

Солдату, должно быть, тоже полегчало. После ужина он уселся, положив ноги на стол и покуривая свою длинную глиняную трубку. Он весело отвязал шнурок от горлышка бутылки с джинном и принялся дергать им перед скачущим Шустриком-Быстриком.

– Да уж, чего и говорить, – заметил он, – в этом городе деньги решают все. А когда вы собираетесь поговорить с придворным магом – прямо сегодня? По-моему, чем скорее, тем лучше.

Абдулла согласился.

– Интересно, сколько он попросит за услуги, – сказал он.

– Много, – ответил солдат. – Разве что вам удастся устроить так, будто это вы делаете ему одолжение, выложив то, что нам наговорил ифрит. Так или иначе, – задумчиво продолжал он, выдергивая шнурок прямо из проворных когтистых лапок Шустрика-Быстрика, – сдается мне, что, если получится, не нужно сообщать ему про джинна и ковер. Эти волшебные господа любят волшебные штуковины так же, как наш хозяин – золотишко. Нельзя же, чтобы он попросил их в уплату за труды. Может, оставите их тут, пока ходите? А я постерегу.

Абдулла помедлил. Звучало это разумно. Однако солдату он не доверял.

– Кстати, я должен вам золотой, – сообщил солдат.

– Правда? – поразился Абдулла. – В таком случае это самые удивительные новости, которые мне приходилось слышать с тех пор, как Цветок-в-Ночи заявила, будто я женщина!

– Мы же поспорили, – напомнил солдат. – Ковер принес ифрита, а он сулит нам даже больше неприятностей, чем обычно удается устроить нашему джинну. Вы выиграли. Держите. – И он бросил Абдулле через комнату золотую монету.

Абдулла поймал ее, спрятал в карман и рассмеялся. Солдат был человек и вправду честный, только на свой лад. Абдулла весело сбежал вниз, погрузившись в мысли о том, что скоро можно будет наконец пойти по следу Цветка-в-Ночи, а там его перехватила хозяйка и еще раз подробно рассказала, как найти дом придворного мага Салимана. Абдулла был в таком приподнятом настроении, что без малейших терзаний расстался с еще одной серебряной монетой.

Дом оказался недалеко от гостиницы, но находился он в Старом Городе, а это значило, что путь туда лежал по лабиринту переулков и потайных двориков. Уже спустились сумерки, и в темно-голубом небе над шпилями и куполами зажглись две-три крупные расплывчатые звезды, однако улицы Кингсбери были ярко освещены большими сияющими серебряными шарами, которые плавали над головой, словно луны.

Абдулла глядел на них, думая, не колдовские ли это устройства, и тут заметил черную четырехлапую тень, которая кралась рядом с ним по крышам. Это могла быть любая черная кошка, вышедшая поохотиться на кровле, однако Абдулла знал, что это Полночь. Ошибиться было невозможно – Полночь обладала неповторимой манерой красться. Поначалу Полночь исчезла в глубокой тьме чердачного оконца, и Абдулла решил, будто она ищет голубиное гнездо или еще какое-нибудь неподобающее угощение для Шустрика-Быстрика. Но она объявилась снова, когда Абдулла уже до половины прошел следующий переулок, и беззвучно побежала по карнизу у него над головой, и он понял, что она идет за ним.

А когда он пересек узкий дворик, посреди которого росли деревца в кадках, и увидел ее силуэт на фоне неба – она прыгала с одного водосточного желоба на другой, чтобы тоже попасть в этот дворик, – Абдулле стало ясно, что она его преследует. Зачем – он не понимал. Он поглядывал на нее, шагая по двум следующим переулкам, но заметил ее лишь однажды – на вершине арки над дверью. Когда же он свернул во двор, мощенный булыжником, где стоял дом придворного мага, Полуночи видно не было. Абдулла пожал плечами и направился к входу в дом.

Это был красивый узкий дом с ромбовидными стеклами в окнах и нарисованным на старых неровных стенах переплетением магических символов. В латунных чашах по обе стороны входной двери пылали высокие языки желтого пламени. Абдулла ухватился за молоток, сделанный в виде хитрой физиономии с кольцом в зубах, и храбро постучал.

Дверь открыл слуга с длинным кислым лицом.

– Извините, сударь, но маг очень занят, – сказал слуга. – Вплоть до дальнейших распоряжений он никого не принимает. – И слуга начал закрывать дверь.

– О лучезарнейший из лакеев и светлейший из слуг, подождите! – воскликнул Абдулла. – То, что я хочу рассказать, касается ни много ни мало как опасности, которая грозит королевской дочери!

– Магу об этом все известно, сударь, – сказал слуга и продолжил закрывать дверь.

• Предыдущая
• 31/48
• Следующая