Кровь скажет - Стаут Рекс - Страница 10

• Предыдущая
• 10/18
• Следующая

– Да.

– Им было об этом известно?

– Да.

– Вы относились к этому безразлично?

– Нет.

Это было сказано едва слышным шепотом, поэтому она повторила еще раз «Нет!». Губы у нее задрожали, она сжала челюсти, чтобы унять предательскую дрожь.

– Конечно, вы предполагаете, что убить ее могла и я, у меня имелись на то веские причины. Если бы я это сделала, то только из-за Мартина, а не из-за мужа. Она терзала его, превратила его жизнь в постоянную пытку. Моему же мужу ей не удалось бы испортить жизнь, потому что он сам – как бы это выразиться? – пустышка.

Она помолчала, вздохнула и вновь заговорила:

– Мне и в мысли не приходило, что когда-либо я буду вести подобные разговоры с кем угодно, но мне пришлось кое-что объяснить в полиции. Теперь я готова вывернуться наизнанку, лишь бы это пошло на пользу Мартину. Конечно, я не могла быть совершенно равнодушной в отношении Поля и Бонни, но когда первое чувство незаслуженной обиды прошло, я подумала, что не так уж это и важно. Все, кроме Мартина, стало мне безразличным. Не считайте меня безнравственной дурочкой, когда согласилась выйти замуж за Поля. Решила, что могу согласиться на его предложение, потому что никогда ни в кого не влюблялась и была уверена, что это чувство мне недоступно. Когда вчера в полиции мне начали задавать вопросы, я решила, что не стану скрывать, как отношусь к Мартину. Да вряд ли бы мне это удалось, хотя прежде никто ни о чем не догадывался.

Вулф взглянул на часы. Без двадцати час, еще тридцать пять минут до ленча.

– Вы сказали, что ей не удалось бы испортить жизнь вашему мужу, потому что он пустышка. Вы полностью отвергаете возможность того, что он ее убил?

Она задержала дыхание.

– Нет… Это слишком сильно сказано… Если он был там с нею и она что-то сказала или сделала… Не знаю.

– Иными словами, непреднамеренное убийство?

– Возможно… Не знаю.

– Не знаете ли вы, не было ли у вашего мужа личных конвертов и почтовой бумаги Джеймса Невилла Бэнса? Кремового цвета с золотыми обрезами и теснением?

Она широко раскрыла глаза:

– Что? Джимми Бэнс?

– Да. Это важно в силу одного обстоятельства, о котором вы не знаете, а мистер Кирк знает. Вопрос очень простой. Видели ли вы когда-нибудь в вашей квартире чистый листок и конверт, которые сделаны на заказ для мистера Бэнса?

– Нет. Чистых не видела. А надписанный им, – да.

– Вы бывали у него в квартире?

– Конечно.

– Знаете ли вы, где хранятся его почтовые принадлежности?

– Да, в письменном столе в студии. В ящике. Вы говорите, это важно?

– Да. Спросите у мистера Кирка, он вам сможет объяснить. Как хорошо вы знаете мистера Бэнса?

– Ну… он владелец дома, в котором мы живем. У нас имеются общие знакомые, иной раз мы у них встречаемся. У него в студии имеется подробный перечень всех приемов за каждый месяц. В этом отношении он странный педант.

– Это он убил миссис Кирк?

– Нет. Разумеется, я задавала себе этот вопрос. Я спрашивала себя решительно обо всем. Но Джимми Бэнс, если вы его знаете, почему бы он это сделал? Почему вы интересуетесь его почтовой бумагой?

– Спросите у мистера Кирка. Я стараюсь выяснить некоторые бессистемно выбранные моменты. Миссис Кирк пила водку?

– Нет. Если и пила, то я этого никогда не видела. Она вообще не была большой любительницей спиртного, а уж если пила, то непременно джин с тоником летом, а зимой «Вакардис».

– Ее муж пьет водку?

– Нет, никогда. Он любит скотч.

– Ваш муж пьет водку?

– Да. Теперь почти всегда.

– А мистер Бэнс?

– Да. Именно он приучил моего мужа к водке. Полиция у меня все это спрашивала.

– Естественно. Вы сами пьете водку?

– Нет. Только шерри.

Она покачала головой:

– Не понимаю – может быть, вы мне объясните? Все те вопросы, которые мне задавала полиция… похоже, что они были уверены, что виноват один из нас, Мартин, или Поль, или Джимми Бэнс, или я. А теперь и вы тоже. Но ведь это мог сделать какой-то другой мужчина, которого Бонни… или вообще грабитель или какой-то негодяй, не правда ли?

– Не невозможно, – согласился Вулф, – но более чем сомнительно. Благодаря обстоятельствам, которые породили вопросы о персональной почтовой бумаге мистера Бэнса и конвертах. А теперь вот еще какой вопрос: какая вы домашняя хозяйка? Интересуетесь ли вы состоянием носильных вещей вашего мужа?

