Черный передел - Бегунова Алла Игоревна - Страница 31

• Предыдущая
• 31/77
• Следующая

– Не бойтесь, – Гончаров опять улыбнулся, – Это – чисто ритуальные вещи…

– Так ты колдун! – воскликнула она.

– Ошибаетесь, сударыня! – он гордо выпрямился. – Я – белый маг, Семь-Семь-Семь Сергей.

А по дороге уже вскачь неслись к ним кирасиры, возглавляемые секунд-ротмистром князем Мещерским. Аржанова оглянулась на быстро приближающихся всадников и сказала Гончарову:

– Убери гадательные принадлежности в котомку и пока никому ничего не говори. Я еду из Москвы в свое имение в Курской губернии. Сюда попала по ошибке. Сейчас поверну на Серпухов…

– Мне с вами по пути, – ответил белый маг.

Солдат этот странник в черном полушубке, с котомкой за плечами не заинтересовал. Анастасия сразу сообщила им, что у нее в экипаже находится связанный разбойник из лесной банды. Сержант Чернозуб, спрыгнув с коня прямо у кареты, открыл дверцу и за шиворот вытащил на дорогу вяло упирающегося преступника. Убитая лошадь, два раненых товарища, сам факт дерзкого нападения предполагали акцию немедленного возмездия.

Намерение у кирасир было жестокое: избить бандита до крови, а уж потом допрашивать, везти в ближайшую управу и сдавать полиции. Став в круг, солдаты начали переталкивать еле державшегося на ногах разбойника от одного в другому и награждать при этом крепкими тумаками. Били по лицу, по груди, по животу, стараясь попасть в пах. По-прежнему связанный, Ванька Каин, как мог, уклонялся от ударов и просил их смилостивиться, отпустить его обратно в лес, обещая, что впредь добрых людей грабить не будет.

– Брешешь, ушкуйник! – рычал сержант Чернозуб. – Ой, як жеж ты брешешь, воровьска твоя морда!

Аржанова подвела князя Мещерского к Сергею Гончарову и представила его адъютанту светлейшего как странника, идущего на богомолье и сумевшего остановить на дороге их упряжных лошадей, которые понесли, вероятно, испугавшись выстрелов. Молодой офицер окинул белого мага внимательным взглядом, потом поблагодарил, затем спросил, что они могут сделать для него, чем наградить или чем помочь. Гончаров, скромно потупившись, от награды отказался, но попросил вывезти его из этой глухомани и доставить на почтовую станцию в Серпухов, если им нетрудно, конечно.

Истошный вопль прервал их учтивую беседу. От последнего кирасирского удара разбойник свалился в снег и подняться снова уже не смог. Чернозуб пошел к начальнику с рапортом:

– Кажись, вже добре вразумили негодяя, ваш-бродь.

– Хорошо, сержант, – похвалил Мещерский. – Положи его на круп лошади к себе за седло, одной веревкой свяжи руки и ноги. Сейчас отъезжаем. Четыре всадника – перед экипажем, два – за ним.

Вместе с секунд-ротмистром и Аржановой Гончаров приблизился к преступнику, которого солдаты поднимали с земли. Лицо у него уже распухало от полученных ударов, на скулы наплывали синяки, из губ сочилась кровь.

– Вот так встреча! – сказал белый маг и покачал головой.

– Ты знаешь его? – удивилась Анастасия.

– Отчего ж не знать. Ванька Каин, знаменитый вор московский.

– Сам Ванька Каин? – не поверила она.

Мещерский как начальник охраны экспедиции тотчас насторожился:

– Где и как вы познакомились?

– Давеча лечил я его от запоя. Но, видать, до конца не вылечил, коль пришло ему на ум напасть на ваш, государев, обоз…

Ванька Каин, услышав голос Гончарова, поднял голову и посмотрел на белого мага с ненавистью:

– А, это ты, колдун! – прохрипел он. – Жаль, не прирезал я тебя ножичком позавчерась-то… За предсказания твои дурацкие!

– Разве они не сбылись, Ванька?

– Сбылись аль не сбылись… Да пошел ты на х…!

Московский вор смачно плюнул Гончарову под ноги. Солдаты еще резче выкрутили ему руки и потащили прочь, к своим верховым лошадям, привязанным возле барского экипажа. Мещерский повернулся к белому магу:

– О чем вы оба сейчас говорили?

– Так, ерунда. Я советовал ему три ближайших дня провести в лесной сторожке, на дорогу на выходить. Он же меня не послушал…

Адъютант светлейшего и вдова подполковника молча переглянулись. Дело только больше запутывалось. Но смелое деяние человека с абсолютно белыми волосами и в черном полушубке, как ни крути, имело место. Лошадей он остановил и Аржанову от крупных неприятностей спас. Следовало отблагодарить его, а уж потом выяснять, колдун он или нет, как попал в банду Ваньки Каина, почему один стоял на дороге и куда вообще путь держит.

