Питомец (СИ) - Сапегин Александр Павлович - Страница 17

• Предыдущая
• 17/49
• Следующая

*****

Долго ли коротко, и моё путешествие подошло к концу. Новый владелец, поставив клетку на деревянную поверхность - стол, скорее всего, открыл замочек на дверце и просунул руку вовнутрь. Зажав мне пасть сильными, будто деревянными, пальцами, он сдёрнул тряпку с головы подопытного объекта. Яркий свет неприятно резанул по глазам. Медленно убрав плёнку третьего века, я посмотрел вверх.

- Ну, здравствуй, дружок, - дохнув тяжёлым чесночным выхлопом, маг Базиле склонился над клеткой. - Посмотрим, что ты такое?

Вот попал, так попал. Что-то не нравится мне его взгляд, совсем не нравится. Многообещающий такой, пронизывающий до кончика хвоста. Определённо этот любитель чеснока задумал нечто недоброе и это "недоброе" прямо связано с тушкой мелкого чёрного дракончика, то бишь меня любимого. Ухмыляется, сволочь. На его месте я бы тоже радовался и ухмылялся, но я не на его месте и радоваться мне совсем не с руки или не с крыла. Ауру я скрыл ещё в клетке, но схвативший меня за морду маг не пытался сканировать энергетические и магические структуры пленника. Вместо этого мерзопакостно улыбнувшись, он закинул в рот приторно пахнущую пилюлю:

- Бодрящий концентрат, - пояснил он свои действия, продолжая удерживать пасть подопытного дракончика второй рукой. - Помогает при ментальных атаках.

"Чёрт!" - мысленно взвыл я, отгораживаясь барьером от пробирающего взгляда мага, проникающего в само естество. Я пытался спрятать разум за частоколом инстинктов. Впрочем, неудачно. Ментальный удар снёс щиты, будто они были сделаны из бумаги. Выкинув на поверхность самые яркие и сильные желания и инстинкты, я, плюясь пеной, забился крупной дрожью прожженного эпилептика. Создавалось впечатление, будто чёртов двурукий урод ткнул мне в бочину оголёнными проводами и подал на них тысячу вольт. Те, кто хоть раз имел неосторожность попасть под напряжение, поймут товарища по несчастью. В прежней жизни не раз и не два мне приходилось испытывать неприятные ощущения от знакомства с потенциалами в двести двадцать и триста восемьдесят вольт. Знакомства были краткосрочными и оставляли после себя множество неприятных впечатлений, поблекших со временем, но не забытых за пропастью лет. Пытка мага существенно освежила неприятные воспоминания. Извиваясь в судорогах, я не заметил, как когти на передних и задних лапах располосовали тряпку, стягивающую тело. Пытка закончилась резко, словно проводник сорвал стоп-кран и состав, мчащийся на всех парах, выбрасывая снопы искр и визжа тормозными колодками, резко остановился.

Утерев рукавом камзола пот со лба, и потерев левой рукой шею, маг приник лицом к прутьям клетки:

- Это было нелегко, - Базиле сглотнул тягучую слюну. - А ты умнее, чем пытаешься казаться. Зря ты, дружок, закрывался базовыми инстинктами, ха-ха-ха! - он истерически рассмеялся. Перестав ржать как ненормальный, маг стрельнул в меня безумным взглядом и продолжил прерванную смехом фразу:

- Тем самым ты выдал себя с головой. Чтобы ты знал, животные не защищаются. Теперь я понимаю, почему древние уничтожили чёрных рургов. Цы-цы-цы, - он помахал перед клеткой указательным пальцем, - не пытайся казаться зверьём, меня не проведёшь.

Желая усилить слова физическим воздействием, Базиле сильнее сжал пальцы. Щёлкнув, сломался ещё один зуб.

- Хочешь знать, что я для тебя приготовил? Не хочешь? Правильно делаешь, незачем тебе это знание. Надеюсь, мы найдём общий язык, дружок. Поверь, так тебе будет лучше. Извини, обратной дороги не будет, ты либо станешь моим с потрохами, либо ничьим. Хочешь сдохнуть? Но даже мёртвая тушка способна послужить науке, чего бы не хотелось делать. Ничего личного, дружок. Ты ведь меня разумеешь?