Она улыбнулась от неожиданности:

– Вы задаете невероятно странные вопросы. Да, конечно. Даже хотя мы с ним не… Да, я пришиваю пуговицы и все такое.

– В таком случае вы должны знать, что у него есть или было. Не видели ли вы когда-нибудь среди его вещей шелковый галстук кремового цвета с диагональными полосочками, очень узенький?

Она нахмурилась:

– Это снова Джимми Бэнс, его излюбленные цвета. У него я видела подобный галстук, возможно даже не один.

– Их у него было девять. И вновь простой вопрос. Не видели ли вы один из них у вашего мужа? Не обязательно у него в руках или надетым на него, а так, в одном из его ящиков?

– Нет, мистер Вулф. Это обстоятельство, каково оно? Вы говорите, Мартину оно известно, но я отвечаю на ваши вопросы и…

Зазвонил телефон. Я повернулся и снял трубку, произнес обычную формулу и услышал голос нашего клиента:

– Это Мартин Кирк. Передайте мистеру Ниро Вулфу, что галстука здесь нет. Он исчез.

– Разумеется, вы всюду смотрели?

– Да, конечно. Я абсолютно уверен.

– Не вешайте трубку.

Я повернулся:

– Кирк. Предмета нету.

Вулф кивнул:

– Как я и ожидал.

– Какие-нибудь указания?

Он надул губы. Рита моментально вскочила на ноги и спросила:

– Можно мне с ним поговорить?

И прошла к телефону, протянув вперед руку. Вулф кивнул. Я указал на аппарат на его столе, сказав, что он может воспользоваться им. Она повернулась и взяла там трубку. Я свою не повесил.

– Мартин?

– Да. Рита?

– Да. Где вы?

– В своем номере в гостинице. А вы все еще там.

– Да, что вы намереваетесь делать? Пойдете на работу?

– Великий боже, нет! Хочу повидаться с Джимми Бэнсом. Затем еще раз с мистером Ниро Вулфом. Кто-то…

Я вмешался.

– Не вешайте трубку. Я сообщил мистеру Вулфу, он хочет вас кое о чем проинструктировать.

И Вулфу.

– Он говорит, что собирается повидаться с Бэнсом. Я должен ему сказать, чтобы он отложил визит, или вы сами: с ним поговорите?

– Ни то, ни другое. Он совершенно не спал и почти не ел. Вели ему приехать сюда вечером, часиков в девять, если он проснется, и сообщить мне о своем разговоре с мистером Бэнсом.

– Сами скажите ему об этом.

Являясь оплачиваемым работником, я, конечно, оставался на месте в присутствии посетительницы. Я достаточно от него натерпелся за последнее время, а тут еще эта бестактность. Он, кажется, решил окончательно вывести меня из себя своими неожиданными решениями. Кстати, его сердитый взгляд, который, конечно, он бросил автоматически, не достиг цели, потому что моя голова была повернута в сторону, так что Вулф видел мой профиль, включая плотно сжатие губы. Когда Рита закончила свой разговор, он взял у нее трубку и коротенько переговорил с клиентом и посмотрел на часы. Шесть минут до ленча.

– Я вам еще нужна? – спросила Рита. – Я бы хотела уйти.

– Позднее, пожалуй. Если бы вы позвонили сюда в начале седьмого?

Я поднялся и заговорил, подойдя к дверям передней комнаты:

– Если вы не возражаете, миссис Фауджер, не могли бы вы здесь еще задержаться на несколько минут?

Она взглянула на Вулфа, убедилась, что он не возражает, и вышла из кабинета. Стоило ей только перешагнуть через порог, я закрыл за ней дверь, сделанную из такого же звуконепроницаемого материала, как и стены, вернулся к столу Вулфа и заговорил:

– Если у вас дурное настроение, нельзя же срывать зло на мне… Я всего лишь пару раз обращал ваше внимание на тот факт, что иметь клиента нам бы не мешало. Я не хочу сказать, будто наше положение безвыходное, что мы сидим на мели, так что вам надо хвататься за первое же предложение и получить жалкую тысчонку с типа, который, возможно, заработает вышку. А теперь, когда он заявляет, что собирается встретиться с Бэнсом, чтобы по-своему урегулировать вопрос о галстуке, а ведь галстук был послан мне, а не вам, вы не только не запрещаете это, вы даже не велите мне присутствовать при этом разговоре. Она также собирается туда, это ясно, как дважды два четыре, ей вы предлагаете позвонить сюда после шести вечера. Я признаю, что вы гений, но когда вы взяли у Кирка чек, у вас не могло быть ни малейшего представления, виновен он или нет, и даже сейчас вам это не ясно. Полиция, возможно, располагает неопровержимыми доказательствами. Они будут счастливы посадить вас в лужу. Галстук был послан мне, я его отдал Кремеру, вот почему я сейчас говорю с вами отнюдь не почтительно.

• Предыдущая
• 10/18
• Следующая