Пистолет с крыльями - Стаут Рекс - Страница 13

• Предыдущая
• 13/16
• Следующая

– Что вы пьете? – спросил я ее.

– Виски со льдом.

Я заказал официанту две порции, и он ушел.

Клара наклонилась ко мне и затараторила на одном дыхании:

– Послушайте, но это же совершеннейшая глупость, вы только скажите, кто вам такое про меня наговорил, потому что лишь сумасшедший мог…

– Одну минутку. – Она умолкла, повинуясь скорее моему взгляду, нежели голосу. Ее глаза возбужденно блестели. – Так у нас ничего не получится. – Я вынул из кармана листок бумаги и развернул его. Это был аккуратно отпечатанный экземпляр документа, который продиктовал мне Вульф. – Прочтите. Вы сразу все поймете. Так будет быстрее и проще.

Я протянул ей листок. Вам тоже стоит ознакомиться с его содержанием. Он был помечен сегодняшним числом:

«Я, Клара Джеймс, нижеследующим подтверждаю, что во вторник, 19 апреля, около 6.15 пополудни вошла в жилой дом № 620 по Ист-Энд-авеню, Нью-Йорк, и поднялась на лифте на 13-й этаж. Я позвонила в дверь студии Альберто Майона. Мне никто не открыл, за дверью было тихо. Сама дверь была затворена неплотно и не была заперта на замок или щеколду. Позвонив еще раз и не получив ответа, я толкнула дверь и вошла.

Тело Альберто Майона лежало на полу возле пианино. Он был мертв. В верхней части его черепа виднелась дыра. Относительно того, мертв ли он, сомнений не возникало. У меня закружилась голова, и, чтобы не упасть в обморок, мне пришлось сесть прямо на пол. К телу я не прикасалась. На полу рядом с трупом лежал револьвер, я подобрала его. Так я просидела минут пять, точно не помню. Когда я встала и направилась к выходу, то сообразила, что все еще держу пистолет в руке. Я положила его на консоль рядом с бюстом Карузо. Позже я поняла, что мне не стоило этого делать, но в тот момент я была слишком потрясена, чтобы поступать осмысленно.

Покинув студию, я захлопнула за собой дверь, спустилась по лестнице на двенадцатый этаж и позвонила в дверь квартиры Майона. Я собиралась все рассказать миссис Майон, но, когда она появилась на пороге, я не смогла выдавить из себя ни слова. Я так и не сообщила ей, что ее муж лежит наверху в студии мертвый. Позднее я пожалела об этом, но виноватой себя не считаю. Просто мне не хватило смелости огласить такую страшную весть. Я лишь сказала, что хотела повидать ее мужа, но в студии мне никто не открыл. Затем я вызвала лифт, спустилась на первый этаж и вышла на улицу.

Я вернулась домой. Не сумев рассказать о трагедии Миссис Майон, я решила не говорить о ней никому. Я хотела посоветоваться с отцом, но его не было дома, и я стала ждать, когда он вернется, однако еще до того, как он пришел, позвонил знакомый и сообщил новость, что Майон застрелился. Тогда я решила не говорить даже отцу, что была в студии, а просто заявить, что звонила и стучала в дверь, но мне никто не открыл. Я думала, что от этого ничего не изменится, но теперь, когда мне объяснили, какое значение могут иметь мои показания, я сочла своим долгом изложить все в точности так, как оно происходило».

Когда она кончила читать, подошел официант с напитками, и она прижала листок к груди, словно карты в покере. Придерживая его так левой рукой, она взяла бокал правой и сделала большой глоток виски. Я тоже отхлебнул из своего, за компанию.

– Это ворох лжи! – сказала она возмущенно.

– Конечно, – согласился я. – Кстати, у меня отличный слух, так что говорите чуть тише. Мистер Вульф предоставляет вам шанс, а будь здесь изложена правда, вас попросту не удалось бы заставить это подписать. Мы прекрасно знаем, что дверь студии была заперта и что вы открыли ее своим ключом. Мы также знаем – нет-нет, послушайте! – что вы нарочно подняли пистолет и положили его на консоль с бюстом, ибо вообразили, будто Альберто убила его же жена и что она оставила пистолет рядом с телом, желая инсценировать самоубийство, а вы решили расстроить ее замысел. Таким образом…

– Вы что, прятались там под кроватью? – насмешливо спросила она.