Разумею, ещё как разумею, скотина. Видал я таких "дружков", на "прямой палке" по дюжине в ряд за раз вертел. Хреновый расклад, у моего визави от пилюльки явно снесло крышу, а он и рад, вон как весело подталкивает шиферный кумпол. Выводы из сложившейся ситуации складываются аховые - глумящийся вивисектор либо превратит рурга в бессловесную тварь, подчинённую воле мага, оденет рабский ошейник и будет помыкать, либо грохнет и препарирует. Мрачный итог неудавшейся карьеры для крылатого ниндзюки. Да, я смирился со сменой облика, даже надыбал в оном определённые плюсы - всегда мечтал получить крылья! Да, я в некотором роде вжился в роль домашнего питомца. Но я никогда, ни за какие коврижки не буду рабом. Лучше скопытиться стоя, чем жить на коленях. Не на того напал, господин маг. Как там сказал Спартак? "Рабы не мы, мы не рабы!" Наш человек, хоть и кончил плохо, но погиб за свободу и идею. Не берусь предсказывать собственную кончину, где и как она настигнет жертву и возьмёт ли её за жопу, не знаю и знать не желаю. Меньше знаешь - крепче спишь. Желаю лишь, чтобы костяная дракониха с косой, обряженная в балахон, пришла за свободным летуном, а не за курицей с обрезанными крыльями.

Больше всего на свете в этот момент я хотел убить самодовольного ублюдка. Скрывать ауру больше не имело смысла. Убрав щиты, я наблюдал, как зенки мага лезут на лоб от удивления. Смертельного удара нанести не получится, весовые категории не те, но воспоминания о плевке вонючими выделения защёчных желез в щерящуюся харю будут греть меня долгими зимними вечерами. Поднапрягшись, на сильном выдохе, я харкнул в лицо гада через брешь в частоколе зубов. Благо до физиономии "гадского папы" было сантиметров двадцать, посему едкий "подарок" влепился точнёхонько в левый глаз поганца. Следом за плевком, в харю мучителя ударил серый шар, сформированный из страхов мелкого создания. Некоторым мудакам полезно на собственной шкуре испытать "нервленную дрожь".

Базиле, не ожидавший подобной выходки от загнанной в угол "крысы", вскрикнув резко отшатнулся и отпустил голову будущего раба из захвата. Мелкий рург оказался моментально забыт, тут бы глаз уберечь, да кто же магу это позволит? По крайней мере, не я? Шеф из "Бриллиантовой руки" был прав на сто процентов - железо следовало ковать горячим. Тряпки на мне уже не было, изорвало её в клочья в период "колочения" в падучей, поэтому извернувшись, я вцепился в указательный палец мага зубами, а когти на передних и задних лапах вонзились в мягкую человеческую плоть. Русские не сдаются! Банзай!

- А-а-а! - по-бабьи заверещал маг, выдёргивая руку из клетки. Вместе с нёй на свободу выбрался рычащий рург, терзавший кусок мяса, в который превратилась холёная пятерня за пару секунд.

Кровь из располосованных пальца и ладони хлестала чуть ли не фонтаном. С трудом представляю количество перекушенных сосудов и капилляров, чтобы можно было создать подобный поток. Терпкая солоноватая жидкость мерными толчками, сопровождавшими учащённое сердцебиение, стекала мне на морду, заливала глаза и проникала в глотку. Я думал, что захлебнусь. Вот был бы прикол: захлебнуться в человеческой крови - мечты завзятого маорийсого каннибала. Тюк, понимаешь, в темя дубинкой из бамбука... Ничто так не радует сердце и душу сурового воина, как кровь врага, да только большой радости я почему-то не испытывал. Сырое парное мясцо всяко вкуснее протухшей крови орущего мага. Меж тем мелкий киллер не думал отцепляться, а продолжал кромсать зубами и когтями многострадальную конечность.

- А-а-а, - продолжал верещать Базиле. - Отцепись! На, на! Получай, получай!

Разбрызгивая во все стороны тёплую густую руду, он с размаху шлёпнул моей тушкой о разделочный металлический столик с канавками для стока крови. Весело звякнули сложенные на краю столешницы хирургические инструменты и приспособления. Ещё раз. И ещё, и ещё. Как только у меня ничего не сломалось, отбитые внутренние органы не в счёт. Чёрт, накаркал. Зацепившись об острый край заусенца на краю стола, лопнула перепонка на пострадавшем от мальчишек крыле. Хотелось заорать благим матом, адская боль била по сознанию не хуже ополоумевшего мага, долбавшего мною по столешнице. Если бы это помогло. Металлическая поверхность с плохо затёртыми ржаво-бурыми разводами окрасилась причудливыми маслянисто-красными кляксами и узорами. Человеческая и драконья кровь смешалась на полотне сюрреалической картины. В метафорическом плане мы стали кровными братьями, мечтающими перегрызть друг другу глотку. Хреновые из нас получились родственнички. До глотки было далеко, поэтому я со всем старанием грыз то, до чего мог дотянуться. Если бы мне ещё не мешали наслаждаться местью. Трудновато вгрызаться в плоть, когда тобою лупят по твёрдой поверхности и вышибают из глаз разноцветные снопы искр. Ни секунды не сомневаюсь в талантах Базиле. Мастер по изготовлению отбивных из него вышел что надо. Проверено. Заверено. После очередного удара в мозгах окончательно помутилось. Собрав терзающую меня боль и страдания в плотный комок чувств, я зафинтилил его в ненавистного мага.

• Предыдущая
• 17/49
• Следующая