Питомец (СИ) - Сапегин Александр Павлович - Страница 13
- Предыдущая
- 13/49
- Следующая
- Дорогой, тебе не кажется, что...
- Тьфу! - выплюну кусок мяса и промокнув губы, барон отбросил салфетку в сторону. - Кажется, ещё как кажется, дорогая. Наш обед подозрительно воняет дерьмом!
- Жулия! - во всю глотку гаркнул хозяин поместья.
С моего наблюдательного пункта, расположенного на развилке толстых ветвей бархатного дерева, растущего напротив открытого окна в трапезную, было хорошо видно, как громадная кухарка, виновато потупив заплывшие жиром глазки и покаянно сложив мясистые ручки на белом передничке, застыла перед бароном.
- Присаживайтесь, - сказал барон голосом, наполненным медовыми интонациями и сладкой патокой (для знающих людей такой тон не предвещал ничего хорошего, а о плохом думать им не хотелось, но приходилось), указывая Жулии на свободное кресло. - Отобедайте с нами. Очень рекомендую вот этот бифштекс.
Брызнув крокодильими слезами, заламывая в отчаянном жесте руки, генеральша котлов и поварёшек упала на колени. На столе подпрыгнула супница, звонко звякнули тарелки и столовые приборы. Не представляю, как дом не развалился от землетрясения. Хорошо строили предки барона, на совесть и века.
- Не погубите, господин!
- Как это понимать, Жулия?! - Сажу Лера бросил в кухарку недоеденный бифштекс, попахивающий экскрементами. - Отвечайте! Я вас спрашиваю, ну!
В руке разгневанного мужчины мелькнул столовый нож. Глядя на его красное лицо, перекошенное от еле сдерживаемой ярости, сразу верилось, что он и этим ножичком любого заживо разделает.
- Это Скайлс! Ваша Светлость....
- Заткнись! - припечатал барон, - Жулия, ты сейчас в шаге от того, чтобы получить ногой под зад и с волчьим билетом вылететь из этого дома, ещё одно слово лжи, и я не знаю, что с тобой сделаю. Ты меня поняла?!
Негритянка судорожно закивала.
- Говори!
И грозная кухонная повелительница, царица мокрых полотенец, гроза поварят, ходячий ужас прислуги сломалась под яростным гнётом хозяина дома. Глотая слёзы и размазывая сопли, она рассказала грустную историю о войне между некой домоправительницей, сиречь работницей (ага-ага, Фрекен Бок в максимальном варианте) и одним из любимцев маленькой госпожи. Да, толстуха завелась, её речь, словно реченька лилась. Для начала, на питомца Лилины вылился бочонок отборных помоев. Вконец обнаглевший дракончик потерял не только нюх, страх, но и всякие границы. Чёрная сволочь (на себя бы в зеркало посмотрела) перестала давить крыс и мышей...
- Странно всё это, не находишь, дорогая? - спросил Сажу баронессу.
- И правда, - подтвердила Миражана ледяным, безэмоциональным тоном, - Мастер Дирк при каждом удобном случае нахваливает Скайлса. Дракончик у него всех крыс и мышей передавил, а у нас они разве что по кухонным столам пешком не ходят. В чём дело, Жулия?
Крыть толстухе оказалось нечем, оставалось только каяться и брать вину на себя. Булькнув нечто невразумительное и вызвав телевизионщиков, она продолжила поэму о кухонных страстях. Тут в быль органично вплелось и воровство мяса некой мордой, и неприязнь между котом и драконом, и нелюбовь самой кухарки к мелкому нахалу, не признающему авторитетов. Скайлс, то есть я, на каждый выпад кухарки всегда отвечал какой-нибудь мелкой пакостью (что есть, то есть, признаю за собой такой грешок), в отместку за то, что ему перестали давать мясо и за то, что миска подчищалась котом, дракончик перестал уничтожать грызунов в поместье. Изобретательная тварь, и не скажешь, что она тупое бессловесное животное, мстила в ответ, занимаясь экспроприацией балабасов. Чувствуя скорый проигрыш, Жулия дерзнула пойти на крайние меры. Вашего покорного слугу решено было отравить. Никто не отменял принцип: "Сдох Трофим, да и хрен с ним". Маленькая госпожа, возможно, чуток поплачет-погорюет, и успокоится, тем паче Лилина последнее время на питомца почти не обращала внимания (в школе великосветских мегер девочке хорошо промыли мозги, где мне тягаться с дипломированными профессоре и наставниками). Сказано, сделано. Кухарка хорошо изучила повадки противника, яд без запаха аккуратно залили в центр небольшого кусочка свежатины, который "забыли" на разделочной доске у "неосторожно" открытого окна. Никто глазом моргнуть не успел, как парная телятина исчезла в неизвестном направлении (в известном, в очень даже известном), после чего Скайлс пропал на два дня. Жулия уже праздновала победу, но не тут-то было....
