Ловушка для убийцы - Стаут Рекс - Страница 7

• Предыдущая
• 7/17
• Следующая

— Пф! В наших показаниях ясно сказано, что у меня нет клиента.

— В том случае, если вы ничего не утаили, — процедил Кремер. — Вы ведь наверняка что-то скрыли?

— Да, — признал Вулф. — Многое из разговора мистера Гудвина с мисс Галлент. Он не имеет ни малейшего касательства к делу.

— Что ж, мы их, конечно, тщательно изучим. Нам важны любые мелочи… Например, когда вы услышали звук удара, было ровно полдвенадцатого?

— Строго говоря, самого звука удара мы не слышали, — возразил Вулф. — Отчет напечатал мистер Гудвин, но я его прочитал, и в нем не сказано ни слова о том, что мы слышали звук удара.

Кремер отыскал на девятой странице отчета нужное место и дотошно перечитал его.

— Хорошо, — согласился инспектор. — Вы слышали, как она застонала, потом что-то рухнуло и послышался какой-то шелест. Но ведь удар-то был. Ее огрели по затылку большим куском мрамора пресс-папье, — а потом затянули шарф вокруг горла, чтобы Удушить ее. Вы тут пишете, что это случилось в одиннадцать часов тридцать одну минуту.

Я внес поправку:

— Стон я услышал раньше. После него раздавались Другие звуки, потом связь оборвалась, и я несколько Раз прокричал «алло», что было вполне естественно, но глупо. И, лишь повесив трубку, я взглянул на часы — тогда я и засек время. А стон раздался примерно минутой раньше. В одиннадцать тридцать. Если эта минута для вас настолько важна, конечно.

— Не настолько. Но самого удара ты не слышал?

— Нет.

Кремер, насупясь, вернулся к отчету, перечитал первую страницу и просмотрел остальные. Потом задрал голову и посмотрел на Вулфа.

— Я знаю, какое значение вы придаете правильному употреблению слов, — произнес он, — и какой вы мастер увиливать от прямого ответа. Тут подразумевается, что прежде вы не были знакомы с Флорой Галлент и не имели никаких дел ни с ней, ни с ее братом, ни с кем бы то ни было еще из их фирмы. Однако прямо так не изложено. Я хотел бы знать, так ли это на самом деле.

— Подразумевается все верно, — заметил Вулф. — Как и указано в отчете, я никогда не имел никаких дел ни с мисс Галлент, ни с ее братом, ни — насколько мне известно — с кем-либо из их коллег. То же самое верно и в отношении мистера Гудвина. Так, Арчи?

— Да, — подтвердил я.

— Что ж, приму ваши показания к сведению, — проронил Кремер, сложив листки бумаги вчетверо и упрятав их в карман. — Значит, вы никогда прежде не слышали голос Бьянки Фосс и не сумели бы опознать его по телефону.

— Нет, конечно.

— Теперь, поскольку она мертва, вы тем более его не опознаете. Стало быть, вы не готовы присягнуть, что разговаривали именно с ней.

— Безусловно.

— Тогда возникает вопрос. Если с вами разговаривала и в самом деле Бьянка Фосс, то ее убили ровно в половине двенадцатого. В фирме Алека Галлента есть еще четверо людей, которые занимают ответственные посты и у которых были основания недолюбливать Бьянку Фосс. Они сами это признали. Кроме Флоры Галлент это Анита Принс, закройщица и дизайнер, работающая с Галлентом вот уже восемь лет; Эмми Торн, ответственная за связи и реализацию, работает в фирме четыре года; и Карл Дрю, главный управляющий делами, работает пять лет. Никто из них в половине двенадцатого Бьянку Фосс не убивал. С четверти двенадцатого и вплоть до той минуты, когда позвонил мужчина, назвавшийся Джоном X. Уотсоном, Карл Дрю находился внизу, в главном зале, на глазах у четырех очевидцев, в том числе — двоих клиентов. Анита Принс с одиннадцати часов не выходила из мастерской, расположенной на верхнем этаже; кроме нее там был сам Алек Галлент, две манекенщицы и около дюжины служащих. Эмми Торн в одиннадцать двадцать приехала на заранее назначенную деловую встречу в конторе на Сорок шестой улице, где оставалась в присутствии трех свидетелей до без четверти двенадцать. А

Флора Галлент сидела здесь у вас. Все железно, комар носа не подточит.

— Очень ловко, — согласился Вулф.

