Черная гора - Стаут Рекс - Страница 7
- Предыдущая
- 7/37
- Следующая
Это был последний раз, когда мы ее видели, но не последний, когда мы про нее слышали. Разговор о Карле зашел совсем неожиданно через четыре дня, утром в пятницу. Мы с Вульфом проводили очередное совещание с Солом, Фредом и Орри, стараясь придумать, какие бы камешки еще приподнять, чтобы посмотреть, что под ними, когда раздался звонок и через минуту Фриц объявил:
– Сэр, вас хочет видеть мужчина. Мистер Шталь из Федерального бюро расследований.
Брови Вульфа полезли вверх; он взглянул на меня, я кивнул, и он велел Фрицу пропустить посетителя. Все помощники, включая меня, переглянулись. Все мы видели людей из ФБР, но Шталь не был одним из многих; в своей работе он отдавал больше приказов, чем получал, и ходили слухи, что к Рождеству он займет большое угловое здание вниз по Бродвею. Он редко выполнял роль мальчика на побегушках, и потому его появление было событием; мы все это знали и оценили. Когда он вошел, прошел через комнату к столу Вульфа и протянул руку, Вульф даже оказал ему честь, приподнявшись, чтобы ответить рукопожатием, что свидетельствовало об одном: ситуация была совершенно безнадежной.
– Давно мы с вами не встречались, – заявил Шталь – Года три?
Вульф кивнул:
– Пожалуй, так. – Оп указал на красное кожаное кресло, которое освободил Фред Даркин. – Садитесь.
– Спасибо. Можем мы поговорить наедине?
– Если нужно. – Вульф взглянул на троицу, они поднялись, вышли и закрыли дверь. Шталь подошел и сел. Среднего роста, слегка начинающий лысеть, он не производил большого впечатления, если бы не челюсть, которая опускалась вниз на добрых два дюйма, а затем резко выступала вперед. Он был явно создан для тарана. Взглянув на меня и Шталя, он сказал: – Вы, наверное, знаете, что мистер Гудвин в курсе всего, что я слышу, вижу и делаю.
Шталь не мог этого знать, потому что это была неправда. Он кивнул:
– В некотором смысле вы можете считать это личным делом – личным для вас. Мы хотели бы встретиться с вашей дочерью, миссис Карлой Бриттон.
Плечи Вульфа поднялись на одну восьмую дюйма и опустились:
– Так встречайтесь. Ее адрес – Парк-авеню, девятьсот восемьдесят четыре. Номер телефона – Поплар три-три-ноль-четыре-три.
– Я знаю. Ее там нет уже три дня, со вторника. Она никому ничего не сказала. Никто не знает, где она. А вы?
– Нет, сэр.
Шталь провел кончиком пальца по подбородку.
– Что мне в вас нравится, это ваша прямота и откровенность. Я никогда не видел комнату наверху, ту, что прямо над вашей, которую вы называете Южной, но я слышал о ней. Известно, что вы ее используете время от времени для гостей, клиентов и в некоторых других случаях. Вы не будете возражать, если я поднимусь и взгляну на нее?
Вульф снова пожал плечами:
– Зря тратите энергию, мистер Шталь.
– С этим все в порядке. У меня есть лишняя.
– Тогда поднимайтесь. Арчи…
– Да, сэр. – Я встал, открыл дверь в прихожую и вместе со Шталем, следовавшим за мной по пятам, поднялся по ступенькам на два этажа. У двери в Южную комнату я посторонился и вежливо предупредил: – Идите первым. Она может выстрелить. – Он открыл дверь и вошел, а я встал на пороге. – Здесь приятно и солнечно, – сказал я, – и кровать первоклассная. – Я показал пальцем: – Это дверь в ванную, а эта – в уборную. Одна девушка по имени Присцилла Идс как-то сняла ее за пятьдесят зеленых в неделю, но ее убили. Я уверен, что мистер Вульф снизил бы плату для такого выдающегося деятеля, как вы.
Тут он сделал движение, и я решил отступить. Он знал, что потерпел неудачу, но пошел и открыл дверь в ванную и заглянул туда, а, возвращаясь, не поленился открыть дверь в уборной. Когда он вернулся с прихожую, я сказал ему в спину:
– Жаль, что она вам не понравилась. Не хотите ли взглянуть на мою комнату – она как раз под прихожей? Или на оранжерею этажом выше? – Я продолжал издеваться, пока он спускался по лестнице. – Может быть, вам больше понравится комната мистера Вульфа – там на кровати черное шелковое покрывало. Буду рад вам ее показать. А если хотите подешевле, в гостиной есть кушетка.