Сволочи! Толстуха рассчитала правильно. Мясо я спёр, спикировав с карниза второго этажа. Господи, через пять минут после сытного обеда в моей голове осталось единственное желание. Я просил высшие силы, засунувшие неприкаянную душу в тело дракончика, даровать их протеже быструю смерть. От чудовищной боли и желудочных колик меня сворачивало восьмёркой. Казалось, пытка длилась бесконечно, поэтому в потере сознания не было ничего удивительного. Два дня моя засиженная мухами тушка провалялась на чердаке гостевого флигеля и пришла в себя во время ливня, обильно орошавшего пятачок чердачного помещения перед открытым слуховым окном. Холодный душ привёл отравленного дракона в чувство. На подгибающихся от слабости лапах я выполз на крышу, где напившись чистой дождевой воды и почувствовав себя лучше, поклялся уничтожить всех покусившихся на мою жизнь. Угадайте, кто стоял под номером "один" в коротком списке, составленном мстителем?
Одним из последствий отравления явилось расстроенное пищеварение и пробравший больного понос. Атака на владения отравительницы свершилась глубокой ночью. Высморкавшись, рассевшаяся на полу толстуха высказалась в том ключе, что, ну, не может в такой маленькой твари содержаться столько дерьма, сколько она потратила на загаживание кухни, вентиляции и дымоходов (я старался, не к столу будет сказано, впрочем, я сам в полной прострации - не понимаю, откуда, что бралось). Если кухню общими усилиями поварят удалось отмыть и привести в божеский вид, то справиться со смрадом из вентиляции нет никакой возможности.
На последних словах Жулии барон неожиданно расхохотался. В припадке веселья он хлопал себя по ляжкам и стучал кулаком по столешнице. Посуда жалобно позвякивала. Ошеломлённая смехом хозяина, кухарка забыла о размазывании соплей и утирании слёз.
- Значит так, - отсмеявшись, сказал Сажу. - Как мне кажется, Скайлс вас и так достаточно наказал. Не беспокойтесь, от себя я тоже добавлю. Что хотите делайте, хотите нанимайте мага, хотите лезьте в вентиляцию сами, но через три часа в ней должна царить идеальная чистота. Ни монеты за эту неделю вы от меня не получите. Вам всё ясно?
- Да-да, я всё поняла, - вскочив на ноги и пятясь задом, пробормотала кухарка.
Сыгравшее тревогу чувство опасности заставило сорваться вниз. В мягкий ствол дерева, там, где ранее блаженствовала моя тушка, вонзился столовый нож.
- Сбежал, паршивец! - барон в мнимом расстройстве пристукнул кулаком по коленке. - Ладно, пусть живёт, заслужил. Дорогая, когда мы последний раз были в ресторации господина Болони?
- Пять минут, дорогой, я только сменю платье....
- Не спеши, дорогая, Бьер ещё не заложил экипаж, - оглядев голодным взглядом стол, барон вгорячах сплюнул на пол и вышел в сад, - Скайлс, Скайлс, лети к папочке!
Разогнался, уже спешу, только шнурки поглажу. Чур меня, с хозяина станется свернуть засранцу головенку. Я лучше на беседке посижу, целее буду.
- ..., - судя по движению губ Сажу Лера высказал что-то заковыристое. Секунд двадцать потоптавшись у порога, он вернулся в дом.
Фу-у, пронесло. Каков барон, а? Чуть было не было. Не забыть напомнить себе, не злить его понапрасну, в другой раз чуйка может не сработать и быть мне бабочкой, наколотой на иголку. Классно он ножи метает, ничего не скажешь.
До позднего вечера я скрывался по кустам и отрабатывал кусок мяса у мастера Дирка. Путь домой с набитой утробой оказался необычайно долог. Сам от себя не ожидал подобного аппетита. Старый ветеран тоже удивлённо хмыкал, наблюдая исчезающие в пасти едока куски мяса. Если рассматривать в пропорции с волками, которые могут умять до двадцати пяти килограммов свежины, то некто крылатый составил им достойную конкуренцию. Желудок у котёнка меньше напёрстка, но жрёт он, падла, как лошадь.
- Предыдущая
- 13/49
- Следующая