К появлению в экспедиции Сергея Гончарова кирасиры и аржановцы отнеслись вполне индифферентно. Одна Глафира выступила против. При мысли о том, что отныне не только ей, внучке деревенской знахарки и колдуньи, позволено будет тут читать заговоры и гадать на картах, а в трудных случаях напрямую сноситься с потусторонними силами, верная служанка почувствовала себя ущемленной в прежних правах, доселе никем не оспариваемых. Хитро она повела агитацию среди личного состава, но мало встретила интереса к данной проблеме. Тогда она обратилась к самой барыне, называя пришельца не магом, а обманщиком. Она предлагала во избежание тяжелых последствий немедленно высадить его на ближайшей почтовой станции и в Аржановку, как то решили сделать Анастасия и Мещерский, не везти.

Однако усилия горничной успехом пока не увенчались.

Гончаров все так же ехал на козлах барского экипажа, помогая Николаю управлять четверней гнедых лошадей, которые почему-то подчинялись ему лучше, чем сыну Глафиры. Иногда Аржанова приглашала его к себе в экипаж. Сидя на откидной скамье у передней стенки, Сергей неспешно рассказывал ей свою биографию.

Начал он с откровенного признания:

– После тридцати лет сделался я горьким пьяницей. К водке пристрастился на флоте, поскольку окончил Навигацкую школу и служил штурманом-мастером на большом купеческом корабле. Возили мы лес, пеньку, кожу, воск в Англию и Голландию. Так я повидал свет, узнал людей, женился, родил двух сыновей-наследников и дочь, но привычка к проклятому зелью не давала мне покоя…

– А пива ты даже в рот не берешь, – заметила Аржанова.

– Вылечил меня чудесный доктор, – продолжал Гончаров. – Имя его было Александр Романович, и слава о нем шла по всей земле Российской. Отовсюду съезжались к нему одержимые пагубной страстью, несчастные люди. По совету матери поехал лечиться и я.

– Доктор согласился тебе помочь?

– Он принимал всех, никому не отказывал. Всем прибывшим сперва читал общую, довольно долгую лекцию о вреде алкоголя. После нее каждого по отдельности приглашал в свой кабинет…

Гончаров задумался, посмотрел на Анастасию. Она слушала его внимательно. Тогда он заговорил снова:

– Навсегда запомнил я тот день: пятница, четвертое ноября. После лекции вошел к нему. Доктор посадил меня в кресло, положил ладони на голову, большими пальцами нажал на глаза, что-то шепча, потом дал горького травяного отвара, чтобы прополоскать рот и сразу выплюнуть. Но главное: выслушав его, я сам твердо решил бросить пить. Раз, и на всю жизнь!

– Весьма похвальное желание.

– Вот и доктор мне сказал: ты – молодец. Но знай, что в пятьдесят лет будет у тебя крутой поворот в судьбе.

– Неужели тебе пятьдесят?

Белый маг усмехнулся:

– Мне гораздо больше пятидесяти, сударыня.

– А по виду не скажешь. Но продолжай…

Все, что затем поведал ей Гончаров, скорее походило на сказку. Действительно, в пятьдесят лет случилась у него встреча с таинственным старичком в припортовом трактире. Этот старичок сказал, что он – колдун, давно ждет Сергея, чтобы передать ему свой дар колдовства. Так Гончаров получил две колоды карт, два кинжала, серебряный перстень и кое-что еще из колдовских принадлежностей. Кроме того, старичок показал ему разные приемы обращения с этими предметами, чтобы лечить людей от дурного сглаза, от запоя, гадать, предсказывать будущее…

Говорил Гончаров легко, складно. По-видимому, эта история тайной не являлась, а наоборот, входила в ритуал работы с людьми, обращавшимися к белому магу за помощью. Он ничуть не скрывал своих занятий, впрочем, и одежда его – исключительно черная – и ювелирные украшения из серебра высокой пробы: вместо серьги – в мочке левого уха крестик, массивный перстень на безымянном пальце – привлекали к себе внимание, свидетельствовали о какой-то необычности, избранности своего владельца, что ли. Анастасия верила и не верила белому магу. В том, что колдуны и колдуньи существуют на нашей грешной земле, она не сомневалась. Бывало, и Глафире удавались несложные приемы чародейства. Но положить на такое дело жизнь, зарабатывать им на хлеб насущный и содержать семью – сие представлялось вдове подполковника весьма странным поступком для здравомыслящего человека. К тому же, сейчас развелось множество шарлатанов, кои легко имитировали подобную деятельность. Они лишь нагло обманывали доверчивых и простодушных, продавая им свои «чудеса» по сходной цене.

• Предыдущая
• 31/77
• Следующая