Он вошел в кабинет, сел на стул, уставился на Вульфа и спросил:
– Где она?
Вульф посмотрел на него:
– Я не знаю.
– Когда вы ее видели в последний раз?
Вульф выпрямился.
– Вы ведете себя грубо, сэр. Если это допрос, то покажите ордер.
– Я говорю, что ее три дня не было дома и мы не можем найти ее.
– Это не оправдывает ваше поведение в моем доме, как и то, что вы посмели назвать меня лжецом.
– Я этого не делал.
– Нет, делали. Когда я сказал, что не знаю, где она, вы посмели обыскать мой дом. А, не найдя, требуете, чтобы я сказал, где она. Пф!
Шталь дипломатически улыбнулся:
– Ну, Гудвин сквитался со мной, вдоволь поиздевавшись. Я полагаю, лучше начать сначала. Вы знаете, как мы ценим ваши способности и ваши достоинства. Мы знаем, что вам не нужно расшифровывать некоторые вещи. Я думаю, вам не надо говорить, что мой приход сюда и вопросы по поводу миссис Бриттон означают, что нас интересуют некоторые аспекты в расследовании убийства Марко Вукчича, что у нас есть причины полагать, что он занимался деятельностью, которая непосредственно интересует федеральное руководство, что ваша дочь была связана с ним этой деятельностью и что ее исчезновение даст повод для беспокойства. У нас пока нет доказательств, что вы каким-то образом связаны этой деятельностью с Вукчичем, деятельностью лояльной или подрывной.
Вульф фыркнул:
– Я не получал свидетельства о добродетели.
– Нет. И не должны. Могу также добавить, что я обсуждал этот вопрос с инспектором Кремером и он знает о моем визите к вам. Мы узнали об участии миссис Бриттон в этом деле только прошлой ночью. Если учесть все обстоятельства, можно высказать два предположения по поводу ее исчезновения: первое – она была вовлечена в эту деятельность тем же человеком или теми же людьми, что и Вукчич, и второе – она вела с Вукчичем двойную игру, работая на коммунистов, принимала участие в организации его убийства, а затем для нее здесь стало слишком опасно. Достаточно ли оснований, чтобы задать вам вопрос: когда вы ее видели и последний раз?
– Мой ответ не очень поможет. Четыре дня назад, в этой комнате, в понедельник вечером, около половины седьмого. Она была здесь не более десяти минут. Она и слова не сказала о своем намерении исчезнуть или о причине для такого намерения. Из представленных вами двух предположений я советую отбросить второе, но это не обязательно оставит только первое; есть еще и другие.
– Почему отбросить второе?
Вульф поднял голову:
– Мистер Шталь. Миазмы недоверия, отравляющие воздух, которым мы дышим, распространились так широко, что заставили вас совершить бессмысленный поступок – пойти и осмотреть мою Южную комнату. Я бы хотел предложить вам уйти, но не могу позволить себе этот жест, потому что я дубина. Я охочусь за убийцей Марко Вукчича уже восемь дней и барахтаюсь в болоте, поэтому если есть хоть какой-то шанс, что вы можете протянуть мне соломинку, я хочу этого и поэтому расскажу вам все, что знаю, о причастности миссис Бриттон к этому делу.
Он так и сделал и не стал возражать, когда Шталь вынул записную книжку и начал что-то записывать. Под конец он сказал:
– Вы спрашивали, почему я советовал вам отбросить второе предположение – вот вам мой ответ. Вы можете сделать скидку на то, что вам диктует ваша предусмотрительность. А теперь я бы очень оценил соломинку. С вашими правами и возможностями у вас наверняка найдется хотя бы одна, чтобы протянуть ее мне.
Я никогда еще не видел и не слышал, чтобы он унижался, даже несмотря на напряжение, в котором он находился. Шталь, по-видимому, тоже. Он улыбнулся, и мне захотелось ему врезать. Он взглянул на ручные часы и поднялся. Он даже не дал себе труда сказать, что опаздывает на встречу.
– Это что-то новое, – заявил он, – Ниро Вульф, цепляющийся за соломинку. Мы подумаем об этом. Если вы услышите что-то от вашей дочери или о ней, мы бы очень оценили, если бы вы поставили нас в известность.
- Предыдущая
- 7/37
- Следующая