— Даже чересчур ловко, — кивнул Кремер. — Конечно, зуб на Бьянку Фосс точили и другие, но, судя по нашим сведениям, эта четверка стояла особняком. Вне конкуренции. И у них всех…

— А почему четверка? Самого Алека Галлента вы разве не считаете?

— Хорошо, пусть тогда пятеро. Так вот, у них всех имеется алиби, в том числе и у Алека Галлента. Если ее и впрямь убили в половине двенадцатого. Так что давайте исходить из того, что это не так. Предположим, что убили ее раньше — в одиннадцать, например. Предположим, что Флора Галлент вас надула и вы говорили вовсе не с мисс Фосс, а с другой женщиной, которая только имитировала ее голос, а потом разыграла всю эту сцену со вздохом и прочими шумами, чтобы сбить вас с толку и убедить в том, что вы и в самом деле слышали, как ее убили.

Вулф приподнял брови.

— А труп тем временем уже лежал на полу?

— Разумеется.

— Тогда вы не много выигрываете. А кто сыграл роль мисс Фосс? Ведь у остальных подозреваемых тоже есть алиби на одиннадцать тридцать.

— Да, я понимаю. Но всего в фирме работают девятнадцать женщин, и любая из них, которая не способна совершить убийство, вполне могла согласиться на то, чтобы помочь замести следы, после того как Бьянку Фосс убили. Так мне кажется.

Вулф скорчил гримасу.

— Очень уж хитроумно, мистер Кремер. Если предположить, что убийство совершила Флора Галлент, то преступление было спланировано с поразительной тщательностью. Вчера утром мисс Галлент позвонила нам, и мистер Гудвин назначил ей встречу на сегодня, на одиннадцать утра. Неужели она убила мисс Фосс, оставила кого-то караулить труп, помчалась сюда и надоумила меня позвонить по телефону мисс Фосс? Мне кажется, что это притянуто за уши.

— А я и не говорил, что убийца — Флора Галлент, — возразил Кремер, не желая отступаться. — Это мог быть кто угодно из них. Он или она вовсе не обязаны были знать, что вы позвоните по ее номеру. Возможно, убийца сам хотел позвонить, чтобы засечь время, когда случилось убийство, в присутствии свидетелей; ваш же звонок просто сыграл им на руку, и тот, кто сторожил тело, разыграл эту комедию. Я готов придумать дюжину версий того, как это могло случиться. Черт побери, я и сам прекрасно понимаю, что это кажется притянутым за уши. Но я вовсе не прошу, чтобы вы лезли вон из кожи и ломали над этим голову. Вы, должно быть, уже догадались, почему я завел этот разговор.

Вулф кивнул.

— Думаю, что да. Вы хотите, чтобы я… и мистер Гудвин еще раз подумали и обсудили то, что слышали собственными ушами. Вы хотите узнать, уверены ли мы в подлинности этих звуков. И если нет, то согласны ли вы допустить, что нас пытались одурачить.

— Да. Совершенно точно.

Вулф потер костяшкой пальца нос и зажмурился.

Потом открыл глаза и посмотрел на инспектора.

— Боюсь, что бессилен вам помочь, мистер Кремер.

Если нас хотели обвести вокруг пальца, то проделано все было мастерски. Слушая по телефону, я даже не заподозрил, что меня разыгрывают. Разумеется, как только я узнал, что эти звуки позволили точно засечь время убийства, то сразу подумал, что дело может быть нечисто, но по существу мне добавить нечего. Арчи?

Я помотал головой.

— Мне тоже. — И добавил, обращаясь к Кремеру: — Вы читали мои показания, а там ясно изложено: я предположил, что ее ударили, она упала и зацепила телефонный аппарат, который свалился на пол. Менять собственные показания я не стану. Перечитайте отчет повнимательнее. Там сказано, что она как бы пыталась закричать, но крик перерос в стон. Словно она что-то увидела и хотела вскрикнуть, но в этот миг ее ударили, и из груди невольно вырвался стон. Звука удара мы бы в этом случае и не могли услышать. От удара мраморной глыбой по голове много шума не бывает. Теперь о вашем предположении, что убить ее могли на полчаса раньше. Я — или Джон Уотсон — перезвонил сразу же, а Карл Дрю беседовал со мной шесть-семь минут спустя, следовательно, он или кто-то другой видели тело не больше, чем через пять минут после того, как мы услышали стон. Оно еще дергалось? Или хотя бы — шевелилось?

• Предыдущая
• 7/17
• Следующая