– Вовсе нет. Но если у вас не было ключа, зачем бы вы стали пугаться моей угрозы, отменять поход на вечеринку и встречаться со мной? Что же касается пистолета, то большей глупости вы не изобрели бы при всем желании. Ну кто бы поверил, что преступник оказался таким болваном, что, инсценируя самоубийство, положил пистолет на консоль рядом с бюстом? Нет, до такого мог додуматься только полный идиот. И вы – додумались!

Она слишком лихорадочно работала мозгами, чтобы возмутиться тем, что ее, по сути, обозвали идиоткой. Ее брови нахмурились, собрав на гладком бледном лбу ряды складок и погасив блеск глаз.

– Но то, что здесь написано, в любом случае не соответствует действительности! – запротестовала она. – Ведь пистолет нашли на полу… Рядом с телом.

– Верно, – усмехнулся я. – Должно быть, прочитав об этом в газетах, вы были сильно потрясены, поскольку лично клали его на консоль. Как же случилось, что его нашли на полу? Очевидно, кто-то переложил его обратно! Вероятно, вы решили, что это опять проделки миссис Майон. Вам ужасно хотелось разоблачить ее, но вы были вынуждены молчать. Теперь ситуация в корне изменилась. Мистер Вульф знает, кто переложил пистолет обратно на пол, и может доказать это. Более того, он знает, что Майон был убит, и тоже может это доказать. В логической цепи недостает лишь одного звена – как пистолет попал с пола на консоль? – Я вытащил авторучку. – Подпишите документ, я заверю вашу подпись, и дело будет в шляпе.

– Вы хотите, чтобы я подписала эту бумагу? – презрительно проговорила она. – Простите, но я не настолько глупа.

Я отыскал глазами официанта и подал ему знак принести еще виски, после чего, дабы не отставать от собеседницы, осушил свой бокал.

Ее взгляд вполне соответствовал ее нахмуренным бровям.

– Зачем же упрямиться, синеглазка? – сказал я мирно. – Я не засовываю вам иголок под ногти, не говорю, будто мы можем доказать, что вы заходили в студию – с ключом или потому, что дверь была не заперта, – и перекладывали пистолет. Я просто предлагаю вам замечательную сделку. – Я нацелил на нее авторучку, – Только выслушайте внимательно… Единственное, для чего нам нужно ваше заявление, это чтобы иметь его на крайний случай, – на тот случай, если человек, который переложил пистолет обратно на пол, сглупит и проговорится, что, конечно, очень маловероятно, ибо он вряд ли…

– Вы сказали – «он»? – переспросила Клара.

– Он или она – неважно. Как говорит мистер Вульф, местоимение роли не играет. Проболтавшись, этот человек навлечет на себя беду. Но если он не проболтается, как оно скорее всего и будет, то ваше заявление вообще не пойдет в ход, а так и останется лежать в нашем сейфе. Кроме того, имея ваше заявление, мы сможем не сообщать в полицию о том, что у вас был ключ от студии. Мы забудем об этом. И последнее: подписав заявление, вы сохраните своему отцу порядочную кучу денег. Я гарантирую, что, когда благодаря вам мы сможем пролить свет на обстоятельства смерти Майона, миссис Майон будет не до того, чтобы настаивать на каких-либо претензиях к вашему отцу. У нее появятся другие заботы.

Я протянул ей ручку.

– Давайте-ка, подписывайте.

Она покачала головой, но вяло, потому что снова активно работала мозгами. Понимая, чего ей это стоит, я не напирал. Когда официант принес виски, в ее голове воцарилась пауза: пить и думать одновременно она не могла. Наконец она, видимо, поняла то, что я ей так усердно втолковывал.

– Значит, вы знаете, – произнесла она с удовлетворением.

– Да, мы знаем достаточно, – ответил я уклончиво.

– Вы знаете, что она убила его, знаете, что она положила пистолет обратно на пол. Я тоже это знала с самого начала. Иначе и быть не могло. А теперь вы сможете это доказать! Если я подпишу, вы сможете это доказать?

Вероятно, с первого раза она информацию не усваивала, и мне требовалось повторить объяснения, но я подумал: «Какого дьявола?»

– Еще бы! – заверил я. – Получив ваше заявление, мы ринемся в бой. Оно – единственное, чего нам не хватает. Вот ручка.

• Предыдущая
• 13/16
• Следующая